Барышня-певица, или наследство польской бабушки (СИ) - Князева Мари

- Поэтому, - ядовитым тоном закончила за меня матушка, - ты не постеснялась предать позору всю свою семью ради собственного удовольствия!

- Не удовольствия, а счастья! - поправила её Ева.

- Не лезь! - рявкнула мама.

- Нет, я буду лезть!

- А я говорю, закрой рот!..

- Это ещё не всё, - перебила я их, и они обе оглянулись на меня.

Стальной обруч сдавил мою грудь, и не получалось вдохнуть. Я судорожно сглотнула:

- Мы хотели пожениться... Сделать всё по-честному... - голос мой дрогнул, но я не позволила себе заплакать. - Однако дядя Хафиз отказался провести обряд... Поэтому...

Мама сидела непожвижно, но мне казалось, что она уменьшается в размерах, и только глаза, наоборот, растут. Эти глаза заглядывали мне в душу, и в них стоял кромешный ужас.

- Он... Ты... Вы... - мама никак не могла этого выговорить. Она схватилась за сердце, папа придержал её за плечи.

Ноги не устояли - я рухнула на пол и заплакала. Мне нужен Гаяр... Мне так нужна его поддержка и тепло! Я скоро погибну здесь...

ЕВА

Когда прошло достаточно времени и мы поняли, что здоровью Зойры ничего не угрожает, я отправилась к ней на разговор.

- Уйди, - вяло бросила она мне прямо с порога.

- Нет, не уйду.

- Ну что ты ко мне привязалась? Лайла не твоя дочь!

- А вот и неправда!

- Что за чушь?

- Я тоже часть семьи, я жена нашего господина, значит, Лайла и моя дочь!

Зойра гневно прищурилась, но по её губам скользнула еле заметная улыбка:

- Если я сейчас выдам её за этого проходимца, то больше ни одна моя дочь не удостоится предложения приличного человека! Понимаешь ты это, глупая блондинка?

- Покажи мне хоть одного молодого человека в этом городе, который не мечтает породниться с Халибом Насгуллом!

Зойра хмурится и машет на меня руками:

- Всё равно, это... невозможно! Она вела себя, как... распутная женщина, а я должна её поощрять?! Ведь это уму непостижимо! Обманывать меня так...

Качаю головой:

- Зойра, как ты не понимаешь? Это следствие твоей чрезмерной строгости!

- Ну, теперь ещё на меня всё свали!

Она смягчилась - это было заметно. Уже не звенит сталь в голосе, взгляд потеплел, да и во всех манерах больше усталости, чем злости.

Постучала служанка, осторожно заглянула, произнесла испуганно:

- Госпожа, там... господин Рабах.

- Молодой?

- Да.

Я ждала взрыва. Гнева или хотя бы ядовитого смеха, но Зойра вдруг заявила:

- Хочу его увидеть! Как этот мерзавец станет в глаза мне смотреть! - и поднялась из кресла.

Я, конечно, посеменила следом.

Гаяр держался молодцом. Глаза не прятал - только выглядел усталым и измученным.

- С чем пожаловали, господин Рабах? - с сарказмом поинтересовалась Зойра, придирчиво оглядывая его с головы до ног.

Он выглядел безупречно: костюм, белая рубашка, аккуратная причёска, гладко выбритые щёки - если бы не тёмные круги под глазами, не заострившиеся скулы. Сразу ясно: не ест и не спит. Страдает от любви.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Всё с тем же, - ответил он коротко. - Прошу руки вашей старшей дочери. Готов на всё.

- Даже похитить её? - с издёвкой уточнила Зойра.

- Даже умереть! - ответил Гаяр таким тоном, что его несостоявшаяся свекровь вздрогнула.

- А вы извиниться не хотите?

Он, как был, повалился на колени прямо в своём шикарном костюме:

- Простите. Я не хотел дурного. Просто не могу без неё жить.

- Зачем же вкусил, если не хотел дурного, подлая твоя душа?! - голос Зойры резко взлетел до крика.

Гаяр опустил голову, закрыл глаза:

- Виноват! Накажите! Отрубите мне руку... Только отдайте её!

- Дурак! На чём ты её носить-то будешь, если отрубим?

Голова молодого человека дёрнулась, лицо преобразилось, по щекам разлился румянец. Он смотрел на Зойру с затаённой надеждой и ждал ещё слов.

Она тяжело вздохнула, выплюнула:

- Шайтан с тобой! Забирай. Но! Только попробуй обидеть, чудовище! Я тебе не руку - я тебе все конечности отрублю! Все пять, понял меня, чёрт хвостатый?

Всё ещё не веря своему счастью, Гаяр медленно поднялся на ноги и стал потерянно озираться, не зная, что дальше говорить и что делать. Уставился на Зойру умоляющим взглядом - она махнула ему: мол, давай-давай, иди уже! - и нырнул в коридор. Авось найдёт нужную дверь в нашем лабиринте.

- Красивый какой... - задумчиво пробормотала Зойра. - Надо ж, повезло моей мышке.

- Лайла очень симпатичная, - не согласилась я с ней.

- Бывает и краше.

- Зато у неё душа красивая и характер добрый. Хорошая будет жена.

- Ну это как пить дать. Моё же воспитание...

ЛАЙЛА

"Прости меня, мама. Я знаю, что разочаровала тебя по всем пунктам. Я недостойная дочь и даже просить у тебя прощения мне стыдно. Но я так не могу. Я люблю его, и жить без него не хочу. Мне так плохо, так плохо..."

Я смяла очередную попытку извиниться и бросила в сторону наугад. Там валялось уже с десяток таких же. Несколько раз я пыталась пробиться в мамины покои, чтобы попросить прощения лично, но она отсылала меня назад. И написать ничего не получалось. Я постоянно сбивалась на эти признания в любви Гаяру, хотя понимала, что об этом маме меньше всего хочется знать.

Через пару дней после прибытия домой у меня началось кровотечение. Значит, я не беременна. Это странно опечалило меня. Ведь такой ребёнок стал бы настоящим позором... Но я всё равно любила бы его.

На этой грустной мысли позади меня щёлкнула дверь и послышались осторожные шаги. Странно, на походку моей служанки не похоже... Я оглянулась и замерла, не веря своим глазам. Неужели у меня начались галлюцинации?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Медленно поднялась со стула, а дальше всё происходило очень быстро. Он взял меня за руку, потянул к себе, прижал. Так сдавил, что стало тяжело дышать.

- Лайла, любовь моя! - только это и успел сказать, а потом наши губы слились.