Эффект фальшивой свадьбы - Карла Соренсен

Ее брови изогнулись в замешательстве.

— Но что это была за история с тем, как привести измученную жаждой корову к воде? Почему мужчины знают, чего хотят, но не будут действовать в соответствии с этим, пока мы их не заставим?

Пробормотав проклятие, я снова зажмурилась, и от мучительной тишины у меня скрутило живот.

Когда я открыла глаза, Логан пристально смотрел на меня.

— Объясни.

ГЛАВА 22

Логан

Пейдж открыла рот, и я тут же заметил, что она сжимает пальцы.

— Молли, возвращайся в свою комнату, — рявкнул я.

Она медленно встала.

— А как же школа?

Я выругался себе под нос.

— Я приведу близнецов и позвоню в вашу школу, чтобы вас с Из отпустили. А пока возвращайся в свою комнату. Я сейчас слишком взбешен, чтобы спокойно разговаривать с тобой.

Она медленно кивнула, ее лицо было печальным. Где-то в глубине души мне пришло в голову, что я должен сделать глубокий вдох и попытаться обуздать переполняющие меня эмоции.

Теперь, когда я открыл железный сундук, который держал меня в руках, за последние несколько дней, у меня были моменты, когда я беспокоился о том, что это может означать для других аспектов моей жизни.

С Пейдж я словно сгорал заживо от удовольствия, меня захлестывал прилив счастья, которого я никогда раньше не испытывал. Но это сильное яркое чувство должно было вызвать волновой эффект, и, возможно, так оно и было.

Мое хладнокровие покинуло меня.

Моя способность сохранять спокойствие была утрачена, потому что я хотел погрузиться в эти отношения с головой.

Дверь спальни Молли закрылась, и я попытался выровнять дыхание.

— О чем она говорила? — тихо спросил я.

Лицо Пейдж выражало беспокойство и извинение, и это не предвещало ничего хорошего для нашего разговора.

— Ну, на днях я была немного, м-м-м, расстроена.

Я скрестил руки на груди и наблюдал за ней.

— Да, стоическое молчание, — сказала она. Облизнула губы. — Когда я выражала свое разочарование, я на самом деле с ней не разговаривала, или не понимала, что она что-то записывает.

— Что ты сказала?

Она поморщилась.

— Помнишь, когда они нашли нас в спортзале? После того случая с воздушным сигналом?

Я пристально посмотрел на нее.

— Конечно, ты помнишь. Итак, ты сбежал, верно? Исчез. Пуф. Исчез в мгновение ока, и я была...

— Расстроена, — подсказал я.

Судя по тому, как сузились ее глаза, она не оценила мою попытку быть полезным.

— Да.

Я кивнул.

— Что именно ты сказала, когда была так расстроена?

Ее щека выпятилась, как будто она прижала к ней язык.

— Возможно, я упомянула что-то о коровах, умирающих от жажды, и о том, что они берут все за рога, и о мужчинах-идиотах.

Я опустил подбородок на грудь. Вдох на четыре, удержание на четыре, выдох на четыре.

Я сделал это снова.

— Мне нужно больше информации, Пейдж.

Она передразнила мою позу, что заставило меня стиснуть зубы, потому что фильтр ее раздражения начал давать сбои.

— Извини, Логан, я не записывала себя, потому что не знала, что мой муж будет допрашивать меня. Как насчет того, чтобы сейчас не делать из меня врага?

— Ты мне не враг, Пейдж, но прежде чем я поднимусь наверх и устрою своей сестре выволочку, мне нужно знать, что ты — один из двух взрослых, предположительно отвечающих за это действие — сказала ей — что заставило ее сделать что-то подобное.

Ее глаза сузились.

— Я не помню, Логан, но не лгу. Это вырвалось само собой, потому что, если ты помнишь, я была очень напряжена после той встречи. Я была зла, потому что ты продолжал отстраняться от меня, хотя было очевидно, как сильно ты меня хочешь, так что да, я злилась из-за того, что мужчины сдерживаются из-за какого-то ложного чувства бла-бла-бла, что угодно, а Молли была на кухне. — С каждым словом голос Пейдж становился громче, а краска заливала ее грудь и лицо. Я чувствовал, как с каждым слогом, с каждым оправданием во мне нарастает гнев. — Я не думала, что она так внимательно слушает, Логан.

— Похоже на то, как я в конце концов обзавелся женой, не так ли?

Она сердито вздохнула и шагнула ко мне.

— Думаю, у тебя все получилось чертовски хорошо, Уорд, так что я бы не стала срываться на человеке, который спас твою задницу.

— О, да, — протянул я, теперь уже добродушно и сердито. Мне было легче, намного легче наброситься на Пейдж, даже если я чувствовал всю грязь в ее словах еще до того, как выплюнул их в ее адрес. — Ты спасла мою задницу. К счастью для тебя, еще один случай, когда ты, не подумав, открыла рот, привел к положительным последствиям.

— Да пошел ты к черту, — огрызнулась она. — Ты тоже не идеален.

Нет, я не был идеален. Я был так далек от этого, что это было смешно.

И от того, что она бросила в меня эти слова, как будто я когда-либо думал так о себе, я почувствовал себя глупо. И это чувство разозлило меня еще больше.

Я указал на лестницу.

— Скажи мне, просто скажи, к каким последствиям привели твои необдуманные слова. Скажи мне, Пейдж. Моя шестнадцатилетняя сестра, у которой уже есть склонность не всегда обдумывать то, что она делает, приняла твои слова близко к сердцу, потому что боготворит тебя.

Ее лицо слегка побледнело, и она не стала спорить.

— Серьезно, — сказал я, все еще указывая пальцем наверх. — Ты думала об этом? Ты хоть на секунду подумала, что она послушает женщину, которая, по сути, взяла на себя роль матери для нее? Конечно, она прислушается к тебе. Конечно, она прислушается к твоему совету, потому что, по ее мнению, ты — лучшее, что могло случиться с ними с тех пор, как Брук ушла от них. — Я указал пальцем на свою голову и сильно постучал им по виску. — Подумай головой, Пейдж. Это не игра, и ты должна думать о том, что говоришь, и о том, что они услышат от тебя, потому что они будут использовать это для формирования своих действий.

— Я совершила ошибку, — сказала Пейдж тихим разъяренным голосом. — Ты хочешь сказать, что никогда не допускал ошибок?

— Не делай этого. — Я покачал головой. — Не делай того, что ты делаешь, когда обвиняешь меня, потому что ты не в состоянии смириться с тем, что произошло в результате твоих действий.

Пейдж фыркнула, ее плечи беспомощно поднялись и опустились.

— Я никогда не выиграю, не так ли? Да,