Будь моим первым (СИ) - Вечная Ольга

Телефон вибрирует, бросаю взгляд на экран — это Олеся, моя близкая подруга. Всегда моей самой близкой подругой, буквально частичкой души, была сестра, мы жили в соседних комнатах, все свободное время проводили вместе. Потом Мия переехала к мужу и мне пришлось как-то выкручиваться самой. Папа по-прежнему много работал, няня вроде как стала не по возрасту мне, но вместо нее у нас поселилась Настя.

О, что это? Неужели снова топот копыт всадника Ревности? Кыш-кыш, лошадка, у нас тут взрослая девочка.

Морщусь и встряхиваю плечами, словно скидывая невидимые оковы. Быстро открываю сообщение. Олеся зовет в клуб — потанцевать, поболтать, развеяться. Я сначала отказываюсь — из-за Мии совсем нет настроения. Да и подвиг Ильи, ставший проплаченным, будто утратил героизм. Но в итоге принимаю приглашение.

Бросаю взгляд на часы — половина восьмого. Вторая пятница мая. Дом совершенно пустой. Как обычно. Криком кричи — только эхо ответит. Настя читает в своей спальне в конце коридора, прийти к ней и пригласить вместе поужинать — для всадника Ревности это уму непостижимо!

— Ура! — радуется Олеся. — Пойдем в новое место, там очень круто! Влада с Галкой тоже будут.

Напоследок я еще раз листаю фотографии Ильи из тиндера. Не без труда отрываюсь от его светлых глаз и принимаюсь рассматривать детали одежды. На трех фотографиях это футболки и джинсы, на двух — рубашки и брюки. А еще его шею обнимает одна и та же тонкая золотая цепочка. Кажется, с кулоном. Многократно увеличив картинку и прищурившись, я понимаю, что Илья носит крестик. Судя по всему — всегда. Наверное, не снимает его даже в душе. Странный он какой-то. Смешной.

Но денежки-то взял.

Бизнес-такси останавливается напротив клуба, мы выходим из машины и на пару секунд замираем. В таких заведениях я еще не была.

С важными лицами проплываем мимо охраны, на ходу доставая паспорта. Покупаем билеты и через минуту оказываемся внутри.

Ну, блть, вау.

Пытаюсь не таращиться, но не очень-то получается.

Музыка здесь другая, люди другие. И запахи. Сложно объяснить… Всего так много, что я не успеваю следить за обстановкой. Обхватываю себя руками и зябко потираю открытые плечи. Олеся под большим впечатлением, ее глаза возбужденно горят, она так пялится на окружающих, что мне хочется ее стукнуть.

Веду себя естественно.

— Первый раз здесь? — кричит на ухо Влада.

— Каждое затмение я встречаю в клубе «Затмение»! — язвлю.

Она хохочет так, будто эта шутка смешная. Платить за ужин и напитки снова предстоит мне, поэтому любая моя шутка моментально взлетает в топ.

— Идем же, Поль! Что ты будешь пить? — Влада тащит меня в сторону бара.

Несмотря на то что совершеннолетней я стала только в прошлом месяце, мы с девочками и раньше тайком выбирались в ночные клубы, чтобы выпить по коктейлю и потанцевать. Но… там было как-то все иначе. Внезапно мне хочется оказаться в своей родной «Эре», где принципиально не круто. Но зато безопасно и понятно.

Делаю вид, что не робею. Минут пятнадцать мы, обескураженные, тянем напитки, заказываем по второму коктейлю. Я поздно вспоминаю, что ничего не ела с самого утра, и приятное тепло согревает изнутри. Плечи сами по себе расправляются, щеки розовеют.

Бросаю взгляд на сотовый — еще три сообщения от Ветрова. Весь вечер меня атакует в вотсапе, я принципиально не читаю. Только селфи в сториз выкладываю.

— Наша любимая песня!!! — кричит Олеся в полном восторге.

Я прислушиваюсь и действительно узнаю нашу песню в новой обработке. Мы соскакиваем с высоких стульев и бежим танцевать.

С каждым движением становится все лучше. Легче. И веселее! И еще очень тепло. Так, что даже жарко! И почему я раньше боялась? Вокруг все улыбаются, танцуют, все непременно будет хорошо! Только сердце колотится все сильнее и сильнее. Сначала это будто приятно — дает силы, энергию. А потом мне становится душно.

— Давайте что-нибудь поедим! — кричу я на ухо Владе.

Та размышляет пару секунд, а затем кивает.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ценник здесь, конечно, нехилый.

— Берем все, что хотим! Не стесняемся! — объявляю я покровительственно.

Коктейли ударяют в голову, придавая смелости. Я открываю вотсап и читаю от Ветрова:

«Привет! Как у вас сегодня дела? Есть новости?»

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Але, моя девочка. Мне не нравятся твои глаза на фотографиях».

«Игнор?»

Пф, на этот раз его «моя девочка» меня только раздражает. Вообще, подобные выражения — признак профессиональной деформации. Когда я выяснила, что он военный, хоть и врач, многое прояснилось. Некоторым парням в форме трудно преодолевать нормы субординации, и они начинают переносить их в личную жизнь. Понятно, что с начальством не поспоришь, а вот дома… Это мне объяснял отец, потом я еще почитала.

Расслабленно-покровительственные «моя маленькая», «моя девочка» — первый звоночек. Я прищуриваюсь, и в голове рождается план.

«Привет, Илья! Мы тут с подружками вышли развеяться. Не хочешь приехать? Клуб «Затмение». Представлю тебя девочкам», — быстро пишу и отправляю.

Он думает секунд пять.

«Да, скоро буду».

Я киваю самой себе и объявляю:

— Планы меняются.

Глава 9

Илья

Ну да, где еще могут веселиться мажорки?

ВИП-клуб для тех, кому бабло некуда девать.

Прикуриваю сигарету, пока ищу место для парковки. Дрянная привычка, пора с ней завязывать. Я и так долго держался, как перевелся на четвертом курсе в Томский военно-медицинский институт из Красноярской медакадемии, — с тех пор ни-ни. Потом его, правда, закрыли, и доучивался я уже в Питере. Так вот, физические нагрузки убивали. Военный врач — это тот же самый врач, только он должен уметь еще и маршировать, бегать наравне с солдатами, прыгать с парашютом в полной экипировке. Стрелять тоже нужно уметь.

Нет, врачи, разумеется, не воюют и кровь не проливают. Но если ты ведешь колонну с ранеными в полевой госпиталь, а впереди внезапно оказывается неприятель, то сложить руки и уповать на совесть и сострадание противника — та еще глупость.

Всех перебьют. А кто попадет в плен… лучше не попадать. Ни за что на свете.

В мирное время все совсем иначе. А там, где я был… Постоянный адреналин в крови и ежесекундная готовность спасать людей во всех смыслах этого слова. У меня есть боевой опыт, поэтому со мной иногда так трудно. А еще мне самому бывает непросто. В некоторых мирных ситуациях. Обыкновенных и привычных для окружающих людей.

Моя бывшая девушка вам может порассказывать. Банальная история любви — ординатор и медсестра, банальная жизнь, банальный разрыв. Потому что Северодвинск, которым мне угрожал Пушкин, — это в общем-то отличный город, бывает и похуже. Намного хуже, уж поверьте мне. Когда день за днем только и делаешь, что лечишь сопли срочникам и отбиваешься от них же отборным матом, потому что солдаты знают наверняка — ты единственный во всей округе, у кого есть спирт.

Смотрю на вход в элитное заведение. На хрен мне это надо?

Казалось бы.

Но в последние дни я глаза закрываю и мысленно оказываюсь на крыльце того огромного особняка у речки. Руки и одежда в крови роженицы. Рядом восемнадцатилетняя девчонка, напуганная до смерти. Курю ее сигарету и чувствую, как кровь несется по жилам. Чувствую себя живым.

Приходится немного пободаться с охраной, после чего меня, наконец, пускают в «Затмение». Захожу, оглядываюсь — типичная тусовка тунеядцев, которые я никогда не понимал. Зачем на это все тратить время? Когда столько нового можно прочитать и изучить дома.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Хотя признаю, что лгу. По юности мне хотелось оказаться среди всего этого веселья, хватануть легкой жизни. Кайфануть. Но нужно было выбирать. Денег на профкурсы по хирургии у меня, конечно, не было, я в военный институт-то перевелся в основном из-за стипендии, тогда еще можно было это осуществить. Поэтому мы с товарищем тренировались шить на старых коврах. Аккуратно разрезали, а потом сшивали. Раз за разом, раз за разом. Секрет, конечно, никому в этом не признаюсь. Какие уж там клубы.