Без права на развод (СИ) - Кучер Ая

Кира важно кивает, совсем уже взрослая. Бежит к столику, собираясь мне помочь.

Алиса на меня смотрит глазками Юли. Хлопает, улыбается. Целую в крошечный носик, заслуживая улыбку.

Маленькая прелесть.

У меня тут женское царство, в которое одно удовольствие возвращаться с работы.

Естественно, Юля отправилась в декрет сама.

Естественно, я стараюсь со всем помогать.

А если завтыкиваю — она говорит, где ей сложно.

Если начинает на себе всё тянуть — забираю себе.

Теперь мы знаем лучше, как нужно поддерживать баланс в семье. Где нужно подхватить, чтобы второго подстраховать.

— Алимбаев!

— О, вот и мама проснулась, — усмехаюсь моим девочкам, укладываю Лису в кроватку. — Последишь за ней, Кирусь?

— Конечно!

Малышка с важным видом начинает следить за сестрой. А я отправляюсь в спальню.

Моя фурия сейчас немного меня убьёт.

— Я опаздываю! — пыхтит, натягивая колготки. — Мы опаздываем. Блин, почему ты меня не разбудил?

— Потому что ты всю ночь мучилась с режущимся зубиком. Пару часов сна не помешают.

— Ага! Мы опоздаем и…

— Не опоздаем. Тише.

Перехватываю эту юлу, притягиваю к себе. Поправляю платье, одёргиваю его вниз.

Юля — мой дикий вихрь.

— Всё успеваем, Юльчонок, — обхватываю её лицо. Целую. — Няня скоро будет. Такси приедет ровно в семь. У тебя час, чтобы собраться.

— Часа мало! Ни укладки, ни макияжа нормального не сделать.

— И ни то ни другое тебе не нужно. Ты прекрасно выглядишь. Всегда.

— Ты — льстец. Не забывай, что другие гости не влюблены в меня.

— Вот и нечего их влюблять.

Юля расслабляется, толкает меня в бок. А после сама целует, тратя пять драгоценных минут на то, чтобы позажиматься.

Из-за пробок мы опаздываем минут на двадцать, но это не критично. Юля прижимается ко мне на заднем диване такси, выводит узоры на моей ладони.

Ведёт по коже, а щекочет под рёбрами.

— Что ты так смотришь? — вздёргивает бровь, хмыкает. — Причёска растрепалась?

— Нет. Просто ты у меня самая красивая. Любуюсь.

— Пытаешься подцепить меня, Алимбаев?

— Так вроде уже?

Покручиваю кольцо на её пальце, ловлю улыбку.

Не дурак тот, кто сказал, что любить — это хотеть касаться.

Не могу с этим ничего поделать.

Словно боюсь, что если отпущу, то выскользнёт из моих рук, исчезнет. Однажды я уже потерял Юлю, пусть всего на несколько месяцев.

Но этого хватило, чтобы я понял.

Больше никогда.

Ни за что.

Без неё — не хочу.

Ни сейчас. Ни через год.

Ни через двадцать лет.

С этой девушкой я планирую всю жизнь прожить.

И этот план я выполняю.

— Тише, бабушка спит.

А Юля прям бледнеет на глазах. Не спала она, просто подставила лицо под солнечные лучи.

Открывает глаза, прожигает взглядом Киру. Та зараза смеётся, прижимая к себе своего малыша.

Офигеть.

Всё ещё к этому привыкнуть не могу.

Только мелкой была, а уже со своим носится. Всё такая же активная. И Димочка, тот противный малолетка с зелёнкой на лице, её мужем стал.

Но Кира рано выскочила замуж. В девятнадцать выскочила замуж, в двадцать — родила сына.

Сделала нас молодыми стариками.

— Ты чего смеёшься? — Юля супится, смотря на меня. — Дедушка, блин.

Морщусь. Да-м. В сорок шесть быть дедушкой такое себе удовольствие.

Не зря мне этот Димочка не нравился с самого начала.

Притягиваю к себе Юлю, преодолевая сопротивления. Целую её горячие губы. Тону в этой ласковости.

Всё ещё залипаю как подросток. Чувства только множится, стоило найти правильный путь.

Ловлю смеющийся взгляд, глажу пальцами тонкую шею.

Тону.

— Сестра на выходных заглянет, — напоминает Юля, роняя голову на мои колени. — Ты заберёшь в аэропорту?

— Конечно, — киваю, перебирая её светлые пряди. — Во сколько твоя Маринка приезжает?

— Тёть Марина? — мгновенно оживает Алиска. — Она приезжает?! Кир, ты слышала?!

— Слышала. Ты ещё поори. Разбудишь мне сына — сама пойдёшь укладывать.

— Пфф. Я легко. Это тебе не задачки щёлкать, много ума не надо. В принципе, как и замуж выскочить… Пап!

Пятнадцатилетняя дочь срывается и хнычет, получая заслуженный подзатыльник от сестры. Мы с Юлей переглядываемся, смех сдерживаем.

Любит Алиса задевать Киру, пользуется статусом младшей. Хотя каждый раз за это выгребает.

Но я спокоен.

Знаю, что эти две юлы друг за друга горой будет.

Тянусь к телефону, вношу напоминание, чтобы не забыть. А то вылетит из головы, а на меня потом с обидой смотреть будут. 

Даже я не ожидал, что Юля так хорошо с Мариной сойдётся. Постепенно, шаг за шагом. Но за столько лет стали неразлучными.

Было хоть что-то правильное в том, что я делал тогда.

А всё неправильное я исправил.

— Хорошо так, — Юля щурится от солнца. Не сдерживаюсь, глажу тонкие морщинки возле её глаз. — Что? Всё, я бабушка окончательно?

— Нет. Всё ещё самая красивая. Я люблю тебя, Юляш. Капец как сильно. Спасибо.

— За что это?

— За то, что ты всё ещё у меня есть. За шанс. Двух дочерей. И за сегодняшние биточки, конечно, тоже спасибо.

Юля смеётся, а я утягиваю для нового поцелуя. Крепче сжимаю, затягиваю на свои колени, пока дети не видят.

Может, я шанс не заслужил тогда.

Но после делал всё, чтобы доказать. Заслужил. Оправдал.

Больше никогда своё счастье из рук не выпущу.

— Люблю тебя, — повторяю, одаривая короткими поцелуями.

— Неужели сильнее биточков? — уточняет с хитрым прищуром.

— Сильнее всего на свете.

Конец!