Запрети тебя любить - Кира Сорока

кухню. Заметив их исчезновение, хочу пойти следом, но Аверин меня останавливает:

– Подожди, Остап. Олеся готовилась к этому дню очень долго и тщательно. Пусть они наедине поговорят.

После некоторого раздумья я всё-таки киваю в знак согласия. Поставив Серёжу на пол, тянусь к сумке, чтобы достать игрушки которые мы ему привезли. От Вариной мамы тоже имеется подарочек в виде пижамки с Фиксиками. Серёжа пока не понимает, кто такие эти Фиксики, но яркий принт ему явно нравится.

Я не знаю, о чём там говорили Варя и мама, но вот возвращаются они с блестящими от слёз глазами.

Чуть позже мы вместе ужинаем. А ещё позже мы с Варей уходим по своим комнатам, тем самым, в которых жили год назад.

Едва дом затихает, я через ванную комнату просачиваюсь к ней. В кромешной темноте подбираюсь к кровати и... не застаю в ней Варю. Включив свет, недоумённо оглядываюсь по сторонам. Достав телефон из джинсов, хочу ей позвонить, но замечаю её телефон на столе – она его не взяла.

Покинув комнату, тихо спускаюсь вниз, оглядываю гостиную, проверяю кухню. Вари здесь тоже нет. Тогда я выхожу во двор и даже заглядываю в окна нашей машины. Потом ноги сами несут меня к той лавочке за домом, ведь больше Варе просто негде быть. Мои ожидания оправдываются, и я вижу девушку на той памятной скамейке посреди яблонь. Приблизившись, сажусь рядом и пристально смотрю на неё.

– Я тебя потерял, – признаюсь с улыбкой.

Варя улыбается в ответ, но выглядит как-то грустно. Я обнимаю её за плечи, и она тихо выдыхает.

– Вот теперь всё просто идеально.

Я знаю, о чём она. Всё ещё вспоминает тот судьбоносный день, когда год назад, в разгар того эмоционального и ментального кошмара, на этой самой лавочке мы смогли, наконец, поговорить почти откровенно. Год спустя мы вместе, и я крепко обнимаю её на этом же месте. И это, и правда, идеально.

Поцеловав снежинку в висок, негромко спрашиваю:

– Почему ты сидишь здесь одна?

Она пожимает плечами. Положив голову на моё плечо, тихо признаётся:

– Мне почему-то захотелось побыть здесь.

Мы недолго молчим, думая каждый о своём. Но, может быть, наши мысли и схожи. А потом я вновь целую Варю, только уже в губы. Нежно. С трепетом. До мурашек во всём теле.

Запустив руку в карман, достаю кольцо, но не спешу показывать его Варе. Зажимаю кольцо в кулаке и вновь обнимаю её.

– Как ты думаешь, твоя мать всё-таки позволит нам наконец жить вместе? – интересуюсь будничным тоном.

– Твои родители нам даже спать в одной комнате не разрешили, – усмехается Варя. – Так что, не сваливай всё на мою маму.

Я тоже усмехаюсь и бросаю подчёркнуто беспечным тоном:

– Тогда нам, походу, придётся пожениться!

– Ага! Придётся! Прям вынуждают они нас, ты посмотри!

Варя уже вовсю веселится, совсем не замечая, что я говорю всерьёз.

– Так значит, ты согласна, если что? – я тоже посмеиваюсь, якобы продолжая шутить.

– Ну, конечно, я согласна ради такого-то дела!

– А-а! Ну и отлично тогда, – тут же хватаю её за руку и водружаю кольцо на палец. – Хорошо, что я взял кольцо с собой, правда? Вот и пригодилось.

Она вскакивает с лавочки. Подносит руку к своему лицу и в неверии разглядывает колечко.

– Я не понимаю, Остап, – растерянно смотрит на меня, вмиг растеряв всё шутливое настроение.

– А что тут непонятного?

Схватив снежинку за плечи, усаживаю её на свои колени, и она, развернувшись ко мне лицом, обвивает рукой мою шею.

– Я не думала, что ты говоришь всерьёз, – всё ещё не верит она. – Как-то всё очень быстро... И, наверное, рано.

Беру её за подбородок, вынуждая смотреть мне в глаза.

– Послушай, ты хочешь провести со мной всю свою жизнь? – спрашиваю твёрдо.

– Да... Конечно, хочу, – выдыхает снежинка.

– Тогда я не вижу смысла откладывать. Мы поженимся в ближайшее время. Или через несколько месяцев. Когда скажешь. Но уже сейчас я знаю, что ты согласна стать моей.

– Я уже давно твоя, – шепчет она, целуя меня в губы. Отстраняется и продолжает тоже шёпотом: – Я тебя люблю.

Я тут же нашёптываю ей в ушко слова о своей любви, и мы ещё долго сидим в обнимку, наслаждаясь этим вечером.

Прежде чем покинуть лавочку, я всё-таки спрашиваю у Вари:

– О чём вы с мамкой говорили?

Сначала она отводит взгляд в сторону, а потом всё-таки признаётся:

– Твоя мама хотела сказать мне спасибо.

– Правда? Спасибо? – изумляюсь я. – И это всё? Просто спасибо?

– Мне этого достаточно, Остап. Её «спасибо» – это то, что она чувствует по отношению к тебе.

– А при чём здесь я? – недоумеваю.

– При том, что благодарила она меня за тебя. За то, что я не дала тебе сломаться в тот момент, когда её фактически не было рядом. Твоя мама считает, что я спасла тебя и от самого себя, и от неё... На мой взгляд, она, конечно, преувеличивает, – смущённо улыбается Варя.

А вот я остаюсь серьёзным и, покрепче обняв свою снежинку, шепчу напротив её губ:

– Нет, Варя, мама права. Ты спасла меня.

От злости, заполонившей меня внутри. От разрушительного желания мстить. От невозможности видеть что-либо прекрасное вокруг. Но теперь я вижу. Вижу, как мне повезло, несмотря на то, что никогда не смогу полюбить Аверина как отца. Главное, что он любит Серёжку, а значит, у мальчишки есть шанс вырасти в полноценной семье. Вижу, как изменилась моя мама, и мне не хочется припоминать ей о старых ошибках. И вижу как на ладони наше будущее со снежинкой. Оно обещает быть светлым, фееричным, невероятным!

Я вновь целую её, как и всегда, наслаждаясь этим сладким моментом.

Бонус

Остап

Всего четыре месяца назад состоялась свадьба моего лучшего друга Демьяна. Он женился на девушке Эле. Они были вместе целый год, немногим меньше, чем мы с Варей. Но друг всё-таки опередил меня с бракосочетанием.

Мы с Варей были на их свадьбе, а теперь Демьян и Эля прибыли на нашу.

Да! Мы женимся!

Наконец-то...

Сначала мы хотели провести церемонию в родном городке Вари, потому что её мама ни под каким предлогом не хотела возвращаться в тот город, где живёт Аверин.