Стирая запреты - Кристина Майер

в журнале номер Тамерлана. Он меня сюда привез, пусть он и освобождает. Не успеваю нажать на кнопку вызова, на экране высвечивается имя отчима.

Я вспоминаю, зачем сюда приехала… От нахлынувших переживаний и тревог к горлу подступает ком. Только расплакаться не хватало. Подставив лицо солнцу, принимаю вызов отчима.

— Мирон, я сейчас не могу говорить, перезвоню позже, — выпаливаю на одном дыхании приглушенным голосом и тут же сбрасываю звонок. Пусть думает, что я очень занята.

Так.… Я собиралась позвонить Тамерлану. Нахожу его номер, нажимаю кнопку вызова, идут гудки.… не отвечает. Ладно, подождем. Когда-нибудь он ведь должен вспомнить обо мне.

На телефон приходит сообщение, спешу его открыть и тут же об этом жалею.

«Я сегодня весь день свободен. Наберешь, как освободишься, я тебя заберу», — от Мирона. Мысленно застонав, прячу телефон в карман.

Как и куда мне от него сбежать?...

Завожу руки за спину и, опершись на них, пальцами зарываюсь в низкую мягкую травку, закрываю глаза, подставив лицо солнцу. Прохладный ветерок забирается под футболку, обдувает открытые участки тела.

Почувствовав на себя чужой взгляд, открываю глаза. Я не слышала, как он подошел… Прямо надо мной стоит Аслан Арданов. Он смотрит.… Никогда и никто так на меня не смотрел.

— Поднимайся и иди за мной, — приказывает он, от его низких хриплых вибраций по телу бежит холодок. Я забываю о своём небольшом бунте, он подавляет всякое желание к сопротивлению. Поднимаюсь на ноги, беру свою сумку и бегу за ним. Он идет слишком быстро, а я, вместо того чтобы потребовать открыть ворота и выпустить меня, продолжаю за ним бежать.

— Входи, — открыв передо мной створку двери, командует он. В нос бьет знакомый запах. Я пока не знаю, что все это значит, но от предвкушения у меня начинает учащенно биться сердце, горит в солнечном сплетении.

Несмело делаю шаг, ещё один. На секунду застываю в проеме, споткнувшись о суровый взгляд, я так понимаю, «коллеги». Врач — мужчина лет за сорок, с прищуром и каким-то недоверием смотрит на меня. Рядом стоит Тамерлан. Судя по его довольному выражению лица, шею ему так и не намылили.

— Проходи, — произносит он. — Смелее, Есения. Знакомься с нашим доком, вам теперь вместе работать….

Глава 9

Есения

«У меня есть работа!» — бьется в усталом мозгу.

Игорь Николаевич, которого все называют просто «Док», не стал ждать, когда оформят мои документы и официально устроят, быстро обрисовал обязанности, которые теперь размытым пятном плавают в сознании, потому что я мало что поняла, а потом загрузил работой.

Утром у них была поставка необходимых медикаментов, перевязочного материала и прочего…. прочего.… прочего.… что следовало рассортировать, разложить по полкам, шкафам, контейнерам, все подписать, сверить количество поставляемых материалов с накладными, перебрать коробки с лекарствами и утилизировать те, на которых истек срок годности. Как я поняла, сам он этим заниматься не желал.

Нужно ли говорить, что у Дока в шкафах была полная неразбериха? Как он управлялся и находил там хоть что-то? Творческий беспорядок в таком деле может навредить. Что делать, если кому-то срочно нужно оказать помощь, а нужные препараты не найти? Возможно, я просто придираюсь, и у него своя система хранения.

Сам Игорь Николаевич отправился делать перевязки, оставив меня одну в процедурном кабинете. Работа у меня нудная и кропотливая, но я не жалуюсь, это лучше, чем делить одну территорию с Мироном.

Несколько раз ко мне заглядывали сотрудники, все вели себя сдержанно, представлялись, но никто не позволял себе фамильярности. Опасения Аслана были напрасны, что и требовалось доказать.

Ни Аслана, ни Тамерлана в течение дня я не видела, видимо, были заняты. В третьем часу в процедурный кабинет вошел Игорь Николаевич, осмотрел фронт проделанной работы и заявил:

— Я на сегодня закончил, ты тут как управишься, закрой кабинет, ключи оставь у себя, — положив связку на стол, развернулся и ушёл.

Всё так неожиданно, что я даже спросить его ни о чем не успела. Ещё ведь и трех часов пополудни нет…. Это у него такой короткий рабочий день?

Я так рано заканчивать работу не хочу, по крайней мере, пока не сниму отдельное жильё. Ладно летом, могу прогуляться и не спешить домой, а зимой? Вспомнив об отчиме, пошла проверять телефон, который поставила на тихий режим. Опять звонил!

Мирон звонил уже второй раз, написала сообщение, что меня вводят в курс работы, говорить не могу….

Третий раз он позвонил ближе к вечеру, я просто проигнорировала звонок. Меня злила и напрягала его навязчивость. Я понимала, что лучше не станет, нужно как можно скорее съехать из дома.

— Ты домой не собираешься? — заглядывая в кабинет, спросил Тамерлан. Смотрю на время. За окном белый день, а на часах почти семь вечера. — Не позволяй Доку себя эксплуатировать, — серьёзно предупреждает парень, рассматривая, сколько всего я успела сделать.

— В моих интересах все грамотно рассортировать, — улыбнувшись, отвечаю Тамику.

— Тебе ещё много? — осматривая пустые коробки и заполненные подписанные контейнеры.

— Почти закончила, — гордо сообщаю я. — Осталось сложить все в шкафы и вынести мусор. Ты не знаешь, куда это? — кивая на стопку картона и коробки с упаковкой.

— Я унесу, — произносит и тут же принимается за работу. Разрывая и сминая коробки, скручивает их в рулет. Наблюдая за игрой мышц на его руках, удивляюсь, с какой легкостью он это проделывает. За один раз всё не вынести, но в три захода Тамик освобождает процедурку от мусора. Быстро расставляю контейнеры.

— Где можно взять совок, тряпку? — спрашиваю, когда он возвращается.

— Уборку оставь тем, кому за нее платят, — сдувая со стола кусочек полиэтилена.

— Дверь я закрою, чтобы ничего не пропало.… — начинаю объяснять.

— Здесь ничего не пропадает, — уверенным голосом. — Я отдам распоряжение, чтобы убрали, а когда мы вернемся, закроешь дверь.

— Вернёмся? Откуда? — рука, что тянется за ключами, застывает.

— Ты сегодня вообще ела? — спрашивает строго.

Пытаюсь вспомнить, а он продолжает:

— Я отъезжал и забыл тебе показать столовую, а Док и не подумал, что ты с утра голодная, — вроде спокойно, но в голосе острая, режущая сталь.

— Да я не голодная, — не то чтобы я защищаю Игоря Николаевича, просто не хочу настраивать начальника против себя в первый рабочий день. Тамерлан не