Добрыня - Чарли Ви

бородатые. Короче, я ещё час с вами и сваливаю.

— Опять нас кидаешь из-за девчонки?

— А вы что маленькие? Боитесь без мамки остаться, — криво улыбается Бес.

Пусть валит. Без него спокойнее будет, — думаю я и опрокидываю стопку в рот. Вкуса не чувствую.

В какой момент моё сознание всё-таки отключается, не помню ничего.

Врубаюсь от удара в живот. Следующий удар в челюсть, во рту солёный вкус крови.

На улице уже темно, но я понимаю, что уже не в ресторане. Пахнет навозом, ржание лошадей, а передо мной стоит Санко.

— Мэ тут уморАва, — рычит и кидается на меня. — Придушууу.

Тянет руки.

Он хоть и высокий, но мне до носа. Отталкиваю его, и он кубарем летит на пол.

— Да пошёл ты, — цежу сквозь зубы. Пытаюсь встать, но ноги не держат. Всё кружится. Бля*ь, ну ведь хотел же набухаться. Только ни хрена понимаю, где я.

А Санко вскакивает на ноги и с разбегу бьёт меня ногой в грудь.

— Руки вырву тебе за Софу. Ты хоть понимаешь, что наделал? Тварь!

Сознание заторможенное. Всё плывёт перед глазами. Чувствую, как по подбородку стекает кровь, значит, всё-таки достал меня. Хотя боли не чувствую.

— А что я сделал? — хриплю разбитыми губами и сплёвываю. Хрен знает сколько он меня бил, пока я в отключке был.

Глава 6

— Сволочь! — орёт Санко и снова кидается на меня.

Я останавливаю его ударом в челюсть. Даже замахиваться не приходиться, просто выставляю кулак, а он на него натыкается мордой.

Слышится хруст, Санко хватается за нос, из которого начинает литься кровь.

— Так всё-таки… что тут произошло? — повторяю вопрос, взирая на Санко с чувством злости и брезгливости.

— Ты обесчестил мою жену, — хрипит он в ответ.

За спиной слышу поступь жеребца и его фырканье. Оборачиваюсь, так и есть, это Драго, любимый жеребец Софы. Она обожает скакать на нём. Только благодаря Софе я научился ездить верхом на лошади. Значит, мы в конюшне барона.

Только непонятно, зачем меня сюда притащили.

— Интересно, как ты догадался? — бормочу себе под нос, но довольно громко, чтобы он слышал.

— Это у тебя надо спросить, — В темноте стойла замечаю женскую фигуру. Софа.

Она всё время стояла тут?

Гладит своего жеребца по морде, прижимаясь лицом к нему.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю её.

— Когда ты потерял совесть и начал пускать слухи за моей спиной? — спрашивает Софа, игнорируя мой вопрос.

— Какие слухи?

— Тебе виднее, что ты наговорил моему отцу.

— Я не говорил с твоим отцом, — всё так же ничего не понимаю.

— Софа, ты можешь мне нормально объяснить, — делаю шаг к ней.

— Не приближайся, — выставляет перед собой рукой, будто это сможет меня остановить. — Я уже итак сказала. Вместо того чтобы достойно расстаться и уйти из моей жизни, ты решил сломать мою. Ну что ж, можешь радоваться. Мне незачем больше жить. Отец изгнал меня из семьи.

Сердце сжимается от неподдельного отчаяния в голосе Софы. Для неё всегда семья была важна.

Неужели я напился и решил поговорить с отцом Софы?

Не помню.

Чёрт, ничего не помню.

— Софа, послушай. Я уверен, я не мог про тебя ничего сказать. Ни про нас. Я отпустил тебя. И не в моих правилах жаловаться и ябедничать ходить.

— Неважно кто это сделал. Может, ты, а может, твои друзья. Просто теперь всё кончено.

— Она теперь никому не нужна. А мне придётся уйти с ней вместе или остаться, — вмешивается Санко.

— Будь ты со мной Софа, я бы за тобой следом хоть на край света…

— Может, поэтому ты и подставил меня? Чтобы всё получилось по-твоему? Но запомни, Данил, ни сегодня, ни завтра, мы больше никогда не будем вместе. Даже если ты останешься единственным мужчиной на свете. Никогда. Предателей не прощают.

Стою молча. Что я могу сказать?

Уверить, что всё ошибка, хотя сам ничего не помню. Только интуиция подсказывает, что это не я был. Не знаю, кто вскрыл нашу тайну. Но доказать я сейчас ничего не смогу.

— Софа, я понимаю, что ты обижена. И я сейчас вряд ли смогу доказать, что это не я всё рассказал отцу, но если тебе нужна помощь. Квартира, деньги, я всегда готов помочь.

— Мне от тебя ничего не нужно, — Софа напоминает дикую кошку, вставшую на дыбы. Она уже не в белом платье, переоделась в более скромное.

Тянет Драго за поводья. Выводит наружу.

— Куда ты собралась? — иду за ней.

— Тебя это не касается.

— Соф, на улице ночь, снег по колено, куда ты собралась?

— Отстань. Не твоё дело.

Она огрызается, не поворачивая головы. А у меня в душе напряжение растёт, будто сейчас что-то плохое случиться должно.

Иду следом, ловлю за руку, но Софа взлетает на своего жеребца, её пальцы выскальзывают из моих.

Последнее, что вижу, мелькнувший лошадиный хвост в проёме двери.

Санко, всё так же сидит на корточках, пытается остановить кровь. Даже не обращает внимания, что Софа умчалась в темноту.

— Ты не собираешься её остановить? — спрашиваю у Санко, тот в ответ плечам пожимает.

— Пусть что хочет-то и делает, дура бешеная.

Мало я ему врезал. Но сейчас нет времени на разборки с ним.

Иду к ближайшему загону, там кобыла стоит Нана, я на ней пару раз уже скакал. Тороплюсь вывести её, пока ещё след Софы не затерялся.

Сажусь на лошадь, и в этот момент холодный воздух щиплет мою кожу, в голове набатом пульсирует кровь. Вдыхаю свежий прохладный воздух, вглядываюсь в даль. На свежевыпавшем снегу цепочка следов уводит в лес. Снег размеренно хрустит под ногами. Я поправляю поводья, мягко касаюсь боков лошади, направляю её галопом в сторону леса.

Вокруг царит тишина — только редкие звуки. Только луна освещает путь, создавая причудливые тени от стволов деревьев. Я останавливаюсь на мгновение, чтобы ещё раз свериться, что еду в правильном направлении. С каждым шагом лошади я чувствую, как свежий морозный воздух наполняет мои лёгкие. Охлаждает голову и растущую внутри панику.

Внезапно в тишине ночи раздаётся тихий женский вскрик. И мгновенно затихает.

А у меня внутри будто всё обрывается. Это точно был крик Софы. Гоню лошадь что есть сил. И всё равно кажется, что медленно. Ветки хлещут по лицу, царапают кожу, цепляются за одежду.

Деревья обрываются резко, и лошадь вылетает на заснеженную поляну, посреди которой виднеется озеро.

Замечаю Драго. Подъезжаю ближе. Жеребец Софы стоит неподалеку, опустив морду к земле. Его густая грива колышется на холодном ветру, меня охватывает тревога.

В