Джеки Коллинз - Бестия. Том 1

— Я сказал, в спальню!

Скотт понял: с ним лучше не спорить.

Они снова подхватили распростертую на полу Кэрри и отнесли в голубую спальню для гостей, а там положили на кровать. На лбу у Скотта появилась испарина.

— Позовите врача, — приказал Джино.

— Сейчас, сэр, спрошу миссис Дюк. — Еще не хватало, чтобы этот… этот… командовал!

— А ну шевелись, потому что, если ты немедленно не найдешь врача, она умрет. Так и передай своей хозяйке.

Скотт моментально исчез за дверью.

Джино пощупал девушке пульс и вдруг заметил следы уколов, крошечные красные точки. Сердце еле билось. Он приподнял ей веко и увидел безумный зрачок. В девушке еле теплилась жизнь, а ведь она еще совсем ребенок — лет шестнадцати, семнадцати.

Кто-то накачивал ее наркотиками и заставлял зарабатывать на жизнь стриптизом. Джино почувствовал, как в нем поднимается мутная волна гнева. Невыносимо смотреть на столь юное существо в таком состоянии.

Где, мать вашу, врач?

Когда Кэрри упала, Уайтджек чертыхнулся, но не остановил музыку и почувствовал облегчение, когда Кэрри унесли.

Номер закончился под жиденькие хлопки. Голая Долли шмыгнула за занавес и сплюнула.

— Ну, толстозадый ниггер! Доигрался! Что теперь будем делать?

Уайтджек терпеть не мог слово «ниггер», особенно применительно к себе.

— Заткни свою поганую пасть, белая подстилка! И прикройся! Сейчас же забираем Кэрри и делаем ноги.

Долли грязно выругалась и стала натягивать трусы.

— Вот доктор Рейнольдс, — Клементина ворвалась в спальню в обществе седовласого мужчины.

Джино встал с кровати.

— Девушка совсем плоха, док.

— Вы врач? — мягко спросил тот.

— Только когда никого больше нет поблизости.

Клементина положила ему на руку свою ладонь.

— Подождем за дверью.

Джино метнул на врача жесткий взгляд.

— Она наркоманка. Посмотрите на руку.

Клементина вывела его из спальни и тяжело вздохнула.

— Самая ужасная из всех моих вечеринок.

— А, бросьте. Нормальная пирушка. И чего можно было ожидать от этих жалких стриптизеров? Или вы думали, они из балета?

— Я знала, что они стриптизеры, но думала, что высшего класса. Во всяком случае, мне так представили. Я умираю от стыда. Выставила себя на посмешище!

— А, ерунда. Дерьмо собачье!

Клементина стиснула его руку.

— Вот что мне в тебе нравится. Прямота и бесстрашие.

В ее глазах опять заплясали зеленые огоньки, и он не остался равнодушным.

— Клементина…

— Где моя маленькая сестричка? — послышался зычный голос, и появились Уайтджек, Долли и Люсиль. Позади плелся Скотт.

Джино загородил собой вход в спальню.

— Твоя сестричка? — свирепо переспросил он, мигом сообразив, кто такой Уайтджек.

— Ясное дело! — бушевал тот. — Я хочу ее видеть!

— Там сейчас врач, мистер… — с вопросительной интонацией произнесла Клементина.

Уайтджек не потрудился представиться.

— Ей не нужен никакой врач. Просто у нее иногда бывают обмороки. Ничего серьезного, — и он попытался прошмыгнуть мимо Джино.

— Миссис Дюк ясно выразилась, что там врач, — холодно отчеканил Джино. — Так что придется потерпеть.

Их взгляды встретились, и Уайтджеку стало не по себе.

— Понятно. Но вы зря теряете время. Мы посадим ее в машину, отвезем домой, к маме, и завтра она будет как огурчик.

— Ага, — отрубил Джино. — И готова к новому путешествию.

— Что такое? — зарычал верзила-негр.

Тут вмешалась Долли.

— Ну ладно, я только взгляну на нее, возьму вещи и завтра мы за ней приедем.

Джино кивнул. Неглупая баба. Смекнула: дело пахнет керосином, вот и жмет на педали.

Клементина заглотила наживку.

— Вы же не можете оставить ее здесь.

Джино удивленно посмотрел на нее.

— Почему? Девчонка того и гляди откинет копыта, а вы собираетесь выбросить ее на улицу?

— Брат хочет забрать ее домой.

— Ха!

Уайтджек принял угрожающий вид.

— Не знаю, кто ты такой, но…

Долли его перебила:

— Лучше подождем в машине. Зачем нам лишние неприятности?

И потащила Уайтджека вниз по лестнице. Люсиль последовала за ними. Замыкал шествие Скотт.

Клементина растерялась.

— Джино, что происходит?

— Они быстренько смываются.

— Почему?

— Потому что с минуты на минуту оттуда пулей вылетит врач и завопит насчет наркотиков, и что она несовершеннолетняя и по ним тюрьма плачет!

— Ты хочешь сказать, что ее накачали наркотиками?

— Убежден.

— Собственную сестру?

— Клементина, не будьте дурой. Она ему такая же сестра, как я ваш брат.

Она немного помолчала.

— Понятно.

Показался врач.

— Девушка наркоманка. Ей дали слишком большую дозу. Ее нужно срочно госпитализировать.

— О Боже! — воскликнула Клементина. — Пусть кто-нибудь позовет Освальда. Он что-нибудь придумает.

— А, пустяки, — возразил Джино. — Вызовите «скорую», только и всего.

— Невозможно! Я не могу допустить огласку! Только представь себе: «Наркоманка на званом ужине у сенатора!» Нет, это невозможно.

Джино кивнул. Она права.

— Послушайте, — раздраженно вмешался доктор Рейнольдс, — девушке очень плохо. Ее нужно немедленно доставить в больницу.

— Я сам отвезу, — решил Джино.

— Но там решат, что это ты довел ее до такого состояния, — забеспокоилась Клементина.

— Это уж мое дело, — отрезал он. — Помогите донести ее до машины.

— Спасибо тебе, Джино, — благодарно шепнула Клементина. — Ты не пожалеешь о своем решении.

Среда, 13 июля 1977 г., Нью-Йорк и Филадельфия

— Наверное, у меня галлюцинации, — хныкала Лаки. — Или я схожу с ума. Перед глазами стоит огромная мягкая кровать и стакан холодного апельсинового сока. — Она заерзала на полу лифта. — У меня вся задница в синяках. А у вас?

Стивен не ответил.

— Спасибо, хорошо, — кривляясь, произнесла она за него. — Ха! Естественно, тоже — не дубленая же она у вас? Но Бог не велит жаловаться.

Стивен молчал.

— Интересно, — разглагольствовала Лаки, — от лифта бывают пролежни?

Стивен по-прежнему хранил молчание.

— Эй, сукин сын, ты почему не отвечаешь?

Тишина.

— Ну, ты и задница! — она встала и потянулась. Нужно держать себя в руках. Господи! Наверное, вот так бывает в одиночной камере. Неудивительно, что заключенные время от времени устраивают бунты.

Лаки снова в изнеможении опустилась на пол. Одежду она давно сняла и теперь, свернув, подложила под себя. Ха! Хорошенькое будет зрелище, когда их завтра утром будут вызволять отсюда! Пожарники — или кто там еще — будут в восторге. «Голая белая женщина в лифте с нефом!» Или еще почище: «Дочь знаменитого Джино Сантанджело, Лаки Сантанджело, найдена голой в обществе чернокожего в лифте!» Джино, мать его так! Какого дьявола она о нем вспомнила?