Навеки (ЛП) - Сноу Дженика

Я облизнула губы и кивнула:

— Я не хотела шпионить или вторгаться в твое личное пространство, — он смотрел на меня с таким обеспокоенным выражением лица. — Это для девушки? — я ненавидела говорить это вслух, эти слова были как кислота на моем языке.

— Да, — сказал он тихо.

Я прочистила горло и сделала вид, что мне не больно больше, чем следовало бы. По правде говоря, это было самое болезненное, что я испытывала в своей жизни.

— Я не знала, что ты с кем-то встречаешься, Макс. Почему ты мне не сказал?

Я уже знала, что буду ненавидеть ее, потому что она не была мной и не могла сделать его счастливым так, как я.

Он не отвечал долгие минуты, и я почувствовала, как страх начал охватывать меня. Как я могла быть настолько слепой к тому факту, что в его жизни кто-то был? Было совершенно ясно, что она очень много для него значит. Я могла сказать это по тому, как он признался, что испытывает к кому-то чувства, очень ясно по тому, как он посмотрел на меня, как будто это было почти… больно.

Сейчас мне было неловко и некомфортно рядом с Максом, и это был первый раз с тех пор, как мы стали друзьями. Я ненавидела это чувство, но не только потому, что он не чувствовал, что может доверить мне свой очевидный секрет, а потому, что я любила его, потому что планировала рассказать ему об этом сегодня вечером.

— Возможно, мне стоит уйти, — я сказала это больше себе, чем ему, и, обходя кухонную стойку, поняла, что не смогу избежать этой неловкости. Он привез меня сюда. Я была у него дома. И боль в сердце усилилась, в груди стало так тесно, что я не могла дышать.

Но как только я хотела было пройти мимо него, не зная, куда вообще идти, он протянул руку и остановил меня. Его кожа была теплой, ладонь и пальцы были большими, когда он обхватил мои.

— Эбигейл, — сказал он тихо, но его голос был хриплым. Невысказанные эмоции были очевидны.

Это было оно. Это была та часть, где он скажет, что любит кого-то, но не сказал мне, потому что думал, что это сделает наши отношения странными и что мы не сможем тусоваться, как раньше.

И я затаила дыхание, ожидая, когда на меня обрушится это признание.

Глава 7

Эбигейл

Мы долго смотрели друг другу в глаза, и когда я услышала, как он выдохнул, то наконец выдохнула сама, поняв, что задерживала дыхание.

— Эти сердечки я сделал на заказ, — тихо сказал он, все еще держа мою руку, его большой палец скользнул по тыльной стороне моей руки. — Они были созданы для девушки, которая мне небезразлична, — он сглотнул, его глаза были широко раскрыты от волнения. — Я люблю эту девушку, Эбигейл. Я люблю ее больше всего на свете.

Боже. Это больно. Это было так больно, что я собиралась заплакать.

— Как ее зовут? — действительно ли я хотела это знать? Боже, я сейчас чувствовала себя чертовски на грани, чувствовала, что потеряю сознание, если он меня отпустит.

Просто скажи ему, скажи ему, что ты чувствуешь.

— Ее имя, — прошептал он. — Ее зовут Эбигейл.

Мир завертелся вокруг, пока я слушала его.

— Что? Ты влюбился в кого-то по имени Эбигейл? — голова кружилась, тело гудело. Я слышала, как кровь хлынула к моим ушам, мое тело бросило в жар.

Он улыбнулся и медленно покачал головой:

— Ты такая чертовски милая, Эбигейл, — он сделал шаг ко мне ближе. — И именно это заставило меня влюбиться в тебя, ещё когда мне было тринадцать лет.

Воздух вырвался из меня, и я почувствовала, как мои глаза расширились еще больше:

— Что? — пискнула я.

В этот момент все во мне пришло в состояние повышенной готовности, стало сверхчувствительным. Моя рубашка терлась о грудь, заставляя соски твердеть. Я чувствовала себя грязной из-за этого возбуждения после того, что он только что сказал, но в хорошем смысле.

Я хотела сказать ему, что тоже люблю его.

Он сделал шаг ближе, пока наши грудные клетки почти не соприкоснулись:

— Ты меня слышала, Эбигейл? Я тебя люблю. Эти сердца для тебя. Я хотел разложить их для тебя в День Святого Валентина, чтобы, наконец, признаться в своих чувствах к тебе.

Мои нервы были натянуты, в горле пересохло и в нем образовался ком, и мне казалось, что если попытаюсь сказать что-нибудь, то буду заикаться.

— Эбигейл, дорогая, пожалуйста, скажи мне что-нибудь. Я сейчас на грани нервного срыва.

Я сделала еще один глубокий вдох и просто выпалила:

— Ты любишь меня?

Он не ответил, просто поднял руку, чтобы провести ею по прядям моих волос, упавшим на мою щеку. Он заправил волосы мне за ухо, и от этого прикосновения у меня по спине пробежали мурашки.

— Ты никогда не замечала, как я на тебя смотрю? А как насчет того, что я никогда не был с девушкой и ни с кем не встречался? — он слегка улыбнулся мне. — А как насчет того, что я сделаю для тебя все, что в моих силах, Эбигейл… для меня есть только ты, — он откинул мою голову назад, положил руку мне на щеку, и я посмотрела ему в глаза. — Да, Эбигейл. Да, я люблю тебя очень сильно. Я влюблен в тебя.

Мое сердце билось так сильно и так быстро, что я была уверена, что он сможет его услышать, увидеть, как оно быстро бьется под моей кожей.

Он не двигался. Я не могла говорить, а он все еще смотрел мне в глаза, все еще заставлял меня чувствовать, что он может заглянуть прямо в мою душу.

— Я не хочу, чтобы ты когда-либо любила кого-то, кроме меня, — его голос звучал так, словно он умолял.

Он опустил взгляд на мой рот.

О боже. Мне казалось, что я могу воспламенится прямо здесь и сейчас. Я могла бы закрыть глаза от удовольствия, которое охватило меня, когда услышала его слова. Я боялась услышать, как он произносит эти слова, потому что я так долго хотела их услышать, что, наконец, услышав их, я испугалась.

Я не знаю, как долго мы стояли там, едва дыша, но, наконец, он откинулся на дюйм назад. Я поймала себя на том, что глубоко вздохнула, не осознавая, что снова задержала дыхание.

Он прервал зрительный контакт со мной, глядя в пол, и я увидела, как его челюсть дернулась, и поняла, что это из-за моего молчания. Я пугала его и мне это было ненавистно. Но в тот момент я не могла найти слов. Я была слишком шокирована.

Он снова посмотрел на меня, а затем выдохнул:

— Пожалуйста, поговори со мной, — снова попросил он. — Скажи мне, что девушка, которую я люблю, тоже безумно любит меня, — он все еще держал меня за лицо.

Я сглотнула и облизала губы:

— Макс… — слова застряли у меня в горле, но затем они сорвались с языка и повисли в воздухе между нами. — Я тоже тебя люблю. Так сильно.

От его прерывистого вздоха мое сердце забилось вдвое быстрее.

Он выглядел… словно испытал облегчение.

Он подошел ближе и сказал тихим голосом:

— Боже, ты знаешь, сколько раз я мечтал о том, чтобы услышать, как ты произносишь эти слова? Знаешь, сколько раз я представлял себе, как ты говоришь мне, что тоже любишь меня? — он посмотрел на мои губы. — Ты та, кого я люблю, моя единственная, Эбигейл, с тех самых пор, как мы встретились.

Когда он снова посмотрел на мое лицо, мое сердце подпрыгнуло к горлу.

— Ты любил меня с тринадцати лет?

Он медленно кивнул:

— С тех пор, как я увидел тебя, вошедшую в класс, с тех пор, как узнал, какой ты была на самом деле, что ты любила и не любила, тогда я понял, что ты идеальна для меня, — теперь он держал обе руки на моем лице, обхватывая мои щеки и глядя в глаза. — Я был влюблен в тебя много лет, но у меня не было смелости признаться. Но сама идея разрушить то, что у нас было, что ты, возможно, больше не захочешь быть моим другом, потому что я перешел черту, заставляла меня держаться на расстоянии, — он снова наклонился, так близко, что я почувствовала запах его геля для душа. Я закрыла глаза и просто наслаждалась этим моментом. — Для меня ты никогда не была никем другим, Эбигейл. Никем другим. Всегда, — боже, его голос был глубоким, таким хриплым. Он был наполнен тоской.

Это действительно происходит? Да… да, это так, и я не собираюсь этому препятствовать.