Елена Ямпольская - Гимн настоящей стерве, или Я у себя одна

А кольцо… Кольцо, конечно, имеет значение. Если только не валяется в дальнем ящике. Я видела браки, где люди носили кольца по привычке. Но я не знаю ни одного союза, где по-настоящему влюбленный мужчина отказывался бы надевать кольцо. А уж женщина — тем более.

Носить его кольцо — все равно что спать в его майке. Это глубоко интимная вещь, хоть и выставленная (в отличие от майки) на всеобщее обозрение. Интимность, заявленная публично. У меня на руке его кольцо, я — его жена, его женщина, я принадлежу ему, он мною обладает, каждую ночь мы вместе ложимся в постель, мы связаны телом и душой, нас двое. Так может ли быть что-то более возбуждающее, чем полоска золота на пальце?!

Говорят, люди не должны вступать в брак, если этому не благоприятствуют объективные обстоятельства. Продвинутые мужчины накрепко затвердили, что Бог — в подробностях. А Бог — в главном. Подробности Он как раз оставляет на наше усмотрение. Не царское это дело — мелочами заниматься.

Наконец-то пришел мужчина, который открыл меня настоящую. И я вдруг очень себе понравилась. До него я не знала, что могу быть такой. Что могу так радостно, широко, упоительно существовать в этом мире. Теперь мой мужчина думает, что я хочу жить с ним. А я хочу жить с собой — настоящей. Но настоящей я бываю только в его присутствии. Вот в чем фокус. Уж если говорить «люблю», то, разумеется, ему, а не кому-нибудь другому.

Однако не только мужчины завоевывают честь и славу первооткрывателей. Мы тоже угадываем в них многое, о чем они сами не подозревают.

Я люблю его и его любовь ко мне — потому что она делает меня счастливой, и свою любовь к нему — потому что благодаря ей я стала другим человеком. Он любит меня (надеюсь, ах, как же я на это надеюсь) и мою любовь к нему — потому что с ней интереснее жить, и свою любовь ко мне — потому что без этой любви он никогда бы не познакомился с самим собой.

Если это не называется «блестящая партия», я предпочту весь остаток жизни провести беспартийной.

Известны браки по любви и браки по расчету. Неудачными бывают и те, и другие. Безо всякой, разумеется, гарантии я бы рискнула попробовать третий вариант — выйти замуж по расчету любви. Честно прикинув, хватит ли моего чувства настолько, чтобы оставаться с одним мужчиной в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в здравии и в болезни, принимать его умным и глупым, покладистым и упрямым, толстым и тонким…

Из меня никогда не получится чья-то жена. Просто супруга Такого-то. Но ведь это скучно, разве нет? По-моему, в один прекрасный день это должно надоесть до оскомины.

Зато из меня получится любящая жена. Пылкая жена. Забавная жена. Жена, которой можно гордиться. В общем, давай…

Но вот беда: я не знаю, как сказать «давай поженимся» другими словами.

Я вчера видела чудесное колечко…

Мне грустно засыпать одной…

Знаешь, у Апдайка есть такой роман…

Или в лоб: «Будьте моим мужем»?

Или просто: «Я тебя люблю»?

Неужели этого недостаточно?

_____

ПОДУМАЮ ОБ ЭТОМ ВЧЕРА

Лучшее, что может сделать женщина, — вовремя прекратить болтовню. Когда женщины умолкают, мужчины наслаждаются. Мужчина и женщина — как пушка и муза — редко вступают в диалог. Но если хорошо воспитаны, то хотя бы позволяют друг другу высказаться.

С кем я разговаривала на протяжении долгих трехсот страниц?

Ну, в первую очередь, конечно, с мужчинами. Почему — в первую? Потому что такова маленькая подлость высокой женской души. Войдите в магазин одновременно с покупателем-мужчиной и посмотрите, к кому из вас, прорывая бюстом халатик, метнется из-за прилавка продавщица… Там, где хозяйничает женщина, реальный босс всегда мужчина.

Начиная авторскую «женскую» колонку в газете, я не думала, что из нее со временем получится книжка. Я вообще сомневалась, интересно ли это кому-нибудь, кроме меня. И вздохнула с облегчением, когда на мой имэйл стали приходить читательские отклики. А еще — приятно изумилась, увидев, что, в основном, они подписаны мужскими именами и никами. ВозНИКли даже постоянные корреспонденты, которым отдельное спасибо. Как женщина ищет преданности в любимом мужчине, так журналисту позарез необходимы верные читатели. «Мыльная» почта свидетельствовала, что мужское население интересуется любовью (и лишь в том числе — сексом) ничуть не меньше женского. Но если дамы просто выражали солидарность (а когда не были солидарны, помалкивали), то эти… Рвались в бой, требовали совместно рожать истину в страстном споре и даже сочиняли стихи…

Эта книга адресована всем мужчинам, у которых хватает терпения выслушать женщину. Но один адресат, разумеется, волнует меня особенно. Тот, кому я наконец-то осмелилась высказать многие вещи, никогда прежде не звучавшие вслух. То есть никогда — в наших разговорах. В принципе, он может читать эту книгу как одно длинное письмо частного характера. Но — только он. Я не хочу обидеть всех остальных намеком, будто они посвятили несколько часов изучению чужой интимной переписки…

«Я у себя одна» — это, конечно же, гимн настоящим женщинам (и лишь в том числе — настоящим стервам). Тем женщинам, знакомым и незнакомым, к которым я заведомо испытываю симпатию. Мне хотелось с ними поговорить. Мне хотелось их поддержать — с тайным расчетом, что и они поддержат меня.

Я сохранила в своем компьютере послание от девушки по имени Марина: «Многие женщины чувствуют себя с.с. — стервой сексуальной, и в глубине души этим гордятся. Лично я подписываюсь под каждым словом. Только интересно: мы, женщины (может, не все, но процент растет), эту классификацию понимаем и принимаем, а мужчины — точно не все, процент не велик. Вот так и живем. Довольствуемся своей с.с. и совершенством в одиночку. Надеюсь, пока…». Если я обнаружила этот текст в своем ящике, значит, мы «довольствуемся совершенством» не в одиночку. Значит, нас много. Во всяком случае, мы есть.

В конце концов, на протяжении всей этой книжки я разговаривала сама с собой. Считается, будто так поступают только ненормальные. Хотя ненормальный человек в моем понимании — как раз тот, кто никогда не с собой не беседует. Вернее, человек неполноценный, скорбный духом. Внутреннее молчание — это тяжелый душевный недуг. А у меня так, легкая шизофрения…

Я наговорилась с собой всласть. Мне стало легче? Пожалуй, нет. Если честно, стало труднее. За последние месяцы я узнала о себе больше, чем за тридцать лет жизни. Остановить этот процесс уже невозможно — я продолжаю знакомиться с собой изо дня в день, и, значит, когда-нибудь появится следующая книжка.

Но я не хочу планировать свой век от книжки до книжки. Мне необходимо расставить другие, более существенные вехи на своем пути. Что произойдет со мной дальше? Например, в ближайшие пятьсот дней. К тому моменту, когда я начну книгу под названием «Опять тридцать пять» или нечто в этом роде… Буду ли я по-прежнему счастлива своей несчастной любовью? Или все-таки сумею переконвертировать ее в любовь совершенно счастливую? А, может, к тому времени я окончательно пойму, что счастья без оговорок не бывает?