Принадлежать ему - Алекса Райли

он говорит мне, что я центр их семьи, действительно убьет меня. Я всегда стояла на обочине жизни, никогда по-настоящему не вписывалась в нее. Но не с ними. Я вписываюсь. Будто я всегда была частью их семьи.

Он целует мои щеки.

— Я позабочусь, чтобы ты не плакала. — Он опускается передо мной на колени. Я откидываюсь назад, зная, что он собирается сделать. Джордан всегда знает, как заставить меня потеряться в нем и как заставить все раствориться, оставив только его и меня.

Я запускаю пальцы в его мокрые волосы. Он хватает меня за бедра и раздвигает их. Его рот опускается на мою сердцевину, заставляя меня стонать, когда он лижет и посасывает меня.

Я дергаюсь к нему. Мое тело покалывает. Мне нравится, что он не дразнит. Он дает мне то, что мне нужно, и заставляет мое тело пульсировать от удовольствия.

— Никогда не думал, что увижу это — ты обнаженная, с моим кольцом на пальце и с моим ребенком внутри тебя.

Он скользит одной рукой вверх, опуская ее мне на живот. Я смотрю на него сверху вниз, мои руки все еще в его волосах. Я тоже никогда не думала, что увижу это — мужчину, которого я так долго хотела, стоящего передо мной на коленях, поклоняющегося моему телу, дающего мне все и даже больше, чем я могла бы просить. Я и не знала, что жизнь может быть такой идеальной.

Его рот снова опускается на меня, его язык направляется прямо к моему клитору и заставляет меня кончить. Удовольствие пронзает мое тело, заставляя выкрикивать его имя снова и снова. Он крепко удерживает меня, следя за тем, чтобы я оставалась на ногах. Слишком скоро он вытаскивает меня из душа и усаживает на стойку в ванной. Я чувствую себя теплой и пушистой, и никогда больше не хочу двигаться. Хотя я знаю, что должна сделать это.

Я собираюсь встать, но он останавливает меня.

— Позволь мне, — настаивает он и расчесывает мои волосы, прежде чем высушить их феном. Я не знала, что мужчина может быть таким внимательным и что я могу быть центром его мира.

— Ты собираешься и одеть меня? — поддразниваю я, наслаждаясь тем, как он во мне души не чает.

— Если ты мне позволишь.

Я улыбаюсь ему. Как я могу вернуться к роли ассистента, когда теперь у меня есть кто-то, кто постоянно заботится обо мне?

— Ты, вероятно, дашь мне твою одежду. — Всякий раз, когда я прошу принести мне футболку, он всегда приносит мне одну из своих. — Держу пари, ты бы завернул меня в нее.

— Тебе нравится носить мою одежду. — Он одаривает меня немного сварливой улыбкой.

Я смеюсь. Я действительно люблю носить его одежду. Мне нравится пахнуть им, чувствовать, что он всегда рядом со мной.

— Да, но не уверена, что она подходит для работы.

Он пожимает плечами, будто ему все равно.

— Поцелуй меня. — Я едва выговариваю слова, а он прижимает свои губы к моим. Я буду скучать по возможности требовать поцелуи весь день. Хотя уверена, что если отправлю ему сообщение, он будет у моего стола и даст мне больше, чем я просила.

— Собирайся, маленькая птичка. Я приготовлю завтрак, — говорит Джордан, целуя меня последний раз и стаскивая со стойки в ванной. Я смотрю на его тугую задницу, когда он выходит из комнаты, и жалею, что не могу затащить его обратно в постель.

Я поворачиваюсь и смотрю на себя в зеркало. Все синяки на моем лице сошли, и мое запястье больше не болит. Я снова стала самой собой, но почему-то мне кажется, что я выгляжу иначе. Люди говорят, что беременные женщины светятся, но я думала, что это глупые бабушкины сказки. Но, глядя на себя сейчас, я думаю, что они, возможно, правы. Я чувствую, что сияю. Не уверена, из-за беременности это или из-за любви, которую чувствую.

Я спешу собраться, наношу легкий макияж и надеваю простое синее платье. Я останавливаюсь, когда вижу в гардеробной новые балетки с вышивкой в виде маленьких голубых соек. Моя пара испортились, когда нас с Саммер похитили. Мой сердце разбилось, когда я увидела, как они испортились. Я ничего не говорила об этом, но, похоже, Джордан заметил.

Улыбаясь, я надеваю их. Не знаю, как мне так повезло, что у меня есть такой мужчина, как он. Кажется, он замечает все.

Когда прихожу в гостиную, Джордан идет мне навстречу, протягивая кружку и сэндвич с беконом и яйцом.

— Думаю, ты, возможно, самый идеальный мужчина в мире, — говорю я, откусывая кусочек своего завтрака.

— Лучше бы я был единственным мужчиной в твоем мире. — Он ухмыляется, поднимая мою сумочку. Я тянусь, чтобы забрать ее.

— Ешь. Я возьму, — говорит он мне.

— Ты собираешься повсюду таскать мою сумочку? — спрашиваю я. Я знаю, что сотрудники службы безопасности, с которыми он работает, скорее всего, устроят ему разнос, если увидят.

— Мне пофиг. Моей женщине нужно сосредоточиться на том, чтобы съесть свой завтрак и не просто заглотить его, а не на сумочке, которую я могу нести для нее.

Я приподнимаюсь на цыпочки и целую его в губы, думая, что все эти годы, когда я чувствовала, что мужчины не замечали меня, теперь стоили того. Мне не пришлось проходить через всю эту неразбериху свиданий. Я получила своего идеального мужчину с первого раза.

Джордан открывает дверь, и мы выходим. Движение на работу в кои-то веки невелико, и я оказываюсь за своим столом раньше, чем осознаю это. Джордан нависает надо мной, и я могу сказать, что он не хочет уходить.

— В последний раз, когда я оставил тебя за этим столом…

— Я знаю. — Я ненавижу, что он так переживает из-за того, что оставил меня, и через что нам пришлось пройти.

— Я… — Он замолкает, залезая в карман.

— Что? — спрашиваю я, протягивая руку к коробке, которую он вытащил.

— Это браслет, — говорит он, когда я открываю ее. Это толстое, массивное серебряное кольцо с огромным бантом, усыпанным бриллиантами, и маленькой птичкой, сидящей на нем.

Он достает браслет из коробочки и надевает его мне на запястье.

— В нем есть маячок. — Слова вырываются с трудом, будто он думает, что я расстроюсь. — И прослушка, — добавляет он.

— Значит, ты всегда можешь меня слышать? — дразню я. Он указывает на свое ухо, и я вижу там прозрачное пластиковое устройство. Я начинаю смеяться.

Он краснеет и пожимает плечами.

— Мне нравится, — говорю я ему. Я беру его за руку. — Это мы.

Мы всегда