Доверься мне (СИ) - Каллихен Кристен

Сейчас никто нас не замечает. Разве что Стелла, которая сидит на верхней перекладине скамейки и молча наблюдает за происходящим с улыбкой Моны Лизы на розовых губах.

Я начинаю вступительные аккорды «About a Girl» Nirvana, стараясь, чтобы они звучали красиво и медленно. Парни присоединяются, нерешительно, но стараются. Как только я начинаю петь, люди замедляют шаг. Я нарочно стараюсь, чтобы голос звучал как у Курта. Во-первых, потому что не хочу сейчас звучать как обычно, но еще и потому, что он мой кумир и навсегда им останется.

Я был маленьким ребенком, когда умер Курт, но эта потеря причиняет мне такую боль, будто хорошо его знал. Внезапное озарение покалывает кожу мелким холодком. Я тоже мог уйти, мог упустить этот момент. На секунду закрываю глаза, пока желудок болезненно сжимается. Ощущение, словно продемонстрирую его содержимое прямо здесь и сейчас. Вот почему мне не нравится выступать как раньше. Этот гребаный больной, скользящий по венам ужас от того, что могло произойти, преследует меня каждый чертов раз, когда я оказываюсь перед аудиторией.

«Но ничего не случилось. Ты здесь. Солнце освещает твои плечи. Воздух просачивается в легкие. Ты здесь».

Я здесь. Только я и музыка, вибрация струн под моими пальцами, растягивание звуков в груди и горле. Мелодия растекается по мне, устраиваясь удобнее, усиливаясь. Я играю соло, и оно отдается внутри дрожью радости.

Когда я снова открываю глаза, мы окружены зрителями. Не уверен, осознают ли они, кто я такой. Меня это не особо заботит. Песня заканчивается, и я обращаюсь к толпе:

— Привет, я Джакс. Я бы хотел представить вам членов группы.

Это вызывает несколько смешков. Люди свистят в знак признательности. Джейми снимает все на телефон. Парни нерешительно машут народу руками. И, поскольку произнес шутку «Битлз», я начинаю играть «Hey, Jude».

Я отступаю, поворачиваясь к молодым ребятам рядом с собой. Они выглядят так, словно выиграли в лотерею, широко улыбаются и слегка ошеломленно смотрят. Но при этом подпитываются от меня, объединяясь. Я киваю и поворачиваюсь лицом к толпе.

— Здесь вам придется подпевать.

И люди это делают. Вот почему песня невероятная. Все ее знают. Все хотят ее петь.

К тому времени, как мы почти закончили, деньги вываливаются из открытого футляра из-под гитары на землю. К нам подъезжают два копа на лошадях, чтобы проверить, в чем дело. Я думаю, что нам пора сворачиваться, но они просто смотрят, качая головами в такт музыке.

Джо передает Джейми свою гитару и в свою очередь продолжает снимать наше выступление. Мы играем, пока аудитория не становится слишком большой, и полицейские не начинают нервничать. Я не испытываю удачу и заканчиваю. Некоторые просят автографы, но большинство просто фотографируются. Я благодарю ребят и даю им номер Бренны.

— Она передаст вам билеты на наше следующее шоу.

— Спасибо, мужик, — светится Джейми.

— Не могу поверить, что мы сделали это, — говорит Джо, поднимая и сортируя деньги. Пытается дать их мне, но я отказываюсь.

— Ни за что. Для меня это было в удовольствие. Оставьте себе, парни.

Навид хватает мою руку и трясет ее.

— Серьезно, спасибо. Это было… охренительно круто.

Мы все смеемся.

— Да, это уж точно, — соглашаюсь.

А потом с широкой улыбкой на лице ко мне подходит Стелла. Я раз или два терял ее из виду, но она была со мной все время, присутствовала в глубине моего сознания, удерживая. В два шага я подхожу к ней и поднимаю на руки. Она вскрикивает от удивления и обвивает ноги вокруг моей талии.

— Что ж, и тебе привет, — с улыбкой произносит Стелла. — Ты отлично справился.

Я быстро и жестко целую ее, а потом подкидываю выше, устраивая поудобнее, и направляюсь в парк.

— Ты собираешься всю дорогу нести меня? — спрашивает она.

— Ага. Или до ближайшего такси. — По дороге нам как раз попадается машина. Я машу одной рукой, пока второй придерживаю Стеллу. — Потом мы поедем домой и будем целоваться. Много. Позже я приготовлю тебе ужин.

Она опускает веки, руками обвивая мою влажную шею.

— С этим планом я справлюсь.

Черт подери, мне нравится эта девочка. И нравится моя жизнь, когда в ней присутствует она. Я прижимаю Стеллу немного сильнее.

— Думаю, справишься.

Глава 19

СТЕЛЛА

В качестве одного из пунктов «плана по завоеванию Стеллы» Джон предлагает продолжать знакомить друг друга с тем, чем другой не занимался раньше.

― Ну, знаешь, выводить друг друга из зоны комфорта. Вроде того, что ты сделала со мной в парке.

― Ты сейчас не о сексе? ― уточняю я за завтраком, на который меня привел Джон. Завтраком в молочном баре, состоящем из овсяного мороженого, посыпанного кукурузными хлопьями. Думаю, стоит накинуть ему очки за креативность и смелость.

― Ты зацикливаешься, Кнопка. Я говорю не о сексе, — отвечает он, слегка прикусывая нижнюю губу.

Я возбуждена. Осудите меня за это. Прошедшие несколько недель мы с Джоном проводим вместе, занимаясь всем, что только заблагорассудится. А вечерами валяемся на диване и целуемся.

И когда я говорю «целуемся», то именно это имею в виду. Никаких касаний ниже шеи, только поцелуи. Нежные, медленные, влажные поцелуи. Одурманивающие поцелуи. Неистовые поцелуи. Легкие чмоканья между разговорами и смехом. Посасывающие поцелуи. Глубокие поцелуи, от которых моя спина выгибается дугой, а тело дрожит.

Мы целуемся, пока у меня не начинают опухать губы и болеть челюсть. Мы целуемся до тех пор, пока мое тело не превращается в одну большую горячую пульсацию желания. Кажется, единственное прикосновение к клитору заставит меня взорваться. Только вот Джон никогда не дотрагивается до меня там. И я не скольжу рукой по его крепкой груди и ниже, чтобы сжать член, который ― точно знаю, ― тверд как камень. Даже когда не сомневаюсь, что он возбужден не меньше моего. Даже когда он наклоняется ко мне, его большое тело дрожит, а кожа влажная от пота.

Боже, эти моменты распаляют меня больше всего на свете. Видеть, как Джон чуть не кончает в штаны — ни с чем не сравнимое зрелище. Чертовски жарко от осознания того, насколько я его завела. Мы медленно мучаем друг друга. Но это жутко приятно. В этих его безумных методах есть нечто этакое. Наверное, то, что мы изучаем друг друга. Этот парень проникает мне под кожу, становится необходимым.

― Что именно ты не делал раньше? ― хрипло спрашиваю я.

Он ведет ложкой с мороженым по языку, и золотистый кусочек овсянки задерживается на губе, а потом Джон слизывает его. Только этот парень, совершенно не стараясь, способен сделать процесс поедания мороженого настолько чувственным.

― Очень сложный вопрос. Я много чего делал, ― замечает он, сверкнув зелеными глазами, ― но не с тобой.

― Хм-м-м… мой список захватывающих впечатлений довольно короток.

Джон весело мне подмигивает. Сегодня он настоящая рок-звезда: винтажная футболка от Патти Смит выцвела до серого, черные джинсы обтягивают узкие бедра и низко сидят на них.

― Ты когда-нибудь каталась на мотоцикле, Кнопка?

Я останавливаюсь, не донеся ложку до рта.

― Смерть на колесах? Нет.

Джон смеется.

― Это весело.

― Знаешь, что случится, если ты разобьешься? ― Я резко вздрагиваю. ― Легче будет закрасить.

Он наклоняется и слизывает мороженое с моей ложки.

― М-м-м, сливочное.

― Ешь свое! ― возмущаюсь я, шлепая его, и съедаю еще кусочек.

― Но я хочу твои сливки, ― заявляет он, снова подмигивая.

― Тебе повезло, что ты горячий, иначе я бы сейчас скривилась.

― Тебе это нравится, Стелла-Кнопка. Я знаю, что нравится. ― Джон подпирает подбородок рукой и смотрит на меня, забавляясь. Толстый кожаный ремешок обвивает запястье, привлекая внимание к его предплечьям. Думаю, еще ни разу в жизни мне так сильно не хотелось погладить шелковистую кожу на мужском предплечье. ― Я хочу прокатить тебя на мотоцикле, ― говорит он.