Обновление статуса - Аннабет Альберт

— Прекрати извиняться, — Эдриан наклонился вперёд и прикусил кожу на его шее. — Я знаю, что ты напряжён. И поэтому у меня есть идея.

— Оу?

Ноа простонал это слово, пока Эдриан разминал узел его мышц большим пальцем.

— Приходи работать над «Космическим жителем». Будь нашим штатным геоархеологом.

Нам бы такой пригодился.

— Правда?

В голосе Ноа звучало сомнение.

— Конечно. Ты продолжаешь говорить мне, что мы неправильно работаем со скалами и состоянием артефактов, и как культура должна развиваться на определённых планетах. Мы стараемся применять профессиональные знания, но, думаю, ты мог бы помочь.

— Давать тебе советы это далеко не то же самое, как получать за что-то деньги. Я сомневаюсь, что ваш основатель захочет раскошеливаться на ещё одного работника только из-за того, что ваши скалы не реалистичны.

— И в этом ты ошибаешься. Вся наша игра будет как можно более реалистичной, вплоть до болтиков, которые держат сооружения, и того, как они взаимодействуют с погодой и оружием. Реализм для нас самое важное. А что касается дополнительных работников, для этого и нужны растянутые цели. Роб всегда находит креативный подход к растянутым целям.

— Штатный археолог определённо понадобится. Но если ты расскажешь это спонсорам, сомневаюсь, что они будут заинтересованы.

— Ошибаешься. Они все поклоняются культу Роба и «Космического жителя». Он уговорил финансистов платить за настоящего адвоката, который разрешает внутриигровые споры — это окупилось меньше чем за тридцать шесть часов. Добавление кино — качества окупилось менее чем за день. Мы не просто так лучший проект среди краудфандинга. У нас сумасшедшие фанаты. Что удерживает меня на работе и может дать работу и тебе.

— И что? Ты скажешь Робу: «Эй, мне нужна работа для моего безработного бой-френда» и он всё устроит? — в голосе Ноа было ещё больше напряжения, чем в его мышцах. — Я не хочу, чтобы ты просил для меня милосердия.

— На самом деле… Я упоминал о штатном археологе в разговоре ещё в декабре, — Эдриан не был уверен, ухудшит это ситуацию или улучшит. Даже тогда Эдриан испытывал слишком глубокие чувства к Ноа. — Он подумал, что это интересно. Что касается части про бой-френда, у нас практически семейный подряд. У нас даже нет списка вакансий. У нас есть друзья троюродных кузенов. Роб устроил на работу половину своей семьи.

На лице Ноа снова появилось выражение сидящего на остром предмете человека.

— У меня будет такое чувство, будто я живу за чужой счёт. Пользуюсь тобой. Я не могу позволить тебе найти мне работу. Я должен заработать её.

— Ноа, — Эдриан поцеловал его в шею, прямо под ухом. — Я хочу тебе помочь. Ты мне помог, помнишь? Ты вёз меня сотни миль. Ты принял меня, когда мог прогнать. Разве я не могу немного помочь тебе?

* * *

Руки Эдриана были крепкими, а губы мягкими, но в ушах Ноа звучал не его голос.

Вместо этого он продолжал слышать своего отца.

«Настоящий мужчина сам зарабатывает себе на пропитание».

«Мужчине не нужно, чтобы его жена работала. Мужчина может позаботиться о своей семье».

«Настоящий мужчина находит работу и держится за неё, сынок. Помни это. Это гордость — работать на одного работодателя всю свою жизнь».

«Настоящий мужчина не принимает благотворительность или подачки».

Его отец был из пятидесятых, застрявший в восьмидесятых и девяностых, несчастный из-за изменения экономики и трудовых ресурсов. И Ноа понимал, что отец был отголоском памяти, правда, понимал. Но это не уменьшало громкость его голоса.

— Я — профессор, — слабо произнёс он, не в силах сформулировать в слова весь шум в своей голове. — Я не впишусь в игровую культуру.

— Значит, ты можешь быть нашим профессором, — парировал Эдриан. — И если ты этого не понял, мы довольно обычные. Я привожу на работу свою чёртову собаку. Рекс ходит по офису в тапочках. Джозия работает по странному графику. Не во что вписываться. Почему бы тебе не прийти поработать со мной завтра? Ты можешь со всеми познакомиться, а я поговорю с Робом.

— Это я и имел в виду. Я привык к… устроенной структуре.

— Думаю, мы можем предложить тебе работать с девяти до пяти и носить твидовый костюм или что-то ещё. Что тебя действительно сдерживает?

— Я не хочу, чтобы меня… содержали.

Это было забавно. У него не было проблем с тем, чтобы позволять Эдриану управлять в постели, впускать в своё тело и сердце. Они занимались любовью этим ранним утром, и впускать парня в себя без презерватива было… ну, «глубоко» звучало слащаво, но всё было так, как есть. Глубоко и красиво, и он радовался, давая Эдриану контроль. Ноа доверял ему заботу о себе. Но выносить это за пределы священного места в виде постели казалось неправильным.

— Ох, малыш, — Эдриан прильнул ближе, чтобы одарить Ноа неуклюжим поцелуем. — Думаешь, это сделает тебя меньшим мужчиной, если ты примешь помощь в поиске работы?

Думаешь, быть профессором — это единственный способ доказать, что ты чего-то стоишь?

— Когда ты так говоришь, это звучит глупо. И на самом деле тому, что я профессор, мой отец действительно не был рад. У меня такое чувство, будто я много боролся, чтобы дойти до этой точки. Будто признал неудачу, чтобы отказаться от академии. Я знаю — это глупо, потому что сам ушёл. Я сам решил не бороться с Лэндвью.

— Эй. Ты не неудача. И никто не говорит, что ты обязан навсегда отказываться от преподавания. Что, если ты попробуешь это ненадолго? Роб, вероятно, попросит тебя подписать годовой контракт на оказание консультационных услуг — то же самое он проделал с адвокатом, который разбирается с программой по разрешению игровых споров, но если тебе это не понравится, ты всегда сможешь снова начать искать работу. Я поддержу тебя, несмотря ни на что.

— То, что мы дали нам месяц, в итоге закончилось довольно хорошо, — сказал Ноа. — Я рад, что дал нам это лишнее время.

— Значит, дай нам ещё больше времени. Ты не узнаешь, пока не попробуешь.

— Думаю, будет лучше поработать этой весной, чем сидеть и искать работу, — Ноа мог это сделать. Мог дать им настоящий шанс. Мог попробовать пойти по пути новой карьеры. — Но я оставлю свой автофургон. Найду хороший парк для себя и Улисса, не хочу стать полностью зависимым от тебя.

— Ты не станешь, — Эдриан поцеловал его снова. — И это разумно. И я хочу, чтобы ты получал и профессиональное удовольствие. Если тебе не понравится эта работа, я всё