Юлия Туманова - Не было бы счастья

Некоторое время тетя Тая, не спуская с Женьки бдительного ока, выражала свое мнение по поводу наглости современной молодежи вообще и Леркиной беспардонности в частности. А потом без перехода заявила, ткнув в Женю пальцем:

— Ты по графику должна была вчера убираться! Я тут за тебя туалет драила, милочка, пока ты хвостом крутила по столице! Понаедут, понимаешь, в Москву и давай…

— Хватит, — сипло пробормотала Женька, — дайте-ка мне пройти.

— Дайте-ка?! Что еще за «дайте-ка!»? — охнула та. Лера закатывала глаза, но исчезать с поля брани не спешила, уютно заняв место у телефона в зрительном зале.

— Нет, ты слыхала? — обратилась к ней тетя Тая, призывая если не в союзницы, то хотя бы в свидетели. — Она мне еще указывать будет!

— Я плачу за эту комнату, — выговорила Женька спокойно, — я устала с дороги и хочу выспаться, ясно вам? Имею полное право.

— Она еще о правах будет говорить! Ты сначала туалет помой, а потом уж…

Надо было утопиться прямо в ближайшей луже, безотлагательно. Все равно ничего хорошего в жизни не предвидится.

Женя села на корточки и привалилась к стене.

Жаль, конечно, что тетя Тая так орет. Впрочем, почему бы не заснуть под аккомпанемент?

— Вот, пожалуйста! Она же на ногах не стоит!

— Может, ей плохо? Жень, ты чего? Тебе плохо, да? Сердце? Живот прихватило?

— Да пьяная она, пьяная!

— Подвиньтесь. Жень, выпей воды! Женька!

Зачем так трясти, спрашивается? У нее сейчас плечо треснет! Дураки какие! Неужели нельзя оставить человека в покое?

Плечо онемело под чьими-то безжалостными пальцами. С волос почему-то лилась вода. Женька чихнула и открыла глаза.

— В чем дело?

— Ты, кажись, в обморок шарахнулась, — испуганно ответили рядом.

И другой голос закудахтал что-то неразборчиво, но страстно. Она с трудом переместила взгляд выше и увидела лица соседей.

И все вспомнила.

Очередная волна отчаяния с новой силой ударилась в душу.

— Может, скорую?

— Ага, скорую ей! В вытрезвитель, и всех делов!

— Не мелите чепухи! Жень, встать можешь? Давай руку.

Руку она не дала. Самостоятельно, по стеночке, поднялась и обвела коридор мутным взглядом. Интересно, если ее прямо сейчас и прямо здесь стошнит, тетя Тая от подобной наглости лишится дара речи? Пожалуй, стоит проверить.

Засмеявшись нездоровым, чужим голосом, Женька все-таки ринулась в туалет, одной рукой держась за стены, другой закрыв лицо.

Вот бы закончился этот день, мелькнула в голове спасительная мысль. И никогда бы не начался следующий.

Глава 18

Илья Михайлович Кочетков вел переговоры. Представители противоборствующей стороны расслабились буквально с первой секунды, увидав на его лице блаженную улыбку и услыхав, какую чушь он несет повизгивающим от счастья голосом. Сначала они просто растерянно и с радостью переглядывались, потом осмелели и решили воспользоваться этим на полную катушку. Илья продолжал улыбаться, рискуя остаться безработным.

Кое-как к моменту подписания договора он начал соображать. В первую очередь вспомнил, что находится на службе. Это было тяжело осознать, но Илья справился. И со свежими силами принялся давить конкурентов.

Те — расслабленные окончательно — ничего не понимали, сдались практически без боя, и через некоторое время, ополоумевший от свалившихся разом удач, адвокат ринулся домой. К самой главной своей радости.

Куплю ей цветов, жмурясь на солнышко, неожиданно решил он. Розы? Гладиолусы? Хризантемы? Пионы?

Вот об этом он не подумал. Какие она любит, не знал. А дама в цветочном магазине продолжала перечислять названия.

Илья никогда не подозревал, что на свете существует столько цветов!

И ни разу в жизни не задумывался, выбирая букет. Хватал, не глядя, лишь бы выглядел чуть лучше веника, да и ладно.

Интересно все-таки, какие предпочитает она.

— Нарциссы? Орхидеи? Фрезии? — выдохшимся голосом лепетала продавщица, водя его по салону и тыча в букеты, будто экскурсовод.

— Ну скажите тогда, какой у вас повод? Юбилей там или свадьба? Что?

— Просто свидание, — улыбнулся Илья. Он только и делал сегодня, что улыбался.

На самом деле, это просто чудесно, что он не знает, какие ей нравятся цветы. Не знает, что она любит больше — зиму или лето, чинные премьеры в театре или поп-корн на последнем ряду в какой-нибудь киношке, кататься на лыжах или пить чай в тишине у камина, в выходной валяться в постели до обеда или делать зарядку.

И только ему решать, узнает ли он это когда-нибудь.

Вместо букета он в итоге купил нечто бархатистое, солнечное, совсем махонькое в огромном глиняном горшке. И в обнимку с ним отправился к машине.

Еще полчаса, и он будет на месте. Почему он никогда раньше не замечал, что дорога до дома так длинна?!

Едва заслышав шорох гравия под колесами, с террасы сбежала Маринка. Рванула дверь джипа так, что тот содрогнулся всем своим мощным телом.

— Ух ты! — обрадовался Илья, выбираясь наружу. — Ты по мне так соскучилась, сестренка?

— Как ты мог? Ну скажи, как ты мог?! — заколотила она острыми кулачками по его груди.

Илья, опешив, попятился обратно к машине.

— А поздороваться с родным братом ты не хочешь? — пробормотал он.

Кулачки разжались, она обхватила ладонями щеки и закричала:

— Поздороваться?! Ты хочешь сделать вид, что ничего особенного не случилось?! Или тебе на самом деле плевать? Я думала, ты не такой, как все! Я тебе верила, недоумок! И она тебе верила! А тебе плевать, да? Как и всем мужикам, да?

— Ка-каким мужикам? Ты о чем, малая?

Она внезапно выдохлась, и руки повисли плетьми, а в глазах вместо яростной злобы образовалась печаль.

— Ты чего, малая? Что случилось-то?

— А ты не знаешь? — устало хмыкнула она. — Или ты думал, что для нас это ничего не значит? Женька нам не чужая, ясно?

Он улыбнулся при упоминании этого имени. Все остальное прошло мимо, не трогая сознание. Илья, так и не поняв, о чем бормочет его сумасбродная сестрица, полез на заднее сиденье, чтобы достать цветок.

— Глянь-ка. Как думаешь, ей понравится? Маринка вскинула на него ошеломленный, недоверчивый взгляд.

— Ты что, Илья?! Ты не знаешь?!

— О чем?

Он все еще радовался жизни, но мгновение спустя наткнулся на Маринкин взгляд, полный горечи. Беспокойство скользнуло в сердце, стремительно и больно распирая изнутри.

— Что случилось?

— Женька уехала.

— Куда? — настороженно осведомился он, еще не осознав размеры бедствия.

Жаль, конечно, что именно сейчас ей приспичило прогуляться. Или не прогуляться, а позагорать с Данькой и бабушкой на бережку. Или отправиться в город за покупками. С больной ногой! Вот дурында!