Капкан для двоих - Кристина Майер

Я обожаю лето, но сейчас я не хочу, чтобы оно наступало. Амир после ранения находится на больничном. Если в ближайшие недели команду пошлют в командировку, он останется, а вот следующую командировку он уже не пропустит. Может, мне его каждый месяц немного ранить, пока не закончится контракт? Глупая мысль, я просто боюсь его потерять.

Иногда меня забирал Димыч, потому что Амир уезжал за пределы Москвы и не успевал вернуться. Я несколько раз интересовалась, куда он мотается почти каждый день, но Амир сухо отвечал:

– Карина, я не могу тебе всего рассказывать. Это касается работы, и это секретная информация.

– Это связанно с нападением?

– Отчасти, – после непродолжительной заминки.

Увидев его на стоянке, обрадовалась, сердце забарабанило в груди, будто готово было вырваться и броситься к Амиру. Нельзя так любить, сказали бы умники. А как можно? Только так и нужно любить – всем сердцем, душой, каждой частичкой своего тела.

– Привет, – будто с утра не виделись, притянул и коснулся губами лба.

Целоваться на людях мой муж не любил, корни и воспитание не позволяют прилюдно выражать чувства. Я и сама не готова к таким экспериментам. Все, что происходит между нами за закрытыми дверями, это только наше. Таинство, волшебство, нежность, интимность – не хочу, чтобы туда лезли даже доброжелатели.

Аньку довезли до подъезда, хоть она и отнекивалась. Как только остались одни, Амир сплел наши пальцы и не отпускал до самого дома. Я заметила вновь сбитые костяшки на его руках, но никак не прокомментировала, привыкла. В подъезде мы целовались, будто подростки, дорвавшиеся друг до друга. Дикие и сумасшедшие.

– Я в душ, – предупреждает Амир, когда мы входим в квартиру. – Провонял базой, самому некомфортно. Я быстро, – кидает многозначительный темный взгляд.

Я уже знаю, что потащит меня к ближайшей ровной поверхности, как только выйдет из душа. По коже бегут мурашки в предвкушении, но сначала его нужно накормить. Это я про еду. Другое он возьмет сам и не спросит. Не успеваю выбрать продукты, в дверь звонят. К нам редко кто заглядывает, поэтому смотрю в глазок, прежде чем открыть. У дверей стоит молодая женщина с ребенком. Мальчик лет пяти.

– Вы к кому? – интересуюсь, открыв дверь.

– Амир здесь живет? – рассматривая меня недовольно.

«Родственница мужа, что ли?» – появляется мысль, когда слышу акцент.

– Да, – неуверенно отвечаю, а у самой желание захлопнуть перед лицом дверь, мне не нравится ее взгляд. Но вдруг и правда родственница?

– А вы кто? – грубый тон задевает. Я начинаю подозревать, что Амир своим о нашей свадьбе не сообщил. Задевает, царапает внутри до кровавых полос.

Говорить, что жена, не стала. Пусть сам и объясняется со своей родней, если брак скрыл.

– А вы? – вопросом на вопрос. И тишина, ни одна из нас не отвечает. Я до сих пор не пригласила ее в квартиру и никакого раскаяния не испытываю.

– Что здесь происходит? – голос Амира врывается в напряженную тишину. Он только из душа. Вышел в одних штанах, торс обнаженный.

– Я жена, – облизывая взглядом моего мужа, заявляет незнакомка, а мальчишка при виде Амира улыбается и кидается мимо меня в объятия мужа.

«Жена? А я тогда кто?»

Глава 63

Карина

Прирастаю к полу. Перевожу взгляд с Амира на молодую женщину и обратно. Никто не спешит объясняться, а я просто не знаю, как реагировать. Меня словно радиационной волной ударило, и я рассыпаюсь на атомы. Единственный человек, который должен быть рядом и пытаться меня спасти, прижимает к груди мальчишку, как две капли похожего на него. Мой мир рушится и оседает пеплом у ног.

Девушка бесцеремонно отодвигает меня в сторону и проходит в квартиру. Только сейчас замечаю, что у ее ног стояла сумка, которой она задевает мне колено, когда протискивается в дверь. Я фоном отмечаю физическую боль, не до нее потому что. Где действительно больно, так это внутри, там все горит огнем.

– Папа, мы летели на самолете… – восторженно произносит ребенок, он продолжает что-то рассказывать, а я только отмечаю «папа». Неужели может быть еще больнее, чем секунду назад? Оказывается, может.

– Почему не сказала, что прилетаете? – меня совсем не успокаивает жесткий и холодный тон голоса Амира.

Конечно, он не рад, что все раскрылось, поэтому и прожигает еще одну жену злым взглядом. К горлу подкатывает ком, тихо накрывает истерика. Я наблюдаю, как они молча переглядываются, потом звучит знакомый мне с детства диалект, но я не понимаю ни слова, и Амир это знает.

Первая жена повышает голос, но тут же притихает и опускает глаза в пол.

– Мы очень устали, пока добирались, – переходит на русский. – Халит очень голодный.

Я, наверное, очень плохой человек, но внутри меня нет жалости. Мне хочется накричать на нее, выставить за дверь и прокричать, чтобы она исчезла. Я не знаю, как относиться к ребенку. Понимаю, что он ни в чем не виноват, но меня просто растирает в порошок его наличие.

Как?! Как Амир мог скрыть от меня такое?! Кто я для него?! Вторая жена под боком, пока первая в родном городе воспитывает наследника?!

– На кухню проходите, сейчас что-нибудь найдем, – сам несет ребенка.

Мне кто-нибудь объяснит, что происходит? Бросая в мою сторону надменный взгляд, первая жена устремляется за мужем. Моим или своим? Понимаю, что все в этой квартире принадлежит Амиру, но внутри я все равно не могу смириться с тем, что она на моей территории, пачкает своим присутствием каждый уголок, каждое воспоминание. А может, она жила здесь раньше и считает, что я тут чужая? После этого я не смогу спокойно жить в этой квартире.

О чем я вообще думаю?! После того, что я сейчас выяснила, я вообще не смогу жить с Амиром. Он убил не только мою любовь, он меня растоптал. Прикрываю дверь. Слышу, как на кухне командует другая женщина, гремит посудой.

Я направляюсь в спальню, но, увидев струйку крови на ноге, сворачиваю в ванную комнату. Нужно обработать, кто