Сюрприз для двоих (СИ) - Стрекоза Наталья

Счастлив ли я? До безумия, черт возьми! Лилька зависла в черном списке, разговариваю только с ее папашкой , когда он пытается узнать, в чем дело и намекнуть, что мое поведение вот-вот вынудит переслать компромат одному уважаемому человеку. Я знаю, что он этого не сделает, пока не увидит в моем паспорте штамп о браке с другой женщиной, потому что его дурной дочурке до зубовного скрежета нужно надеть мне на палец обручальное колечко. А колечко она не наденет никогда, но, ни Селезнев, ни Лилька, все еще не могут этого осознать. И, значит, у меня есть время, и мои мальчики плодотворно его используют, чтобы добыть для меня противоядие от зарвавшейся семейки.

Машка спрашивала меня, не грозит ли ей и детям месть Кувалды. Оправданное беспокойство, и я бы никогда не сунулся к ней, если бы эта угроза была. Но, к счастью, господин Кувалда не любитель многоходовых комбинаций. Он всегда предпочитал разбираться только со своим должником, а это я. Ни Машка, ни ее сыновья отношения к той афере не имеют, а, стало быть, ничего не задолжали. Но вот именно сейчас, когда у нас все так замечательно, когда я вернул то, что потерял столько лет назад, лишиться вновь совершенно не хочется.

- И откуда это такого красивого дяденьку к нам замело? я вздрогнул и обернулся. За моей спиной стояла сногсшибательно красивая Машка и улыбалась мне во все свои крепкие и белые тридцать два зуба. А цветочки кому?

- Мне, - важно ответил я, целуя ее в щеку. Но дам тебе подержать, могу даже подарить.

- Нам чужого не надо, - не менее важно ответила Светлова, забирая у меня цветы. Но подержу, уговорил.

- Здравствуйте, Дмитрий Владимирович. Пока, Маш, - Машкина подруга подмигнула ей, окинула меня быстрым взглядом и ушла раньше, чем мы ей ответили.

Я открыл Машке дверцу машины, после занял водительское сиденье, и машина покинула парковку. Черт, чувствую себя мальчишкой. И гормоны так же кипят и бродят по организму, сосредотачиваюсь вместе с разумом в одном конкретном месте. Я скосил глаза на Машкины коленки и ненавязчиво накрыл ближайшую ладонью, погладил и сдвинул подол выше.

- ДВ, следите за дорогой, - строго велела МК, используя мои инициалы и отдирая руку от своей ноги.

Я немного пофыркал на недотрогу и ломаку Светлову и угомонился. Правда, ненадолго.

- Машк , а поехали, наш дом посмотрим, - предложил я.

- Наш? она обернулась ко мне.

- А чей? удивленно ответил я. Твой, мой, твоих детей наш. Ты его нарисовала, осталось достроить, и будем жить. Сразу после ЗАГСа туда и переедем, ага? Кстати, нужно будет мальчишкам комнаты заново распланировать. К нашей спальне примериться опробовать.

- Угу, в грязище, - как-то нервно хохотнула Машка. Нет, сейчас домой.

- А что мы у тебя дома еще не опробовали? задумался я.

- Железнов, ты маньяк! рассмеялась она и легонько пихнула меня кулачком в бок.

- Не согласен, - возразил я. Я мужчина в полном расцвете сил.

- Рули, Карлсон.

Но и дома мне было отказано в высочайшем доступе по отвратительно-тривиальной причине:

- Хлеб закончился, - сказала Машка, заглядывая в хлебницу.

- Я могу тебя есть без хлеба, - уверил я, распуская руки.

- А я не могу без хлеба, - вредничала Светлова, отбиваясь от моего гусарского наскока. Сходишь?

Сострив ей страшную рожу, я провел по горлу большим пальцем, и, грозно пообещав:

- Я сейчас вернусь, - прихватил ключи от квартиры и ушел в магазин.

Ничего-ничего, когда переедем, за хлебом будет, кому ходить. Идиллическая картинка будущей семейной жизни периодически всплывала в голове. Как только разберусь с Селезневыми, можно будет, наконец-то, сделать то, что собирался сделать девятнадцать лет назад. Осталось познакомиться с Машкиными мальчишками. Хочется верить, что мы сможем подружиться, вроде неплохие ребята. Вспомнился шкет Данька и его нагловатый взгляд, а затем и Кирилл. Этот паренек неизменно заставлял меня хмуриться, когда я смотрел его фото у Машки в альбоме и на компьютере. Все время было ощущение, что разгадка смутного беспокойства лежит на поверхности, но ухватить ее я никак мог. Тонкая ниточка понимания ускользала раз за разом. Ладно, разберемся.

Телефонный звонок выбил меня из размышлений, и я достал гаджет. Мама.

- Димка, паразитина такая, опять пропал, - мама с ходу пошла в наступление.

- Привет, мам, - ответил я, наполняясь ощущением тепла.

- Приветкает он, слышь, отец? проворчала мама. Здравствуй, сынок. Как у тебя дела, уже все деньги заработал, или нам твоего явления еще полгода ждать?

- Мам, а я женюсь, - я широко улыбнулся в трубку.

- Да, говорил уже, забыл что ли? усмехнулась мама. Когда с девочкой-то познакомишь? Или мы рылом не вышли?

- Какие глупости ты иногда говоришь, - укорил я маму. Ты ее знаешь, мам, давно знаешь. На Машке, мам, на Светловой.

В трубке воцарилось молчание. Неожиданно, понимаю.

- Это как это? наконец отозвалась мама.

- Я потом вам все расскажу, ладно? Только ты старого не вспоминай. Я не помню, и вы забудьте. Зная маму, я был уверен, что сейчас начнется допрос с пристрастием, потому быстро свернул разговор. О, мам, прости, важный звонок.

- Димка!

- Целую, - и нажал отбой. Уф.

Усмехнувшись, я вошел во двор. На скамейке у своего подъезда сидела тетя Поля. Я махнул рукой и направился дальше.

- Дим, постой, - крикнула соседка.

Я остановился, дожидаясь, пока женщина дойдет до меня. Пока я гадал, что ей могло от меня понадобиться, тетя Поля уже доковыляла. Она посмотрела на половину буханки в моей руке и улыбнулась.

- Вот и молодцы, что сошлись, - сказала она. И что Машку простил молодец. Девчонка ведь еще была, вот и скрыла по глупости, что мальчишку-то тебе родила. А я ведь быстро смекнула, чей сын Кирюшка. Теперь заживете дружной семейкой.

Я недоуменно посмотрел на соседку. От ее слов потянуло холодком где-то внизу живота.

- Вы о чем, теть Поль? осторожно переспросил я.

- Так, как о чем, - она махнула на меня сухонькой ручкой. Будет он мне тут прикидываться. Кирюха -то копия тебя, что мальчонкой пока был, что сейчас. Вылитый. Она вдруг замолчала. А Машка так и не сказала что ль? Вот лахудра Димка, ты чего?

Ну, вот все и сошлось. Вот то, что столько дергало меня наша схожесть с парнишкой. Сын Мой? У меня есть сын?! У меня есть сын. Которому, черт возьми, восемнадцать лет. А я ни сном, ни духом

- Твою мать! гаркнул я, хватаясь за голову.

- Димка

- Уйдите, теть Поль, ага? глухо попросил я и первым отошел от женщины.

Спокойно, Дмитрий Владимирович, держим себя в руках, держим. Восемнадцать лет Я уехал, а Машка узнала о своей беременности, так выходит? Выходит, что так. Но тогда замуж она выскочила уже будучи беременной? Стоп!

- А был ли муж? вслух спросил я самого себя.

Но если ее отослали к тетке рожать, то зачем было врать мне? Зачем было красть отца у мальчика? Зачем столько лет веры в чужую ложь? Зачем та боль, которая чуть не выела мне душу? И она не сказала мне ни тогда, ни в тот раз, когда мы встретились в Москве, ни сейчас. Восемнадцать лет. Неужели можно было настолько сильно обидеться на мой поспешный отъезд, чтобы ничего не сказать про свою беременность? Потеряла связь? Из-за этого?

- Бред! я ударил кулаком в стену.

Я родителей забрал только через четыре года, перед ее возвращением, выходит. Машка знала мой домашний номер, могла позвонить и сказать. Могла! А если звонила? Мать столько внуков ждет, что не могла мне не сказать. Но мама тогда могла промолчать, а потом уже побоялась признаться Черт, мне легче обвинить родную мать, чем Светлову. Не выдержав, я набрал мамин номер.

- Мам, только честно. Не ври мне сейчас, слышишь, мама, - голос прозвучал, как натянутая струна.

- Что случилось? недоумение мамы было искренним.

Я говорил про Светлову, сейчас требую отчета, значит, если бы чувствовала за собой вину, сейчас была бы слышна фальшь.

- Мам, за те четыре года после моего отъезда в Москву, Машка звонила вам? Хоть раз? Только не ври меня сейчас, мама!