Община - Виктория Анкай

я чувствовала себя гораздо хуже, когда после развода шла по родному городу в своём лучшем костюме, чеканя шпильками шаги, и ревела взахлёб - тогда мне казалось, что все, буквально все вокруг смотрят на меня как на брошенную возрастную разведёнку: кто-то с сочувствием и пренебрежительной жалостью, кто-то со злорадством, кто-то с равнодушием, кто-то как на дуру, но то незабываемое ощущение было действительно болезненным и жалким. В сравнении с ним плестись в грязных балетках по пыльной дороге, тащить в руках авоську с обедом для так называемого мужа и игнорировать чужие любопытные взгляды местных жителей было почти высокомерно приятно - дааа, ваш святой Лука женился на мне, и я теперь "снизошла" до того, чтобы почтить своим присутствием эту деревню. И пофиг, что в таком непрезентабельном виде, главное - я снова замужем, снова чувствую себя если не в полной мере востребованной как женщина, то по крайней мере в глазах общества определённо...

- ...У папы совсем не бывает выходных, - Лиза беспечно болтала обо всё на свете, по всей видимости тоже испытывая какие-то свои горделивые эмоции от моего присутствия рядом. - Только когда Настя сильно заболела год назад, он целую неделю с ней дома просидел... - она понизила голос до глубокого почтительного шёпота. - У неё ветрянка была, и она очень плохо её перенесла - скорая аж два раза приезжала, потому что температура была высокая. Папа тогда очень переживал, много молился... И мы тоже...

- Помогло? - не сдержала едкого сарказма в голосе.

- Что?

- Молитвы, - выдохнула, уже сожалея о своей резкости.

- Помогло, конечно! - Лиза наоборот вздохнула. - Настю уже в больницу забрать хотели, если лучше не станет, а папа... Папа тогда расплакался прямо перед иконами и всю ночь молился, - она зашептала сбивчиво, будто выдавала государственную тайну. - И утром температура спала...

Ну да, точно помогло.

Нет, не то чтобы я скептически относилась к подобному, чего уж, я и сама однажды почти поверила в чудо, когда Марьяшка сильно заболела в три года, и нам не помогали даже антибиотики. Я тогда тоже в отчаянии напоила её клюквой и своими словами выпрашивала у Бога здоровья для дочери, и ей действительно уже к утру стало легче. Я и забыла эту историю - тогда мы лежали в хорошей клинике, вокруг были врачи - профессионалы своего дела, и мне было даже немного стыдно за то, что в моменте я перестала верить им и поверила в Божью милость... А сейчас вот вспомнила тот случай. И прикусила язык, да.

- ...Папа ещё очень благодарил врача, говорил, что это Бог нам послал такого знающего педиатра... - Лиза с уважением кивнула.

Ах вот как оно работает?! Бог посылает хорошего или плохого врача на твою голову...

Усмехнулась почему-то.

- Часто вообще болеете?

- Мы?! - девушка, кажется, искренне удивилась. - Вообще нет! Я ни разу не болела! Было - пчела укусила, и я неделю в школу не ходила, потому что щека распухла... Но я не болела!

- Ничего себе...

А Марьяна болела всё детство. Да и школьные годы тоже - вечно пропускала важные контрольные и интересные проекты. А я злилась на себя - снова не уследила, не заставила надеть куртку, допустила, чтобы она промочила ноги под дождём или застудила горло в мороз...

Выйти с территории общины было сродни свежему воздуху - знакомая деревня, дом бабы Маши неподалёку, бок моей родной любимой машины у забора, а там и до города недалеко...

Забыла как дышать, любуясь издалека на свою Киа, припаркованную там, где я её оставила - вот прямо сейчас бросить всё и уехать, да! Только отнести Луке его чёртов суп, чтоб он подавился...

- Нам сюда, - Лиза бесхитростно кивнула на совсем другую тропинку, уходящую в сторону от домика Марии Михайловны. - Тут ближе... - она зашагала вперёд, уверенная в том, что я пойду следом. - А ещё папа однажды порезал руку. Крови было... - она закатила глаза, неторопливо удаляясь от меня всё дальше. - Думали, что будет заражение! Тогда за него молилась мама...

Понимание того, что никуда я не уеду, по крайней мере сегодня, опускалось сверху гранитной плитой, вбивая радужные мечты в рыхлую землю. В глазах закипели обречённые злые слёзы...

- Вы... Ты чего? - Лиза оглянулась, тоже остановилась. - Устала? Давай я сумку понесу!

- Нет-нет! - я до боли закусила губу, отворачиваясь от своей машины. - Мне совсем не тяжело. Дорогу просто пытаюсь запомнить... - беззастенчиво соврала, изображая улыбку. - Веди дальше...

*24*

За массивными распахнутыми настежь воротами огороженной территории выстроились несколько ангаров - большие, похожие на цеха, средние - ремонтные мастерские, маленькие, больше напоминающие склады. Периодически встречались рабочие - все в серых промасленных спецовках, в большинстве своём бородатые - так сразу и не отличишь, кто тоже является приверженцем старой веры, а кто - обычным жителем деревни.

На меня почти не обращали внимания, хотя с Лизой часто приветливо здоровались - дочь Луки, по всей видимости, здесь знали хорошо. Лишь несколько человек равнодушно покосились в мою сторону, но тут же потеряли всякий интерес, возвращаясь к собственным делам. Обидно даже, да...

- Дядя Макар! Здравствуйте! - Лизка, подпрыгивая, метнулась к какому-то растрепанному седому мужику с грязными руками, развалившемуся на лавочке около одного из строений и чинно курившему самокрутку. - Папа где, не знаете?

- Здравствуй, Елизавета, - кустистые брови мужчины приподнялись вверх, явно пытаясь обозначить сердечность и доброжелательность. - Та знамо где - там же, где и всегда. БелАЗ ему пригнали давеча... Видала? - мужик мечтательно закатил глаза, потирая руки. - Хорош, зверюга... Я втулки ему точил, так там такие габариты... Наш комбайн и близко не стоит с таковым размахом...

Лиза на полном серьёзе кивала на эту неспешную речь, будто реально что-то понимала в спецтехнике.

- Ну мы тогда пойдём, дядь Макар! Папа обед ждёт! - она важно кивнула, оглянулась на меня. - Снежана! - она всё-таки не удержалась, снова шагнула к этому Макару. - Это папина жена, дядь Макар... - она с гордостью покосилась в мою сторону. - Вы на свадьбе-то были вчера?

- Ууууу... - Макар бросил на меня совсем другой взгляд, острый и любопытный. - Вона как... - он огладил ладонью длинную бороду. - Не довелось мне, Лизонька, на свадьбе погулять,