Поиск нашего пути (ЛП) - Сандерс Арен

Я делаю глубокий вдох и встречаю самый напряженный взгляд в своей жизни. Лицо Брайса ничего не выражало.

– Мне было больно, моя милая, когда я потерял ребенка. У меня было чувство потери, печали и пустоты. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, что я чувствовал, когда ты смотрела на меня, когда встретила Холли, и она сказала, что беременна. Свет в твоих прекрасных зеленых глазах погас. Свет твоего лица исчез. Чрезмерная энергия в твоем теле уснула. Эта потеря была самым разрушительным, что я когда-либо чувствовал. В тот момент я понял, что был причиной, и это убило меня. Потеря ребенка, которого ты никогда не знал, была сокрушительной, но потеря тебя разбила сердце.

– Полный ужас, – это все, что приходит мне на ум.

– Да. Потом ты игнорируешь меня, и эти дерьмовые сообщения сводят меня с ума. Твое упрямство держаться подальше, твои прятки – все сводило меня с ума. Я решил прекратить это дерьмо сегодня.

– Что это значит?

– Последние несколько месяцев я работал как проклятый и делал все, что мог. Начиная с сегодняшнего вечера. Когда я два дня не получал от тебя вестей, некоторые друзья помогли мне добраться до Вирджинии, а потом помогли с этим рейсом. Слава богу, стюардессы в душе романтики. Тот человек знал, что я приду за тобой, как только самолет взлетел.

– Зачем ты пошел на все эти хлопоты, почему не дождался, пока я приеду в Аспен, чтобы ослепить меня?

– Я не мог больше ждать. Потому что я собираюсь доказать тебе, что я тот человек, который будет заботиться о тебе, и вернуть этот свет в твои глаза.

– Брайс...

– Нет, Дэвон. Я просто сказал тебе все, что хотел. Ты справишься с этим знанием?

– Справиться с чем именно? Тот факт, что ты сделал женщину беременной и заботился о ней, пока она не оправилась от потери ребенка? Или тот факт, что ты еще раз доказал, насколько ты потрясающий, своей преданностью и приверженностью делать правильные вещи? Чего ты ждешь?

– Я надеюсь на твое прощение. Я жду твоего счастья, твоей преданности, твоих собственных обязательств. Я ищу свою Дэвон, чтобы она вернулась ко мне.

– Здесь нечего прощать.

– Есть, я подвел тебя. Я больше не хочу видеть это выражение на твоем лице. Это была моя погибель. В мире не хватит извинений, чтобы загладить вину за испорченный день рождения и выпускной. Но я попытаюсь стереть ужасные воспоминания из твоего сознания. Ты всегда была яркой звездой на моем небе. Все это знали, кроме меня, пока не стало слишком поздно.

– Что ты имеешь в виду?

– Мои родители, твои родители, Нейт, все знали. Я был слишком глуп, чтобы увидеть это, и когда ты исчезла из моей жизни, я тоже это понял. Ты моя девочка, Дэвон. Ты должна быть моей.

– Все изменилось, Брайс, я изменилась.

– Как это?

– У меня есть любимая жизнь в Вирджинии. Я сменила специальность, подаю заявление в МИД5. Может, я и молода, но мои мечты изменились по сравнению с наивными мечтами восемнадцатилетней меня.

– Ты не была наивной.

– После безумной влюбленности в лучшего друга и совместных планов на колледж? Да, можно с уверенностью сказать, что я был наивна.

– Я ждал этого с нетерпением.

– Пока она не забеременела, – слова слетают с моих губ прежде, чем я успеваю остановиться. Лицо Брайса вытягивается и каменеет. – Это было неуместно, прости. Я просто жила с ее лицом, когда она прижимала тебя к себе и говорила, что у тебя будет ребенок. Этот образ выжжен в моем мозгу.

– Давай больше не будем об этом, – отвечает он без эмоций.

– Я должна кое-что узнать... это всегда было в глубине моего сознания. Если ситуация изменится, и я представлю тебя человеку, ответственному за то, что я беременна. Он пожмет руку и скажет, что он мой жених. Что бы ты сделал?

Тень ярости омрачает его лицо, и Брайс выпивает пиво одним глотком.

– Я подожду, пока Нейт кастрирует его, а потом медленно убью. Без сомнения, он заплатит за то, что взял мое.

– Я не твоя! – на этом моменте смех одолевает меня.

– Ты всегда была моей. Теперь пришло время доказать это.

– Брайс, это не секрет, ты сделал мне больно. Я был глупа и молода. Я влюбилась в пятнадцатилетнего мальчика, который был добр ко мне. Если ты хочешь моего прощения, оно у тебя есть. Но мы можем быть только друзьями. Мое сердце медленно исцеляется от односторонней влюбленности школьницы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Кто сказал, что она односторонняя?

– Тот факт, что я столкнулась лицом к лицу с Холли, кажется, доказывает мою точку зрения.

– После сегодняшнего вечера мы не говорим ни о ком, кроме тебя и меня. Холли была частью моей жизни, я никогда этого не забуду, но она ушла.

Прежде чем я успеваю себя остановить, у меня с губ срывается:

– А были другие?

– Ты имеешь в виду женщин, с которыми у меня был секс?

– Конечно.

– Да, детка, были. Но я с этим закончил.

– Больше никакого секса? – растерянно спрашиваю я.

– Посмотрим. Сейчас нам нужно отдохнуть. У меня такое чувство, что твои родители и брат устроят прием, когда мы приедем.

– Я не хочу отдыхать... я хочу больше говорить!

Не обращая на меня внимания, парень встает, тянет меня за собой, потом садится на мое место, вытягивает длинные ноги и кладет меня к себе.

Я так сильно хочу бороться с ним, но мое тело предает меня, и я засыпаю на его груди, слушая биение сердца Брайса.

Глава 3

– Нейт, если ты меня толкнешь, это будет еще одной причиной, по которой я убью тебя во сне! – кричу я брату за спиной, глядя на холм внизу.

– Еще одной, да?

– Да, придурок! Почему ты не сказал мне, что Брайс расстался с Холли? Или то, что они никогда не были помолвлены? Почему вы все позволили мне думать, что он собирается жениться на ней? Конечно, мама и папа знали, что они не помолвлены, но вы все позволили мне поверить, что они вместе.

– Имело ли это значение? Какое-то время я не был уверен, как сложатся их отношения. Она использовала ребенка, чтобы манипулировать им. А когда все случилось, ты наконец-то двигалась дальше. Подбадривания, свидания, с тобой все было хорошо.

– Ты мог бы поделиться.

– Я не хотел, чтобы ты вмешивался в их драму. Это продолжалось долгое время. Хотя мы все знали, что они не были счастливой парой, и ее чувства были односторонними, но он продолжал помогать ей. Я лично хотел держать тебя как можно дальше от этого.

Его слова доходят до меня, и я понимаю, что брат присматривал за мной.

– Я прощу тебя, но только потому, что ты заботился обо мне. Теперь давай посмотрим, кто может добраться до коктейльного ларька быстрее всего! – я отталкиваюсь, получаю сильный ветер в лицо и несусь вниз, пока Нейт возится со сноубордом.

Когда я добираюсь до низа раньше него, я делаю безумный бросок в сторону нашей квартиры. Хотя выпивка звучит здорово, я отчаянно хочу поговорить с Куинн.

Она отвечает после первого гудка, и я бегу к краю патио, чтобы посмотреть, не войдет ли кто-нибудь.

– Сколько у нас времени? – быстро спрашиваю я.

– Столько, сколько нужно.

– Хорошо, оно тебе понадобится, – я прокручиваю в голове все, что произошло за последние двадцать четыре часа.

– Так что случилось, когда ты добралась до квартиры?

– Все проснулись и ждали нас. Мы заказали обслуживание номеров и смотрели телевизор. Я притворилась измученной и легла спать. Потом не спала всю ночь, пытаясь разобраться во всем.

– Что случилось сегодня утром?

– Я пряталась, пока Нейт, наконец, не постучал в мою дверь. Ранним утром у Рэндольфа были занятия по лыжному спорту. Брайс, вероятно, не нуждался в отдыхе, но я была рада не встречаться с ним лицом к лицу. Родители накормили нас завтраком, и мы успешно уклонились от разговора о «Дэвоне и Брайсе». Потом мы с Нейтом поехали кататься на лыжах. Я побежала звонить тебе, пока квартира пуста.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– У нас есть достаточно времени, чтобы все это разобрать?

– Нет.