Татьяна Моспан - Счастье не приходит дважды

— Что ты, — замахала руками Юлька. — Он и слышать об этом не захочет.

Юлька тихо плакала и ходила как в воду опущенная. Выручка пришла, откуда не ждали. Кот Василий проявил принципиальность и бойцовский характер.

Пока Олимпиада приходила одна, Васька еще терпел, правда, огрызался, когда она пыталась его погладить.

«Нашла сироту, — бурчал он, нервно вздрагивая от каждого прикосновения, — да и вообще, нечего руки распускать. Ну никакой деликатности!»

Однажды девица заявилась с кавалером, и Васька озверел. Сначала ходил кругами, недружелюбно косясь в сторону непрошеных гостей. Когда сели за стол, кот ненадолго скрылся, а потом незаметно подкрался и, изготовившись, вцепился в задницу хахаля Олимпиады, да так крепко, что его еле отодрали от жертвы. При этом кот выл, как злой дух, а его когтищи царапали и драли в клочья модные брюки парня.

«А потому как не садись на хозяйский стул!» — сверкали бешенством Васькины зеленые глаза.

Крику было!

Василий усмотрел в появлении незнакомца угрозу для домашнего очага и бросился, как мог, защищать свое, родное.

— Никогда я не любила этого паразита! Избаловали мерзавца, в дом с человеком прийти нельзя! — вопила Олимпиада. — Раскормили до невозможности.

«Ну, это еще надо разобраться, кто паразит…»

Васька яростно бил хвостом по полу и продолжал грозно выть, словно подбадривал себя, готовясь к новой схватке.

— Террорист какой-то. — Обалдевший от всего происходящего кавалер Олимпиады, слушая извинения Александра, пытался приложить вырванный клок к окончательно испорченным брюкам. Судя по всему, вещь реставрации не подлежала.

— Развели тут кошарню, ступить негде!

Разобиженная дочь громко хлопнула дверью. Пришла, называется, к папочке в гостечки.

Александр сделал Ваське внушение, но кот, уютно устроившись на Юлькиных теплых коленях, невинными глазами не мигая смотрел на хозяина.

Он остался при своем мнении.

«А в чем дело, граждане? Ну цапнул разок мужика. Порядочный, правда, лоскут удалось отхватить от брючат, — злорадствовал он. — А шуму-то, шуму… И чего эта дылда крашеная приперлась, да еще не одна?»

Он хорошо помнит, как она раньше покрикивала на хозяина и на него, Василия. «Раскормили…» Она, что ли, его раскормила?! Дождешься, как же. У нее, заразы, бывало, ложки сметаны не выпросишь, хоть околей с голода.

Васькиному возмущению не было предела. Порода у него такая, не мелкая. Конечно, при прежнем режиме питания он своего веса ни в жисть бы не набрал, это все Юлечка.

От дылды крашеной ничего хорошего ждать не приходилось. Она, бывало, только голос робко подашь насчет пайки, возьмет и ни за что ни про что веником огреет. Или сунет такое дерьмо, что на помойку отнеси — никто не позарится. И шипит, и ругается. Кому приятно?

Вторая, постарше, нервная особа, которая хозяйничала здесь до Юлечки, от нее еще противно несло чем-то едким (они эту вонь называют французскими духами, но лучше бы ему в морду апельсином прыснули, такая же гадость!), его тоже еле терпела и все время брезгливо принюхивалась. Прямо хоть из дома беги! И дрогнул было, да хозяина жалко стало.

А между прочим, если уж на то пошло, при такой стати и ловкости он мог бы и в магазине вполне прилично устроиться. Запросто. Ни хрена в породе не разбираются. Он им не какой-нибудь субтильный кот, который при одном виде мыша от испуга цепенеет. Прошлым летом кто на хозяйской даче за три дня всех хвостатых мародеров извел? Он, Васька, потому как — работник.

Кот зажмурил глаза от удовольствия, вспомнив былые подвиги и безотказных местных подружек. Погулял он там, что и говорить, лихо. Дачная вольница мирила его с неудобствами городской жизни.

«А дылду крашеную, — мурлыча, прищурился он, — надо от дома отва-а-аживать. Заест всех. Подумаешь, фря какая. От нее один шум и беспокойство. Хуже прищепки на хвосте. Это хозяин такой сердобольный, зла не помнит, а он бы не то что за стол — на порог бы ее не пустил. И правильно, не фига шляться!»

После этого случая доченька не появлялась, а Юля стала более внимательно приглядываться к Ваське. Иногда ей начинало казаться, что кот реагирует на малейшее изменение настроения. Он был не просто умен — он был проницателен. И словно из воздуха улавливал грядущие перемены.

Сейчас Юля, стоя у открытого холодильника, еще раз попробовала позвать:

— Вась, Вась…

Кот смотрел в глаза хозяйке и вертелся возле двери. Он уже не орал.

— Васька, ты, может, жениться надумал? — наконец догадалась Юля. — Но вроде не время сейчас.

На всякий случай она пошла за котовой подстилкой, «невестой», так они с мужем называли половичок, сшитый из шкурок кролика.

В период половой активности Васька вел себя как всякий нормальный некастрированный самец в самом соку, готовый в неравном поединке завоевать благосклонность хвостатой чаровницы.

Но была у него и своя фишка.

Пребывая в любовном угаре, он начинал проявлять нездоровый сексуальный интерес к меховой «невесте». Извращенное котово воображение представляло на месте шкурки обольстительную Мурку.

Самовозбуждаясь, Василий эксплуатировал кроличью подстилку на полную катушку. Он топтался на ней и терся мордой, издавая умопомрачительные сладострастные рулады, от которых у самого шерсть становилась дыбом. Процесс шел полным ходом. Васька кувыркался и выгибал спину, чувствуя себя одновременно: ревнивым мачо, ветреником донжуаном, разгульным казановой, робким сентиментальным влюбленным и непритязательным разбитным сельским ухажером-ходоком, не пропускающим ни одной кокетливой барышни.

Словом, реализация основного инстинкта насчет «этого самого» проводилась своеобразно и по полной программе. После чего, изнуренный любовной истомой, он, шатаясь, брел к родной кушетке и обрушивал на нее свое могучее тело.

— Да, Василий, — качала головой Юля, когда ей доводилось видеть бурное проявление чувств. — Против тебя ни одной киске не устоять. Умеешь пронять слабое естество прекрасной особы.

«Что делать, — неистовым огнем горели изумрудные Васькины глаза, — у всех свои слабости. Живое дело».

Сегодня, увидев в руках Юли заветный половичок, кот протестующе мяукнул и помчался по коридору. Его неправильно поняли. Топтаться на кроличьем меху, изображая африканские страсти, он вовсе не желал.

Юля нашла Ваську в комнате, где стоял компьютер. Подняв морду вверх, он смотрел на темный экран.

— По хозяину скучаешь… — улыбнулась Юля. — Он сегодня на дежурстве. Утром приедет.

Кот продолжал выразительно смотреть на компьютер. Уходить он не собирался.