Шеррилин Кеньон - Любовник из фантазий

Афродита уже собиралась удалиться, но Юлиан схватил ее за руку.

– Спасибо за все, мама.

На глаза богини навернулись слезы.

– Мне так жаль… Я не знала ничего о несчастье с твоими детьми и не могла помочь. Когда мне сказали, Танатос уже призвал их души.

Юлиан нежно сжал ее руку.

– Если тебе что-нибудь будет нужно, достаточно только позвать. – Афродита вернулась к сыну и, нагнувшись, поцеловала его.

– Да, мама.

Афродита перевела взгляд на Грейс.

– Я хочу минимум шестерых внуков.

– Ого! – воскликнула Грейс, найдя в ларце сертификат ученой степени. – Да он у нас доктор исторических наук с гарвардским дипломом!

Афродита кивнула.

– И мы в самом деле можем всем этим пользоваться?

Афродита удивленно посмотрела на Грейс.

– Разумеется. – Потом ненадолго задумалась и достала из ларца чековую книжку. – Кстати, я конвертировала все средства Юлиана в современную валюту.

Заглянув в книжку, Грейс чуть не подпрыгнула.

– Бог ты мой, да ты дьявольски богат!

Юлиан рассмеялся:

– Я же говорил, что дела мои совсем не так плохи.

Афродита протянула руку, и в ней появилась книга, в которой прежде сидел Юлиан.

– Я думаю, вам нужно спрятать это понадежнее.

Юлиан усмехнулся:

– Ты вверяешь мне ключи от места заключения Приапа?

Афродита пожала плечами:

– Я не могла не наказать его, но, надеюсь, когда-нибудь он выберется оттуда, если будет хорошо себя вести.

Грейс стало жаль Приапа. Почти.

Афродита снова наклонилась и поцеловала Юлиана в щеку.

– Я всегда любила тебя, но не знала, как это показать.

Юлиан кивнул.

– Наверное, так всегда случается у богов. Едва ли стоит ждать от богини подарков на дни рождения и домашних пирогов.

– Что верно, то верно. Но я сделала тебе много других подарков, и, похоже, твоей девушке они пришлись по вкусу.

– Кстати, – спохватилась Грейс, – а можно еще один подарочек? Что-нибудь вроде амулета, чтобы остальные женщины держались от Юлиана подальше.

Афродита усмехнулась:

– Деточка, да какая женщина в здравом уме не захочет затащить его в постель? Мне придется ослепить всех или сделать Юлиана толстым и лысым, но, боюсь, ты сама этого не захочешь.

– Ладно, пусть все остается как есть. Как-нибудь привыкну.

– Надеюсь. – Афродита помахала им рукой и исчезла. Юлиан притянул Грейс к себе.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Да, а почему ты спрашиваешь?

– Потому что остаток дня я собираюсь заниматься с тобой любовью.

Грейс легонько укусила его за подбородок.

– Это хорошая идея.

– Но сперва… – Юлиан встал, подобрал книгу с Приапом и вышвырнул ее в коридор, после чего закрыл дверь в спальню.

– Зачем ты это сделал? – удивилась Грейс.

Юлиан усмехнулся:

– Не хочу, чтобы он слышал все, что будет происходить здесь.

Грейс ахнула, когда Юлиан набросился на нее с жадностью голодного зверя.

– Я ждал тебя две тысячи лет, Грейс Александер, – успел он сказать, прежде чем войти в нее. – Но ты стоишь каждой секунды потраченного времени.

Эпилог

Год спустя

Юлиан открыл дверь больничного покоя и осторожно вошел внутрь. За ним так же тихо вошли его мать и Селена.

Увидев Грейс, Юлиан испугался: она была такой бледной, такой слабой…

И все же он даже думать не хотел о том, что может потерять ее, потому что она была его опорой. Его сердцем. Его душой. Всем хорошим в его жизни.

Грейс открыла глаза и улыбнулась.

– Привет, – прошептала она.

– Бедная моя! – воскликнула Селена. – Как ты себя чувствуешь?

– Устала, но в целом все хорошо.

Юлиан нагнулся и поцеловал ее.

– Тебе нужно что-нибудь?

– У меня есть все, о чем можно только мечтать. – Лицо Грейс просияло.

– И где же мои внуки? – поинтересовалась Афродита.

– Их унесли на взвешивание.

В этот момент в палату вошли нянечки с малышами, и Юлиан тут же схватил сына на руки. Его переполняли любовь и радость, когда он увидел этот маленький комочек жизни. Грейс дала ему то, о чем он и мечтать не мог.

– Это Николас Джеймс Александер. – Он осторожно передал ребенка матери, затем взял на руки дочь. – А это Ванесса Энн Александер.

Губы Афродиты задрожали.

– Да они просто замечательные!

– И очень похожи на вас, – заметила Грейс. Из глаз Афродиты полились слезы.

– Ах, как же я могла забыть про подарки…

– Прошу тебя, не надо подарков, – прервал мать Юлиан. – Просто подари им свою любовь.

Афродита вытерла слезы.

– Ладно. Но если передумаете, дайте знать.

– Кстати. – Селена взяла у Афродиты Ванессу. – Вчера я была в книжном магазине, и Приапа кто-то купил. Несколько дней назад была полная луна. Кто-нибудь хочет сделать ставки на сей счет?

Все дружно рассмеялись, кроме Юлиана.

– Что-то не так? – озабоченно спросила Грейс.

– Просто я чувствую себя немного виноватым.

– Виноватым? – удивилась Селена.

Юлиан указал на детей и Грейс:

– Я должен быть благодарен Приапу: если бы не его проклятие, я бы никогда не встретил Грейс, не помирился с мамой и не познакомился с тобой.

Все посмотрели на Афродиту.

– Что такое? – спросила она как ни в чем не бывало. – Только не говорите мне, что хотите освободить его. Я отпущу его, только когда он усвоит урок…

Селена покачала головой.

– Бедный дядюшка Приап! – Она подмигнула Ванессе. – Но он был плохим, очень плохим мальчиком.

В это время дверь открылась, и медсестра, в нерешительности обведя компанию взглядом, сообщила:

– К вам пришли какие-то байкеры…

– Эй, Юлиан! – воскликнул Эрос, заглянув в дверь. – Мы тоже хотим посмотреть на детей.

Юлиан рассмеялся.

– Все в порядке, – уверенно сказал он, – это мой брат.

Эрос взял за руку Психею, и они вместе вошли в палату.

– Напомните мне всадить в медсестру стрелу на обратном пути, – сказал Эрос, когда сестра вышла и дверь закрылась.

Юлиан приподнял бровь:

– Может, мне лучше снова отобрать у тебя лук?

Эрос отошел подальше от него и взял у Селены Ванессу.

– О, вот кто вырастет настоящей красавицей. Парни за ней будут табунами бегать.

Юлиан, вздохнув, повернулся к Афродите.

– Ты, кажется, говорила что-то о подарках? Один нам точно не помешает. Попроси, пожалуйста, Гефеста выковать для Ванессы пояс невинности.

– Юлиан! – воскликнула Грейс и, не выдержав, рассмеялась.

– Это ненадолго – всего на каких-нибудь тридцать – сорок лет.

– Хорошо, что у тебя есть мамочка, – шепнула Грейс Ванессе, которая спокойно лежала на руках у Эроса. – Потому что с папочкой твоя жизнь стала бы просто ужасной.