Валентина Седлова - Под потолком небес

Под конец первого курса она благодаря умелой политике и Дашкиным советам была окончательно принята как своя среди студенческой братии. Благо что, несмотря на свои пятерки, не зазнавалась, и всегда давала переписать конспекты, если, конечно, сама была на занятиях, а не отсиживалась в деканате. Да и на семинарах и коллоквиумах здорово выручала. Сколько благодаря ней уверенных двоек превратилось в застенчивые тройки и изумленные четверки — просто не перечесть. Южный акцент из речи Натальи исчез окончательно, так что половина потока за учебной кутерьмой вообще позабыла, откуда она родом.

Сдав на отлично вторую сессию и уйдя в отпуск, Наташка, доверху набив две сумки подарками домашним, поехала домой. От предвкушения встречи у нее сладко замирало сердце. Как же она по ним по всем соскучилась! Всего год не виделись, а кажется, что целую вечность. Лишь бы не отец с матерью не ругались из-за ее самовольства, что тогда в Москву без родительского разрешения укатила.

Вопреки самым мрачным ожиданиям, об этом родители ей и слова не сказали. Видимо, уже перегорело. Да и поздно что-то менять. Зато в глазах своих младших она приобрела такой авторитет, что о-го-го! Еще бы: за какой-то год она стала совсем взрослой. Ничего, вот они школу закончат, и тоже в Москву отправятся. А что, Наташка же смогла, значит, и у них тоже получится!

Наталья буквально купалась в тепле родного дома, хватаясь за сто дел сразу и пытаясь помочь матери с огородом, а отцу — с «Запорожцем». Причем одновременно. Но родители вели себя немножко странно: будто Наташка здесь — дорогой и долгожданный гость, которого нужно всячески приветить и обласкать. То есть, словно она не домой вернулась, а в гости приехала. Это забавляло Наташку до крайности. Только через месяц родители заново к ней привыкли и перестали пытаться предупредить каждое ее желание.

Единственное, что омрачало ее летние каникулы — это Петька. Он появился на пороге буквально на следующий день после ее приезда (откуда только узнал), и бесцеремонно уволок ее с собой, несмотря на то, что Наталья, используя всю силу своего красноречия, попыталась остаться дома. Мол, устала она с дороги, да и с родными еще не наговорилась… Бесполезно, как в глухую стену головой. Утащил к себе в хибару и без лишних слов продемонстрировал ей всю свою мужскую силу. Как она тогда не залетела — уму непостижимо. Видно, Бог миловал. И потом чуть ли не каждый вечер заявлялся в гости. Придет, сядет в гостиной и сидит, как истукан. Ни единого путного слова не скажет. Хорошо, если трезвый придет, а то и спиртягой от него разило частенько. Стыдобища! И перед родителями так неудобно. Наташка тогда месячных ждала, как в детстве праздников: хоть на неделю отвяжется, а то надоела его образина хуже горькой редьки.

Когда она собралась обратно в Москву, Петька отозвал ее на вокзале в сторону и, как умел, по-простому объяснил, что случится с ней и ее московскими хахалями, ежели такие объявятся. Ничего нового Наташка не услышала, Петькины угрозы из года в год не менялись. Как и сам Петька. Что-то говорить и объяснять этому дуболому не хотелось, все равно не поймет, поэтому, услышав гудок поезда, Наталья поспешила пройти в вагон.

Следующие три года ничем таким особым не отличались, разве что и учиться, и работать Наталье было день ото дня все легче и легче. Привыкла, втянулась. Да и на личном фронте порой мелькали весьма приятные лица. Один ее друг жил в той же общаге, что и она, только этажом выше, но в отличие от нее был заочником, и поэтому их нечастые встречи происходили, когда он приезжал сдавать сессии. Другой парень был москвичом, и заходил к ней в гости, чуть ли не каждую неделю. Пока институт не закончил. А потом делся куда-то. Что ж, у каждого своя дорога, Наталья на него обиды не держала. Тем более что и планов на него никаких не строила, сразу было ясно, что все у них не всерьез. Ушел — так ушел.

А вот какого она хлопчика буквально на прошлой неделе встретила — это просто сказка! Дипломник, забежал к ней в деканат за ведомостью на какой-то экзамен, который он на третьем курсе забыл сдать. А теперь вот вспомнил и в авральном режиме бросился его закрывать, а то бы до защиты не допустили. Наталья видала этого парня раньше, но не часто: он где-то работал, и в родной альма-матер появлялся только ближе к сессии, одаривая преподавателей и таких же девочек из деканата, как и она сама, цветами и конфетами. За это многие вольности ему прощались, а сплошные прогулы сходили с рук. Тем более что парень он был, что называется, с головой, толковый. Да и не он один учился здесь в подобном режиме. Почти треть старшекурсников уже устроилась на постоянную работу, несмотря на то, что образование еще не было закончено. Декан с преподавателями ворчали, но на самом деле поощряли подобную практику, поскольку могли неофициально попросить таких студентов буквально о любой услуге: от простой консультации до предоставления кредита на льготных условиях. Что поделаешь — рыночные отношения в действии!

Полностью закрытую ведомость он вернул буквально минут через десять. Преподаватель, видимо, решил пойти навстречу дипломнику, и подмахнул бумаги просто так. В деканате уже почти все разошлись — июнь, жара, время почти пять вечера, так что дежурной оставалась одна Наталья. Да и она уже собирала свою сумочку и подкрашивала губы, чтобы в ближайшие пятнадцать минут слинять отсюда вслед за остальными.

— Девушка, вот моя ведомость, куда мне ее положить?

— Да прямо мне на стол. Я ее отмечу только и в папку отправлю. Что, последний хвост был?

— Ага. Как я про него забыл — ума не приложу. Хорошо хоть решил проверить, все ли в порядке. Слушай, а тебя не Наташа зовут?

— Наташа. А почему ты спросил?

— Да просто мне друзья посоветовали: если что-то в деканате надо — обращайся к Наташе. Она все, что надо сделает. А к другим, мол, подходить не стоит. И документы могут перепутать, и времени вагон потеряешь.

— Спасибо за комплимент. Кстати, а тебя как зовут?

— Алексей.

— Вот и познакомились. Ладно, буду собираться, а то что-то я сегодня припозднилась.

— А тебе куда?

— В наше общежитие. Сначала залезу под холодный душ, а потом отосплюсь. Или в гости к соседям схожу, если желание будет. Я свою сессию уже закрыла, мне буквально последнюю неделю осталось отработать, и можно окончательно на каникулы уходить.

— Слушай, а как ты смотришь на то, чтобы пойти попить пивка? Здесь неподалеку кафешка одна, очень даже неплохая. А то домой ехать не хочется, тем более что есть законный повод устроить себе праздник. Ну, ты как?

— Я — положительно. В смысле — «за». Только деканат закрою и можно идти.

Алексей оказался не жмотом, и в кафе они посидели исключительно за его счет. С другой стороны, судя по пачке банкнот, выглядывающей из бумажника, это его не сильно напрягало. Играла приятная музыка, кружки с пивом опустошались одна за другой, а рядом росла гора шкурок от фисташек. Горячих блюд или закусок не заказывали: вечерний зной отбивал всякую охоту к еде.