Измена. Я не прощу (СИ) - Шарм Кира

— Тут жизнь моего друга в опасности! А вы об одном только и думаете! И Мария туда же! Речь о ребенке, а ей бабы какие-то в голове! Нужно же понимать. Что важнее!

— Верность, Марк. И честность. Вот что важнее. Как можно быть рядом с тем, кто предал?

— Может, ты бы помогла мне с Машей, ммм? По старой дружбе? Я, может быть, жизнь тебе на самом — то деле спас!

— Даже не думай. Ты что? И правда не понимаешь, что натворил? Прости, Марк, — качаю головой. — Это только ее решение. Я уж точно не имею права вмешиваться!

— А говорят еще, что нет женской солидарности!

Марк фыркает и отправляется к комнате Маши. Слышу, как барабанит в нее, а после открывает дверь своим ключом.

Ухожу на воздух.

Это их дело. Даже слышать их разборки не хочу!

Даже не знаю, сколько времени вот так проходит.

Марк приезжает, привозит что-то необходимое. Запирается с Марией в комнате, а после уходит мрачный, как туча.

— Мне нужно выбраться как можно скорее. Пока мне удается его обманывать, но… Совсем скоро будет виден живот, и Марк поймет, что я и правда жду ребенка!

Маша часто плачет, заперевшись в своей комнате. Но я все равно слышу, а утром у нее красные глаза.

— Должен быть какой-то выход. Нам обязательно выпадет шанс сбежать отсюда, Маша.

И он правда выпал. Правда, я не ожидала, что все будет так плохо!

— Мила! Твой муж же Филатов, да?

Маша врывается ко мне в комнату без стука.

Растрепанная и в ночной рубашке. Ее явно трясет.

— Да, а что?

Тут же вскакиваю с кровати.

Руслан приехал? Тогда его ярости мне не избежать!

Но я не слышала, чтобы кто-то подъезжал во двор…

— Они со Степановым в автокатастрофу попали!

— Что… Что с ним!

Ноги не держат.

Я лечу обратно на постель.

— По всем новостям показывают. Там… Три машины просто всмятку! Море крови!

— Он… Он жив?

Боже, пожалуйста, пусть он будет жив! Обещаю, больше никогда ни о чем не попрошу!

— Говорят, оба в реанимации.

— О, Боже!

— Мила…

Мария усаживается со мной рядом. Я впервые включаю огромную плазму напротив постели.

Переключаю канал за каналом, но везде одно и тоже. Состояние критическое. У обоих. Больше ничего.

— Марк!

Всю ночь не нахожу себе места. Расхаживаю из ушла в угол. Мысли не собираются в кучу, а внутри все обрывается от понимания, что…

Что я могу его больше не увидеть!

Не сказать ему о том… Что люблю!

Только за эту бесконечную ночь, в которой каждая минуты тянется, как вечность. Понимаю, что именно Руслан. Именно он всегда был моей первой и единственной любовью.

И мне страшно представить, что он больше никогда не обнимет меня! Не прижмет к себе!

А как же та наша ночь? И утро?

Тогда я верила, что мы будет просыпаться рядом много лет!

Вылетаю во двор, едва услышав шум машины.

— Мила. Тебе лучше оставаться в доме.

Марк выглядит осунувшимся. На его лице отросшая щетина.

— Значит, правда?

— Руслан сейчас в тяжелом состоянии. Как и Степанов. Большая потеря крови. Пришлось переливать.

— Мне нужно к нему!

— Мила.

Марк сдавливает мои плечи до боли и буквально запихивает в дом.

— К нему нет смысла. Он все равно без сознания. Если будут какие-то новости, тебе сообщу первой. Для этого и сейчас приехал.

— Кто это сделал? Это ведь не случайность?

— Знаю пока только, что кто-то повредил тормоза и они не сработали. Степанову и его людям не было смысла это делать. Иначе он не сел бы в одну машину с Русланом. Оставайтесь в доме. Я приеду, как только смогу. Ну все, Мила. Все. Не плачь.

Марк быстро обнимает меня, поглаживая по спине.

— Рус выберется. И не из такого выбирался. Я как-нибудь расскажу тебе несколько историй. Он выживет. Даже не думай о плохом.

Проходит несколько дней, но Марк не приносит хороших известий. Состояние Руслана остается все тем же.

А в один из дней Марк даже забирает своих людей из охраны.

Понимаю, что все очень серьезно.

— Это наш шанс, — шепчет Мария, глядя, как люди Марка покидают двор.

— Остается только личный телохранитель Марка. Вадик. А он живой человек и ему тоже нужно когда-нибудь спать. Мила. Мы должны успеть, пока он не прислал кого-то ему в помощь.

Я киваю.

Да.

Это наш единственный вариант. Именно сейчас.

Я не знаю, что может случится дальше. И не хочу зависеть от Марка. Друг он или враг, все равно! Ни от кого зависеть не хочу!

Тем более, что Степанов в реанимации. Значит, мне ничего не угрожает.

— Через час, — шепчет Мария, когда Вадик уходит в домик охраны.

— Одеваемся в удобную одежду и берем только самое необходимое.

Мы выскальзываем из дома.

Мария ведет меня вглубь сада прямо за ним.

Пробираемся осторожно в тем узком месте, где нет камер.

— Здесь есть небольшой лаз, — Маша уверенно ведет меня в сторону леса. — Марк не устанавливал здесь камер и сигнализации. Считал, что нету смысла.

Мы перелезаем через совсем невысокую оградку.

Я все время жду, что завоет сигнализация и нас очень быстро вернут обратно. Но… Ничего не происходит.

— А теперь бежим!

Маша ловит меня за руку и мы несемся по узким дорожкам в темноте.

— Ну вот и все.

Выходим на какую-то трассу.

— Через километр примерно будет придорожное кафе. А там и машину можно взять.

Добираемся и на наше счастье замечаем несколько ночных рейсовых автобусов и просто легковые машины.

— Прощай, Мила. Я желаю тебе счастья. Дальше нам с тобой в разные стороны

— Ты свяжешься со мной? Сообщишь, как устроишься?

— Нет, — дергает головой. — Ты все-таки жена Руслана. Можешь поддаться искушению все ему рассказать, а он скажет Марку. Так что… Нет. Прощай.

Мы обнимаемся, а мне так грустно, что хочется плакать. Я успела полюбить Машу за это время, как сестру.

— Пусть у тебя все получится, Маш.

Она машет рукой и уходит. Садится в автобус.

Я направляюсь к другому. К тому, что едет в столицу.

Через несколько часов я уже добираюсь до города.

Скоро рассвет. Небо уже сереет.

Ловлю такси и называю адрес больницы, в которой лежит Руслан.

Нехорошее предчувствие накрывает меня холодом изнутри.

Но, что может случится?

Если Марк и был прав, и мне действительно угрожала какая-то опасность, то она исходила от Степанова. Теперь он в больнице и ему уж точно нет до меня никакого дела. Опасность мне не грозит!

Так уговариваю себя, но волнуюсь почему-то все сильнее, приближаясь к больнице. Наверное, это тревога за Руслана!

Захожу в больницу с черного хода. Не хочу особенно афишировать, что приехала жена Филатова. Документы лучше покажу только лечащему врачу.

Я уже на нужном этаже. Дергаю дверь, чтобы попасть в коридор, и…

Мое лицо вдруг накрывает чем-то влажным. Становится трудно дышать, а дальше…

Дальше темнота!

Глава 39

— Где я?

Морщусь, пытаясь приподнять голову.

Она просто раскалывается. Веки такие тяжелые, как будто их придавило чем-то громоздким.

Дергаю руку, чтобы убрать упавшие на лицо волосы, но…

Она оказывается привязанной! Как и вторая.

Я лежу на какой-то кровати. С привязанными к изголовью руками!

— Очнулась. Вот. Попей воды. Станет легче.

— Ты?!

Дергаю головой в разные стороны, когда Егор откидывает назад мои волосы с лица. Подносит стакан воды к губам, приподнимая мою голову.

— Не смей ко мне прикасаться! Ты… Ты мерзавец! Немедленно меня отпусти, Егор!

— Не волнуйся, Мила. Я выбрал очень щадящий препарат. Немного поболит голова и все. Нашему ребенку это не повредило.

— Ты сумасшедший? Развяжи меня!

— Любимая, это просто мера безопасности. Как только я пойму, что ты не собираешься убежать, сразу же развяжу.

— Егор!

Я задыхаюсь. Задыхаюсь от злости и от собственного бессилия сейчас!