Игрушка для Зверя - Ева Мелоди

Ознакомительный фрагмент

в чем не виновата. У меня умерла мама и я прилетела на похороны… Это все…

Мужчина отстраняется от меня, но не успеваю обрадоваться, как он стаскивает меня с дивана и разворачивает к себе лицом.

– Ты сама выбрала.

– Я ничего не выбирала!

Отскакиваю, но он неумолимо надвигается. Пячусь, сзади больно ударяюсь о стол. Дальше отступать некогда. Зверь надвигается на меня, и вот я уже прижата его телом, только спереди. Так еще хуже. Меня пугает все. Его запах, острый и терпкий, даже колючий. Очень подходящий ему парфюм. Ни одной спокойной ноты, сплошное напряжение и острота.

Оказываюсь зажатой между его телом и столом. Зверь гораздо выше меня, нависает сверху. Нет сомнений в том, кто из нас сильнее. Быстрее. И разумеется опаснее. Я словно муха, попавшая в паутину.

– Посмотри на меня.

Снова отрывистый приказ. Но я устала что мне приказывают, и полна решимости бороться пока есть силы. Упрямо пялюсь в пол. На остроносые дорогущие ботинки.

Крупные мужские пальцы ложатся на мой подбородок, сжимают его и приподнимают. Зажмуриваюсь. Да, глупо и по-детски, знаю… Мысленно сжимаюсь в комок. Джерт молчит, и это тягостно-вязкое молчание между нами, еще страшнее, чем его отрывистые приказы.

Открываю глаза. Его взгляд прикован к моей груди. У него длинные густые ресницы, – зачем-то отмечаю это про себя. Очень темные. Чернее ночи. Кожа смуглая, но все же Джерт не похож на турка. С ужасом чувствую, как под пристальным взглядом удлиняются и твердеют мои соски.

Джерт медленно поднимает ресницы. Черный взгляд завораживает и обжигает.

– Отпустите меня… – шепчу с отчаянием, чувствуя себя невыразимо уязвимой.

Его глаза вспыхивают красноватыми всполохами.

– Я не отдаю свои подарки.

Горло сжимается от этих слов.

– Вам нравится причинять боль?

Мне показалось или правда заметила отголосок страдания на этом волевом и жестком лице? Даже если и было, то всего секунду, а потом потонула в черных глубинах зрачков.

– С чего ты взяла, что я собираюсь причинять боль тебе? Просто хочу оценить подарок Мустафы по достоинству. Может, тебе даже понравится.

– Для вас проблема найти женщину, которая согласится быть с вами добровольно? – спрашиваю и чувствую, как пульс начинает скакать бешено, я в шоке от собственной смелости. Отчаянной безбашенной смелости человека который понимает, что плахи не избежать…

– Даже интересно, как далеко ты намерена зайти в этой игре, – в голосе ни грамма насмешки.

– Я не играю, сколько же это можно повторять! Я… Хорошо, хотите полной откровенности? Я никогда не была с мужчиной! То, что вы сделаете… убьет меня. Не смогу после этого жить, ясно? Хочу, чтобы вы это понимали, когда…

– Да… осталось еще это. На жалость ты еще не давила… – усмехается мой палач.

– Подонок! Вам все равно, да?

Слезы щиплют глаза. Достоинство – все что у меня осталось, но это чудовище обожает втаптывать его в грязь…

– Не скажу, что девственность приятный бонус, – Джерт пожимает плечами.

Жар и холод бегут по спине одновременно.

– Но есть и другие способы ублажить мужчину. Ты выглядишь достаточно зрелой, чтобы знать о них.

Омерзительно откровенный разговор, как только начинает казаться что сильнее ненавидеть невозможно, Джерт снова посылает меня в нокаут.

– Некоторые женщины берегут девственность в надежде зацепить богатого мужика. При этом отлично делают минеты и дают в зад. Может ты предпочитаешь быть такой игрушкой?

– Пошел на**й сволочь! – для меня подобные слова неслыханное падение, так общается в моем понимании лишь быдло. Но со зверьми надо разговаривать на их языке, не так ли.

– Я жду ответа.

Моя грубость не произвела на него никакого впечатления. Подонок ждет ответа на вопрос, на который я ответить не могу.

– Ты считаешь себя смелой? Или это тоже игра? На что ты хочешь меня спровоцировать, девочка? – меня словно обдает ледяным презрением, контрастирующем с обжигающим жаром, растекающимся вниз по шее и груди.

– У меня есть выбор? Провокация или смирение? В этом ты видишь мой выбор, подонок?

Свет и тень заиграли в его глазах. От него не последовало никакого предупреждения или протестующего движения, но внезапно он схватил меня за предплечье, больно его сжимая.

– Нет!

Не обращая внимания Зверь выталкивает меня из кабинета. Голую, на мне только бюстгальтер. Это самое постыдное и чудовищное, что можно только себе представить.

– Ты права в том, что девственность стоит, по крайней мере, особого отношения. Я имею в виду кровать, – цедит сквозь зубы Джерт.

Дальнейшее проходит для меня в каком-то тумане. Зверь тащит меня по каким-то коридорам, слезы застилают глаза, ничего не вижу перед собой, но сильная, сжимающая мое предплечье рука, не дает мне упасть.

Чувствую, что сознание покидает меня, и в этот момент еще чьи-то руки подхватывают меня, это происходит у самого выхода из этого жуткого места. Меня заворачивают в тёплый плед, я осознаю лишь одно – это не мужчина. И на данный момент это самое главное для меня. С трудом, потому что глаза опухли от слез, могу разглядеть человека, который спасает меня от страшного унижения.

– Что ты делаешь? – резко осаживает Джерт женщину.

– Нет, это что ты делаешь, – ничуть не пугаясь острого как лезвие тона говорит женщина. Если ты хочешь заставить ее сказать правду, то вряд ли такой способ поможет в этом.

– Я не собираюсь церемониться с шавкой Мустафы. Если хочешь – нянчись с ней сама.

– Именно это я и собираюсь сделать, пойдём милая, – женщина обнимает меня за плечи и ведёт к большому черному джипу. За рулем сидит водитель, женщина что-то говорит ему по-турецки, открывает мне заднюю дверь и помогает залезть в машину. Сама она садится рядом на пассажирское сидение, и машина трогается с места.

Лицо водителя словно высечено из камня. Оно некрасивое, неприятное. Сразу возникает ощущение опасности.

Но главное – в машине нет Зверя! Волна облегчения затапливает меня. Судорожно втягиваю в себя воздух, не в силах поверить, что спасена. Ещё не до конца, но по крайней мере чудовище не касается меня, я не в его медвежьих объятиях, пугающих до дрожи. Нет резких приказов и жестоких слов. Он ушел, есть надежда, что больше его никогда не увижу. Всей душой хочу верить в это.

Разглядываю женщину, спасшую меня. На вид ей около сорока, короткая стрижка ёжик, чёрные волосы, крупная фигура, элегантный брючный чёрный костюм.

– Пожалуйста, помогите мне, – обращаюсь к ней дрожащим голосом. – Я попала в эту историю совершенно случайно, меня обманули! Мне нечего рассказывать, ни вам, ни этому чудовищу, которое… – у меня срывается голос, и я