Стефани Роуз - Навсегда ты

Она кивнула, я взял ее за руку и повел обратно в гостиную. Сэм сидела на диване, но встала, как только увидела нас.

— С тобой все в порядке, детка? — Белла легко кивнула и посмотрела на отца.

— Наконец-то! Одевай Беллу в пальто. Нам нужно идти.

Марк бросил пальто Беллы Сэм. Я все еще держал ее за руку, но затрясся от ярости, пытаясь сдерживать себя. После того, как Сэм помогла Белле с застежкой-молнией, она быстро поцеловала ее в щеку. Марк взял дочь за руку и дернул в сторону двери.

— С тобой и Беллой все будет в порядке теперь, когда твои родители уезжают?

Сэм дернулась, глядя на меня с испуганным выражением на лице.

— У нас с Беллой все будет просто отлично, красавчик. Не волнуйтесь.

Сэм подошла, чтобы обнять дочь в последний раз. Когда Белла выходила, она посмотрела на меня, и я кивнул. Если она позвонит мне, я сяду в машину и привезу ее домой. Правовые последствия пусть идут к черту.

Когда дверь за ними закрылась, Сэм больше не могла сдержать рыдания. Я поспешил к ней, и она упала в мои объятия. Я целовал ее лоб и заплаканные щеки. Она обняла меня за талию и плакала в мою грудь.

Мне была ненавистна сама мысль о том, что Марк будет сам заботиться о Белле, учитывая его послужной список из игнорирования собственной дочери, и это, наверное, разрывает Сэм сердце. Все, что я мог сделать, это держать ее и говорить о том, что все будет хорошо, когда мы оба понимали, что это не так.

Ни один из нас не мог спать. Мы провели ночь на диване у телевизора. Сэм была в моих объятиях всю ночь, пока я сжимал свой телефон в руке.

После долгой и бессонной ночи, больные от волнения из-за мыслей, как там Белла провела время со своим отцом, мы с Сэм решили пойти в спортзал. Это был ее способ лечения, и смею отметить, что представлять Марка в роли боксерской груши в течение часа или двух — отличная идея. Затем она хотела попробовать заняться йогой, чтобы расслабиться. Через два часа занятий — кардио и пробивание дыр в груше — я сказал ей, что буду ждать в кафе через дорогу.

Купив кофе со льдом, я сел подальше. Я был потный, и все тело болело, но чувствовать себя лучше не стал. Я пытался придумать причину, чтобы проверить, как там Белла, после того, как Сэм завершит свое занятие.

Я заметил, как крепкий парень перегнулся через прилавок к девушке-бариста, очевидно, флиртуя. Девочка хихикала и касалась плеча парня. На вид ей было не более двадцати. Мужчина подошел к холодильнику рядом с кассовым аппаратом и вынул что-то похожее на коробку сока.

Нет, черт побери, это не может быть Марк.

Конечно же, это он, Марк бросил коробку сока перед Беллой, которая сидела за столом у него за спиной, опустив голову. Он все время стоял спиной к своей дочери. Любой мог бы схватить ее, а он даже не бы узнал об этом, пока не стало слишком поздно. Мне казалось, что она спит за столом. Зная Марка, он поднял свою дочь с постели в попытке залезть в штаны к едва совершеннолетней девушке.

К черту все.

Я встал и подошел к ней. Марк даже не обратил внимания, что меня еще больше разозлило. Без сомнения, он был придурком, но такого рода небрежность даже я не ожидал.

— Эй, Бабочка!

Я похлопал Беллу по плечу, и она медленно подняла голову, как будто та была слишком тяжелая для ее плеч. Она раскраснелась, а на лбу выступил пот, но при этом она дрожала. Это было холодное утро, а все, во что она была одета — это спортивная курточка.

— Лукас, ты пришел! Я хотела тебе позвонить, но папа не позволил мне воспользоваться телефоном, — ее голос был хриплым и мягким.

Вид счастья и облегчения на ее лице разбил мое сердце. Бумага из блокнотика с моим номером была смята в ее руке.

— Что случилось? — я поднял волосы, торчащие у нее на лбу, и прикоснулся к нему. Она горела. Белла была больна, а Марк все равно привел ее сюда в такое холодное утро.

— Марк! — я крикнул ему, пока он что-то шептал на ухо девушке. Он обернулся, смеясь, но закатил глаза, когда увидел меня.

— Что ты хочешь, красавчик? — он повернулся к девушке-бариста с тошнотворной улыбкой. — Он никогда не может устоять, когда кто-то другой разговаривает с милой девушкой. Всегда подбирает чужих «бывших»...

— Твоя дочь больна, придурок. Ты заметил, что у нее лихорадка?

Марк закатил глаза и покачал головой.

— С ней все в порядке, просто она такая же, как и ее мать, никогда не хочет никуда идти, — он вернулся к бариста, и я просто не выдержал. Я подошел к нему и схватил его за плечо.

— Подойди и потрогай ее чертов лоб! И попробуй мне только еще раз закатить глаза! — Я сделал еще один шаг к нему и посмотрел ему в глаза. — Тебе слабо?

Марк фыркнул.

— Извини, Кэнди. Я сейчас вернусь.

Марк пошел за мной к Белле и неохотно попробовал ее лоб. Его лицо вытянулось, и он отступил.

— Она была здорова, когда мы выезжали. Наверное, она недавно заболела. Замечательно, один уик-энд без твоей бабушки и на тебе. Тьфу! Подожди немного, и мы пойдем домой, — он повернулся, чтобы пойти назад к прилавку, но я схватил его за руку.

— Твоя дочь больна. Она едва может поднять голову вверх, ее нужно показать врачу. Ты настолько тупой? — я сделал прямо противоположное тому, что говорила нам Робин, однако я был настолько обеспокоен тем, что Белла была в беде, что это просто вылетело у меня из головы.

Марк забрал свою руку.

— Я сказал, дайте мне пару минут. Боже, ты такая же сучка, как и женщины.

Он направился обратно к Кэнди, но с меня было достаточно. Я снял куртку, обернул вокруг Беллы, и взял ее на руки.

— Давай, Бабочка. Мне жаль, моя куртка немного пахнет потом. Мы подождем в машине маму и пойдем к врачу.

Я почти дошел до двери, когда Марк, схватил меня за руку.

— Кем, черт возьми, ты себя возомнил? Это мой ребенок, не твой. Так же, как и моя жена, с которой ты спишь в моей постели. Почему бы тебе не устроить свою чертову жизнь, вместо того, чтобы подбирать остатки за мной?

Если бы Беллы не было в моих руках, Марк уже бы валялся на полу, истекая кровью и, возможно, без нескольких зубов. Но она была, и я не хотел ее напугать.

— У нее только твоя фамилия, — я старался говорить как можно спокойнее. — Настоящий отец не будет игнорировать свою больную дочь. Он бы волновался и как можно быстрее бежал к врачу, а не пытался соблазнить несовершеннолетнюю официантку. Саманта с Беллой — мои больше, чем когда-либо были твоими. Даже эта фигня с опекой, которую начала твоя мать, ничего не изменит. А теперь, извини меня, моей Бабочке нужен врач.