Елена Озерова - Я иду к тебе

— Нет, — сказал Виктор. — Марина компьютерами не занимается. У нее работа поинтереснее. В области искусства.

Ника рассердилась:

— Да можете вы наконец рассказать мне все нормально, без намеков и умолчаний?

— Могу. Если только вы оправились от потрясения и можете меня спокойно выслушать.

Ника поджала губы:

— Я не истеричная дурочка. В обморок не упаду.

Виктор помолчал, собираясь с духом. Потом пустился в объяснения. Говорил он медленно, подбирая слова и стараясь по возможности щадить Никины чувства. Но сама история, им рассказанная, была столь дикой и безобразной, что Ника с трудом верила в реальность происходящего.

Полгода назад произошло событие, всколыхнувшее мир искусства — в Твери была ограблена квартира известного коллекционера Андрея Дмитриевича Пожарского. У Пожарского были две уникальные работы Иванова: эскизы к картине, которую он собирался писать после знаменитого «Явления Христа народу», и прекрасный Поленов — из серии «Московские дворики», место этой картины в Третьяковке, куда она и была завещана Пожарским после его смерти. Эта картина была одной из его любимых, и сил не хватило с ней расстаться. Кроме того, несколько работ передвижников так называемого «второго ряда»: Мурашко, Нилуса, Похитонова; второй вариант картины Перова «Сельский крестный ход на Пасху», о существовании которой долго и не подозревали. Еще у Пожарского были доставшиеся ему от деда три работы Рубенса: «Ночная гроза» и два эскиза к «Замку Стен».

Стоимость только перечисленной части коллекции составляла больше ста тысяч долларов, и все это было похищено.

Кража была совершена виртуозно: воры имели ключи и от входной двери, и от кабинета Пожарского, где висел Рубенс, знали распорядок дома и ориентировались в стоимости экспонатов: взяли самое ценное.

Ника, разумеется, слышала про ограбление в Твери — Пожарский был хорошим знакомым ее крестного, и Павел Феликсович немало сокрушался И ТРЕВОЖИЛСЯ.

— Но ведь воров нашли? — спросила она.

Да, воров нашли. Ими оказались два парня — как ни странно, студенты местного университета. Но показания, которые они дали, не помогли вернуть похищенное.

По словам парней, они получили ключи и инструкции от некоей Аллы Александровны — дамочки лет сорока — сорока пяти. Познакомились они с ней в казино. Банальная история: оба были заядлыми игроками, денег на игру не хватало, вот дамочка их и подловила. День для ограбления был выбран такой, когда семейство Пожарского выехало на дачу, а сам Пожарский отправился в Москву по делам. Квартира обычно никогда не оставалась пустой — дома была домработница и громадная овчарка Рой. Подловив момент, когда Роя вывели на прогулку, один из парней проник в квартиру, а второй проделал хитрый трюк: прямо перед носом овчарки выпустил кошку. Рой кошек терпеть не мог — рванулся с поводка, домработница его не удержала, и пес помчался за удирающей добычей. На отлов Роя ушло полчаса, не меньше. Этого времени с избытком хватило, чтобы вынести из квартиры наиболее ценное. Парни в тот же вечер оставили картины в условленном месте — в железнодорожной камере хранения, а деньги получили через день по почте. Вычислить таинственную Аллу Александровну так и не удалось.

Вот тогда Пожарский и разыскал Виктора, попросив его заняться этим делом.

Виктор сначала пошел тем же путем, что и официальное следствие: стал проверять связи коллекционера и его домашних. Очевидно, что человек, подготовивший ограбление, был хорошо знаком с укладом семьи и распорядком жизни Андрея Дмитриевича.

У Пожарского был внук — семнадцатилетний лоботряс Олег. Дома его считали несмышленым ребенком. Вполне банальная история: и жена, и дочь Пожарского души во внуке и сыне не чаяли, а тот пользовался этим вовсю. Несмотря на юный возраст, Олег имел успех не только у одноклассниц, но и у девушек старше себя. Впрочем, он выглядел старше своего возраста, а одевали его как картинку. Девушек он водил домой не стесняясь. Андрей Дмитриевич сначала старался этому воспротивиться — какой коллекционер допустит, чтобы в квартиру имели доступ посторонние, — но потом смирился и принял меры: наиболее ценные экспонаты перенес в кабинет и врезал в дверь особые замки. Как потом выяснилось, это не помогло.

Виктор стал проверять всех девушек, посетивших квартиру Пожарских в течение года. Работа оказалась трудоемкая и неблагодарная, тем более что то же самое проделала милиция. Но ему повезло больше, чем ребятам из органов: в конце концов он вышел на некую Марину Ровнер, бывшую студентку ГИТИСа двадцати двух лет. Марина была родом откуда-то из-под Нижнего Новгорода, поступила в ГИТИС сразу после школы, подавала большие надежды и считалась одной из самых талантливых студенток. Но на третьем курсе попала в какую-то темную историю, вроде бы ее заподозрили в воровстве. Из ГИТИСа пришлось уйти, но домой Марина не вернулась, осталась в столице. Жила непонятно на какие средства: нигде не работала, а позволяла себе очень многое. Сейчас Марина снимала квартиру на Полянке, платила не меньше пятисот долларов в месяц. Более полугода назад у нее был кратковременный роман с Олегом. Познакомились они в известном тверском кабаке, причем что занесло Марину в Тверь — непонятно. Бурная любовь продолжалась примерно неделю. Потом голубки поссорились, и Марина исчезла в неизвестном направлении.

Одним словом, Виктор заподозрил, что юная белокурая Марина, ночевавшая в квартире Пожарских четыре ночи подряд, и таинственная Алла Александровна из казино — одно лицо. Изобразить сорокалетнюю дамочку для талантливой Марины было раз плюнуть. Больше того, в том, что Марина и есть Алла Александровна, Виктор был уверен почти на сто процентов, но доказательств предъявить не мог. Оставалось только ждать и следить за прекрасной блондинкой.

Дойдя в своем рассказе до этого места, Виктор замолчал. Ника пыталась осмыслить услышанное, но ей плохо удавалось.

— Не понимаю… — после некоторой паузы сказала она. — При чем тут Андрес? И как Марина оказалась с Кириллом в Прибалтике? Зачем ей Кирилл? Он же ничей не внук…

Виктор грустно улыбнулся:

— Зато он художник. Может быть, не слишком талантливый, но неплохой. Художник, который вынужден работать охранником в банке, почти всегда страдает от нереализованных амбиций. Если ему предложить заняться своим делом, да еще и посулить неплохие деньги, почти наверняка он не будет вникать в подробности, не противоречит ли работа закону. А Кирилл, насколько я его понял, и не слишком разборчив, когда есть возможность подзаработать, ведь так?

Ника кивнула.