Цугцванг - Ария Тес

алкашей из Химок, и не сразу получила все, что ты сейчас видишь вокруг. Когда мы познакомились с Лилей, я лишь начинала поднимать голову.

— Собирая секреты.

— Информацию.

— Будь по вашему. И что было дальше?

— Я предложила ей помощь, когда увидела, как она на него смотрит. Мне невольно досталась роль сводницы, и знать о богатых мужиках как можно больше — моя работа. О Максе я знала все. Слишком много желающих…

— Дальше.

Она слегка щурит глаза, когда я в который раз обрываю ее попытку выйти на заливание мне в уши воды, хмыкает, но покорно соглашается, кивая.

— В твоей сестре сразу был виден потенциал. Она не дура, а главное умела подать себя с нужной стороны. Еще Лиля достаточно красива, чтобы ему понравится, и, к тому же, его типаж. Он всегда предпочитал моделей…

Снова укол в сердце — «Верочка…»

Перед глазами невольно возникает ее образ: голая, идеально прокаченная, с длинными ногами и упругими, большими сиськами. Я корю себя за то, что была так слепа: она слишком хороша, чтобы трахаться с "никем", на одном уровне с Лилей…

«Представляю, как ему приходилось переступать через себя, ложась в одну постель со мной…»

Вонзаю ногти в ладони, чтобы разогнать и мысли, и образ, и упрямые факты, точно сумеречный туман. Он поддается, слава богу, и я могу сосредоточиться на Оксане, которую уже утянуло волоком к своему внутреннему, неисчерпаемому колодцу. Она щедро льет воду, разбрызгивает ее, улыбается, и я шиплю на себя за то, что вовремя ее не остановила, и одновременно цежу уже для этой "сводницы".

— Достаточно. Вернемся к теме. Вы говорили про потенциал и все такое. Что было дальше?

— Я решила поставить на твою сестру.

— В смысле?

— Протолкнешь одну птичку на Олимп, сама получишь доступ. Все просто.

— Услуга за услугу?

— Не так элегантно звучит, но да. Она пришла сама, после пары совершенно провальных попыток, и я поделилась с ней своими знаниями, помогла составить план, и через месяц Макс готов был ради нее на все.

— Почему весь бомонд знает об их отношениях?

— Потому что они были страстными и очень громкими.

Меня внутренне передёргивает, но внешне я остаюсь холодна, как лед, по крайней мере судя по отсутствию реакции двух сестер. Это хорошо. Не хочу давать этой гиене какие-то поводы для раздумий — мне это ни к чему. Мой позор останется между мной и…

«И еще непонятно сколькими людьми…»

Становится все сложнее бить себя по рукам, но я делаю это, на секунду прикрыв глаза.

— Он ее любил? — голос дрожит, и это очевидно.

Провал. Оксана смотрит на меня долго, пронизывающе, но то ли не может поймать суть за хвост, то ли хочет убедится — не знаю. Я слишком сильно хочу услышать ответ на этот вопрос, хотя уже его слышу в своей голове.

«Да.»

— Да.

Еле сдерживаюсь, чтобы не выдать себя, держусь, а Оксана делает глоток и улыбается.

— Вообще даже я такого не ожидала. Он стал ручным с ней, видел только ее, ни на кого не смотрел больше. Макс разогнал всех своих "подружек на одну ночь", хотя раньше заявлял, что ни с кем не будет встречаться…

Сердце начинает биться быстрее. Я уже слышала эту историю раньше и как раз, когда просила у сестры совета сблизиться с ним…

«То есть…Мы не знали, но говорили об одном и том же человеке?! Господи, это просто отвратительно…» — «И она…я помню, как странно скакнул ее голос…неужели?…»

— Она его любила? — спрашиваю раньше, чем успеваю взвесить все риски для своего бедного сердца, на что в ответ Оксана небрежно пожимает плечами.

— Поначалу нет. Он был лишь билетом в красивую жизнь, но все быстро изменилось.

— В какую сторону?

— В самую, что ни на есть "ту".

— То есть это да?

— Да. Если бы ты застала их вместе, то поняла бы все сама.

«А я и застала…»

— …Думаю, что между ними до сих пор все воспламеняется…Такие чувства не проходят никогда. Даже когда появился его отец, она не хотела…не могла закончить отношения с Максом. Она была, как на перепутье, и, хоть разумно было бы сразу уйти к Петру, она просто не могла. Думаю, что Лиля до сих пор его любит, хоть и пытается скрыть и задавить эти чувства где-то глубоко внутри себя.

— Вы дружили?

— Когда-то да.

— А сейчас?

— Хочешь знать, узнает ли Лиля, что ты была у меня?

— Допустим.

— Нет, не узнает. Моим клиентам гарантирована анонимность, иначе ко мне никто не будет обращаться.

— Звучит немного крипово.

— Лишний заработок на стороне и соединенные сердца — это крипово?

— Ты типа мамочки? — усмехаюсь, складывая руки на груди, — Приводишь шлюх к заказчикам, а они взамен пускают тебя на Олимп?

— Грубо, но да, — спокойно отбивает, пожимая плечами, — Так и есть.

«Господи, фу…какая грязь…»

— Он ее сильно ненавидит? — задаю глупый вопрос, но получаю положительный ответ. Полный, положительный ответ.

— Он ненавидит ее также сильно, как любил. То есть безумно.

— Чем это чревато?

Оксана замирает, а я придвигаюсь ближе, серьезно смотрю на нее, потом тихо задаю свой последний, самый, возможно, важный вопрос.

— Кто на самом деле такой Максимилиан Александровский и на что он способен?

— Ты здесь не для того, чтобы узнать его слабые стороны и соблазнить?

— Мои мотивы останутся при мне.

— Если это попытка защитить твою сестру…

— Твою мать, просто ответь! — не выдерживаю, повышая голос, от чего Оксана резко отстраняется.

Не сдержалась. Меня так достали ее попытки тянуть резину, что я просто не смогла подавить эти эмоции, хотя и получила ответ, который так хотела.

— Он — сраный, ночной кошмар.

— Ты его знаешь лично?

— Да. Лиля нас знакомила в свое время, мы с ней общались достаточно тесно.

— И? Это все, что ты можешь сказать?

— А что еще добавить? Он. Сраный. Ночной. Кошмар. Перейдешь ему дорогу — тебе крышка.

— Поподробней можно?

— Он способен на что угодно. Макс умный, хитрый, умеет находить контакт, если это нужно, а также не боится играть грязно. Для него нет понятия совести, особенно если он чего-то хочет. Прет вперед, как танк, а все попутные жертвы — включенные в смету потери.

— Если он такой монстр, почему моя сестра еще «дышит»?

— Потому что ее защищает его отец, но я бы на ее месте почаще оборачивалась назад. Макс так просто не простит ей всего, что она ему сделала. Он отомстит, а мстить он умеет. Нет никого лучше на этом поприще, чем он.

— Он способен абсолютно