Я буду любить тебя - Кристина Ильина

меня за волосы, шмыгая носом. Я растерялся, такое со мной было впервые. Еще ни одна девочка не дралась со мной из-за своих игрушек. Встав с меня она еще раз втащила мне по голове и смерив меня недобрым взглядом убежала домой. Я никогда не бил девчонок, это было очень низко, да и родители меня воспитали иначе. Я не смог ответить ей на удар, но точно знал, что этого так не оставлю и отомщу ей, за то что она опозорила меня перед друзьями, которые стояли сзади и наблюдали эту картину. Война была объявлена. Вскоре я начал подкалывать и издеваться над ней просто потому, что мне нравилось как она на меня смотрит и злиться. Но меня всегда мучил один вопрос. Я столько обидного ей сказал и сделал, а она даже не заплакала, меня это поражало, но и в тоже время именно поэтому она мне и нравилась. Наша война длилась до тех пор, пока ей не исполнилось четырнадцать, а мне шестнадцать. Она выросла, стала еще красивее. Её длинные немного волнистые густые волосы проводили в восторг всех пацанов нашего двора, и они даже не замечали того, что девочка совсем одевается как не девочка, а как пацан. Джинсы, футболки, кеды. Вскоре она начала прятать свои длинные волосы под кепку. Я же задевать её начал реже. Постоянно ходил в те места, где могла пройти она. Я выучил её маршрут от самого дома, а она меня казалось даже и не замечает. Вечно уходила в себя, надев наушники. Она не видела ни кого вокруг. В шестнадцать лет я уже точно знал, что я влюблен в нее. Мне хотелось быть с ней рядом, держать её за руку, слышать её голос. Пару раз она писала мне записки и отдавала лично в руки, но я делал вид, что мне на нее наплевать и с улыбкой на лице рвал её письма прямо перед ней. Возможно, просто боялся признаться ей, что люблю её. Да и пацаны бы меня не поняли, но некоторые все-таки догадывались, что я испытываю к этой девочке совсем иные чувства, а не ненависть. Может именно и поэтому многие кому она очень нравилась, не говорили ей об этом, потому что знали и догадывались о моих чувствах. Я всегда считал, что именно так и будет, и никто не будет с ней встречаться. Но появился этот бандит- Ваня. Я думал, что это временно и он, поиграв с ней бросит её, но лишь от одной такой мысли в моей голове, мое сердце сжималось сильнее. Ника же стала после носить платья и каблуки. Это было всего лишь пару раз, но я забил тревогу. Я знал, что он бабник и что таким нужно от таких наивных как Ника. Я начал проявлять её знаки внимания, что бы она как-то переключилась на меня, ведь я знал, что она меня любит. Но она в упор не замечала меня. Тогда я предложил её дружбу и начал аккуратно намекать ей на то, что Ваня ей не подходит, но она меня как будто не слышала. Я отлично понимал, что это приехавший фиг знает откуда паренек, может забрать её у меня. У меня лишь был один верный ход, но я не был уверен, что он не будет проигрышным. Мне оставалось лишь признаться ей в своих чувствах, но я тянул, откладывал. И когда она лежала в лужи крови полуживая. Я винил себя во всем, что с ней произошло. Ведь мне нужно было всего лишь признаться и сказать три слова, которые перевернули бы все. Три простых слова.... Я люблю тебя.....

Из мыслей меня оторвал раздавшийся телефонный звонок.

— Да тетя, я слушаю. Что-то случилось?

— Нет, нет Андрюш все в порядке, — затараторила она. — Ты еще не в больнице? У тебя же дежурство сегодня?

— Уже еду, — соврал я, быстро встав с дивана.

— Можешь не приезжать сегодня, отдохни, но завтра в двенадцать будь у меня. Ты все понял? И не опаздывай.

— Хорошо я все понял, но зачем? И эта... у меня завтра пары.

— Отпросишься, а зачем узнаешь, когда придешь.

Она положила трубку, а я так и стоял в прихожей, не понимая, зачем я все-таки ей понадобился.

* * *

(От лица Ники)

— Тридцать пять.... Тридцать шесть.... О боже еще четыре раза и все, — думала я, качая пресс. Господи, ну вот зачем только начала? Дура ненормальная. — Сорок, — вздохнув с облегчением, я повалилась на ковер. Все тело ныло. Вот что значит, месяц не заниматься. Переведя дыхание, я решила, что этого будет мало и решила сделать еще два подхода по десять раз. Включив наушники на всю громкость, что только там была и с мыслью о красивой фигурке я начала качать пресс снова. И не заметила, как в дом вошел Ваня и облокотившись на перила лестницы смотрел на меня с улыбкой. Увидев его, я шмякнулась на пол, со всей дури ударившись головой.

— Ащщ.... - простонала я, нащупывая на голове шишку. Ваня же лишь рассмеялся.

— С чего это ты вновь решила качать пресс? — улыбка все так же не сходила с его лица. Я посмотрела на него обиженно.

— Что лыбишься стоишь? Хочешь чтобы твоя девушка была жирной коровой? И не влезла не в одно свадебное платье? — нащупав шишку, я поморщилась от боли.

— Ник, я разве говорил тебе, что ты жирная корова? — он вновь рассмеялся.

— Не важно, говорил ты или нет, но я не хочу быть жирной коровой на собственной свадьбе.

— Все понятно, логика умри, — усмехнувшись, он подошел ко мне.

— Я сама.

— Что сама? — он вопросительно посмотрел на меня, слегка улыбнувшись.

— Ну, ты же подошел, что бы помочь встать?

— Вот еще, я за пультом подошел, — расхохотавшись, он взял с дивана пульт, и включив телевизор удобно развалился на диване.

Вот колёл, нет бы помочь! Но нет, ленивый придурок! Я попыталась подняться сама, но мне, ни чего не удавалось пресс жутко ныл, и я опять плюхнулась на пол.

Я посмотрела на него сверху и видела его веселый взгляд.

— Вань...- протяжно простонала я

— Что? — он посмотрел на меня.

— Помоги встать....- я улыбнулась ему.

— Сама... сама... — Ваня удерживался, что бы ни засмеется.

— Маркелов! Ты, бесчувственный! — я психанула.

После этих слов он поднял меня на руки и аккуратно переложил на диван. Я же улучив момент вытянулась во весь рост, тем самым не оставив ему место на диване.

— И что ты разлеглась.