Спаси сердце короля - Фэя Моран

странном жесте. Я не понимаю, что это значит. Гай отпускает мой подбородок и хватает бутылку, которая нетронутой стояла всё это время на столе.

– Если ты ещё раз попытаешься сбежать… – спокойным тоном проговаривает он.

Внезапно Гай с силой швыряет бутылку на пол, от чего по всей комнате разносится громкий треск, а стекло рассыпается на множество частей, смешиваясь с янтарной жидкостью. Ноздри тут же заполняет запах алкоголя. Я шокировано распахиваю глаза, вздрогнув от неожиданности. Ровно в этот момент кто-то стучится в дверь, и Гай поворачивает голову, когда один из его людей без разрешения просовывается в дверной косяк.

– Сэр, всё в порядке? – интересуется он, выглядя встревоженным. – Что это был за шум?

– Вернись на своё место, всё отлично, – отрезает Гай в ответ, и его «подданный», не сказав ни слова больше, послушно выходит, закрывая за собой дверь.

Что за чёртово представление он мне устроил, твою мать?

– Ты чокнулся, – наморщившись, отвечаю я. – Ты спятил.

Его лицо быстро искажается. До этого Гай казался контролирующим ситуацию. Словно ожидал, что его фокус с бутылкой напугает и заткнёт меня.

– Разве ты можешь в полной мере понять, что со мной? – спрашивает он. Воздух между нами накалился. – Разве может девочка, выросшая в любви, говорить что-то о человеке, который был лишён её?

– То, что меня растили любящие родители, не говорит о том, что я не умею сострадать другим.

– Разве мне ты сострадала?

Я мигом вспоминаю отразившуюся на его лице боль, когда я бросалась в него жестокими словами. Когда я бросала его самого. На тот момент я знала, что делаю ему больно. Отлично понимала, что, возможно, уничтожаю те маленькие искорки надежды на нормальную жизнь, остававшиеся у него в душе.

– Ты это заслужил, – произношу я, несмотря на то, что на самом деле горю желанием извиниться.

Гай качает головой, издав какой-то неоднозначный смешок.

– Я открылся тебе, Каталина, – говорит он тихо. – Наивно решил, что могу снова дать самому себе шанс. Ты знала, что это всё, – он обводит руками комнату, явно намекая на свой статус, – то, чего я боялся всю свою жизнь. То, от чего я жаждал избавиться. Но ты обманула меня. Ты воспользовалась моими чувствами, чтобы меня же и уничтожить. Ты использовала меня. Поступила хуже, чем Алексис.

Вспоминая свою бывшую девушку, Гай словно сердится сильнее. Его грудь быстро вздымается. Он отходит от меня, я перевожу взгляд на его рассерженные глаза.

– Я любил тебя, – продолжает Гай, потом ступает своими туфлями прямо по мокрому полу, залитому дорогим виски, и снова подходит ко мне. Он наклоняется, опирается руками на подлокотники кресла по обе стороны от меня, заключая меня в некую ловушку. – Только потом понял, что отец был прав. Нет никакой любви. Есть только слабость. Как жаль, что понял я это так поздно.

Его взгляд скользит вверх-вниз, от моих глаз к губам. Мне это начинает казаться недобрым знаком.

– Раздевайся, – вдруг произносит он, кивнув в сторону находящейся за моей спиной кровати.

У меня мигом пересыхает во рту, а в груди болезненно всё сжимается, перекрывая мне доступ к кислороду.

– З-зачем? – спрашиваю я, попытавшись при этом говорить не дрожащим голосом, а уверенно, хотя у меня это не выходит.

У него стиснута челюсть, руки всё ещё по обе стороны от меня. Если я попытаюсь встать, у меня просто физически это не получится. Я вижу, как на его скулах играют желваки.

– За тем, о чём ты подумала, – выгибая бровь, говорит он. – Ты же моя жена, а у меня есть потребности.

Нет. Он этого не сделает. Он неможет. Он не такой. Нет.

– Ты собираешься… – начинаю я, сглатывая и не веря в то, что хочу спросить, – изнасиловать меня?

Гай на мгновение хмурится, а потом как ни в чём не бывало уверенно отвечает:

– Я бы не назвал это изнасилованием. Ты же принадлежишь мне, и я могу делать с тобой всё, что только захочу. Ты – моя собственность, и ублажать меня входит в твои обязанности.

Мне хочется умереть ровно в эту секунду. Исчезнуть, испариться, раствориться… Всё, что угодно, но не сидеть здесь, в этом чёртовом кресле, в момент, когда человек, который всегда меня защищал, теперь встал на сторону зла и готов мучать меня. Вистан в последние минуты своей жизни оказался прав.

– Раздевайся, – бросает Гай, – иначе я раздену тебя сам.

– Ты этого не сделаешь. – Чувствую, как к горлу подступает тошнота. Неужели руки, которые были так нежны когда-то, в самом деле способны сейчас так грубо обойтись со мной?

– Почему нет?

– Потому что ты не такой.

Гай фыркает:

– Я теперь не тот, кого ты знала. И я не буду больше с тобой церемониться. Я сказал раздевайся. Поверь, будет лучше раздеться самой.

Не знаю, есть ли смысл упираться. У меня нет возможности уйти отсюда, и потом, я напоминаю себе о том, что делаю всё это ради своей семьи, ради их благополучной в дальнейшем жизни. Не знаю пока, как, но я должна добиться того, чтобы Гай согласился передать немного власти в Англии ирландцам. Может, если я буду податливой, он смягчится. На глазах выступают слёзы, но я старательно смахиваю их, пытаясь оставаться хладнокровной. Если нет выхода, остаётся только перетерпеть. Просто представь, что делаешь это по доброй воле.

Гай наблюдает за тем, как я тянусь дрожащими руками к молнии на боку платья, готовая исполнить его приказ, но затем внезапно перехватывает мою ладонь.

– Нет. На кровати.

Оборачиваюсь, проследив за его взглядом, а потом, когда он отходит, встаю и иду к идеально заправленной кровати, отсчитывая количество шагов, чтобы хоть как-то отвлечься. Дойдя до изголовья, я, жмурясь от унижения и сжимая губы, хватаю молнию платья и тяну вниз. Оно сползает с моего тела, падая на пол. Я оказываюсь перед Гаем в одном нижнем белье, стоя к нему спиной и прикрывая грудь руками. Слушая своё дыхание, я с трудом открываю глаза. Передо мной стоит зеркало, в отражении которого я отчётливо вижу своего мучителя. Он стоит всё на том же месте, но отвернувшись. Не разглядывая меня, а отвернувшись. Это заставляет меня удивлённо нахмуриться. Я не знаю, почему он не смотрит. И не подходит. Гай идёт ко встроенной аудиосистеме, скрытой за панелью из дерева. Я множество раз натыкалась на подобные вещи, когда мы с семьёй путешествовали по разным курортам и заселялись в самые современные отели. Лёгким