Малыш от генерального - Мария Сергеевна Коваленко

но подозреваемый «номер один» все еще обитал в своем кабинете, был полностью свободен и мог навредить гораздо сильнее безмозглой Вероники.

Кажется, настала пора исправлять это упущение.

* * *

«Упущение» встретило меня на парковке бизнес-центра. Вернее не оно меня встретило, а я его. В очередном уродливом костюме, с очками на носу и стыдливой улыбкой монашки в мужском монастыре. С ней она здоровалась со всеми подряд. С престарелым сторожем в тесной будке, с каким-то лысым мужиком, вылезшим из понтовского Порша, и уже возле лифта с моим начальником охраны.

Со всеми кроме меня.

По моей персоне зеленые глаза лишь коротко мазнули и тут же потеряли интерес. Как будто мы и не знали друг друга.

Стерва. Расчетливая, гордая. В футляре из старушечьих шмоток. С острыми углами во всем от треугольного подбородка, высоких скул до стрелок на просторных штанах. Никакая. Без намека на женственность и мягкость. А цепляющая.

Сложно было понять, чем именно. Может, воспоминанием о первой встрече – плохое, говорят, сильнее всего манит. Может, чем-то еще. Но эмоции вызывала непривычные. Хотелось прямо сейчас заставить ее сварить кофе и понаблюдать, как серая мышка мгновенно превращается в дикую кошку, готовую это кофе выплеснуть в лицо.

Адреналиновый маньяк. Не помню, чтобы за мной водилось такое. Последние три года точно! А тут как перемкнуло. Даже боевой оскал Вероники на ресепшн не испортил настроение, даже очередной отчет от Штерна. Тот, похоже, косил информацию как опят в грибной сезон. Ранним утром про секретаршу, сейчас про генерального подрядчика.

Так с шашкой и на коне я и начал рабочий день.

Начальник отдела кадров явилась ко мне еще до кофе. Неглупая, битая жизнью тетка, типичная мадам Брошкина. Она не купилась на мой интерес к графику отпусков и на интерес к соблюдению трудового кодекса. Но когда предложил отправить отдохнуть секретаршу, мгновенно расцвела и чуть ни прижала меня к своей необъятной груди.

- Я сама поговорю с Верочкой. С отпусками черт знает что! То никто не ходит, то все желают уйти в одно время, а мне хоть разорвись, - вызвалась она на амбразуру. - А ваша секретарша заслужила. И ей пора отдохнуть, и нам от нее.

На ремарку «и нам от нее» я усмехнулся.

- Как быстро получится отправить Веронику в отпуск?

- Так я прямо сейчас поговорю. За графиком только сбегаю, чтобы у вас тут не печатать. И завтра пришлю кого-нибудь на замену.

- Заменой пусть будет Калинина. – Я знал, что сейчас разразится буря, но выбора не было. Если уж где и держать подозреваемого «номер один», так это рядом. 

Однако мадам Брошкина удивила.

- Аглаечку? К вам? – Даже сквозь толстые стекла очков было видно, как загорелись глаза. 

- Какие-то проблемы?

- Эту в отпуск и под дулом пистолета не отправишь. Пусть хоть у вас тут отдохнет немножко. Она хорошая девочка, ей давно голову свою умненькую расслабить нужно.

От такого откровения я чуть воздухом не подавился. «Хорошая девочка» с «умненькой головой» - да моя Брошкина как о родной кровинушке о ней отзывалась. Словно это не Калинина в прошлом году заставила Дамира сократить два отдела и перевести с договоров на контракты всех остальных работников.

Одуванчик с хваткой венериной мухоловки. Офисная экзотика, которая всем улыбалась, а когда требовалось избавиться, сама находила замену и ставила перед фактом. 

* * *

Не знаю, как кадровику это удалось, но «смену караула» она провернула уже к обеду. Недовольная внезапным отпуском, Вероника грустно вздыхала и пыталась жаловаться на Брошкину. Шокированная рокировкой Аглая никому ни не жаловалась, но судя по пару из ушей и сжатым в нитку губам уже планировала мое убийство.

Отличные условия для работы! Ничто так не бодрило, как ожидание мышьяка или пургена в кофе.

Как бы там ни было, а к запланированной на вечер встрече такое настроение подходило отлично.

Не хотел я спешить, но новые факты, открытые Штерном, лишали нас времени на раскачку. Два месяца назад, когда брат только заикнулся об объединении компаний: моей, унаследованной от отца, и его, я чуть не дал согласие.

У Дамира за пять лет получилось то, на что у отца ушла вся жизнь. Из нас двоих именно он горел строительством и архитектурой. Остановило меня какое-то предчувствие.

Сегодня стало окончательно ясно, что паранойя сработала на «отлично». Генподрядчик – «Монтажстрой» – не просто обворовывал Дамира – ситуация, в которую плавно направляли «А-групп» больше походила на рейдерский захват.

Еще месяц – другой, и ловушка из обязательств и займов захлопнулась бы. Я объединился бы с компанией, которой невозможно управлять, а позже потерял бы обе.

Красивая партия. Не будь она направлена на «А-групп», восхитился бы. Но сейчас предстояло не восхищаться, а проводить тотальную зачистку и рубить главную голову.

* * *

К тому, что сегодня нас ждет встреча с генподрядчиком, Аглая отнеслась с тревогой. В ее взгляде так и читалось «Только не нужно, как вчера!», но разъяснять, что вчерашний поставщик стал бы обычной прокладкой по выкачке из нас денег, я не стал.

Гораздо важнее было видеть ее реакцию на мои действия. Без подсказок, без возможности предупредить противника. Ожидая того самого промаха, на который рассчитывал Штерн.

Отличный был план, но я просчитался как Наполеон с походом на Москву.

Встреча прошла идеально. Герасимов, директор «Монтажстроя», встретил новость о разрыве контракта с каменным лицом. Ни взглядом, ни жестом он не выдал собственной злости. Проглотил ужин, запил вином. И лишь, когда мы прощались, четко и уверенно произнес: «Расторжения не будет. Посмеешь перекрыть потоки, пожалеешь. Сам приползешь на брюхе умолять меня вернуть все, как было. А я еще подумаю, что у тебя забрать в качестве наказания».

В целом ничего нового. Обычная угроза, текст которой в этой стране не менялся уже лет тридцать.

Я почти сразу же выкинул из головы этот старческий бред, и только Аглая, пропустившая наше «теплое» расставание, до самого офиса с ненавистью сверлила меня взглядом в