Недотрога (СИ) - Невинная Яна

А нужна ли такая жизнь? Такая, когда тебя может похитить любой пожелавший завладеть твоим телом ради собственного удовольствия, наплевав на закон? При свете белого дня, в общественном месте? Впервые я задумалась о самоубийстве, хотя всегда считала слабостью желание покончить со своей жизнью, таким образом решив проблемы. Но я же хотела бороться, я же мечтала начать новую жизнь… Почему все мои мечты рассыпаются в прах? За какие такие грехи меня наказывает Всевышний? Если он, конечно, существует…

— Ты молчишь… Ничего не спрашиваешь, — заметил мужчина, а я бросила на него затравленный взгляд и тихо сказала:

— А есть смысл? Я и так понимаю, что значит эта покупка.

— Уверена? Нет, Таисия, сейчас ты поймешь, что ошибаешься.

Он сунул руку во внутренний карман пиджака, и я вздрогнула, приготовившись увидеть что-то грозное и опасное. Может быть, нож или пистолет. Но Александр достал черное кожаное портмоне. Всего лишь портмоне. Раскрыл его и показал мне цветную фотографию с группой людей на ней. Он, красивая женщина рядом и по бокам — две белокурые девочки лет так двенадцати-четырнадцати.

На мой вопросительный взгляд похититель нежно погладил лицо каждой и прохрипел:

— Мои девочки, моя семья. Танюша, Олечка и Леся. За них готов убиться. А их обидчика — четвертовать. Так что подумай, могу ли я в принципе обидеть женщину? Нет, не могу, — ответил сам на поставленный вопрос, когда я снова промолчала, с трудом вникая в происходящее. — Поэтому не бойся и перестань уже дрожать. Егор, давай помедленнее. Девочке страшно.

Впервые бросив взгляд на водителя, я едва уделила ему внимание, снова обратив свой взор на загадочного мужчину напротив. Зачем он убеждает меня в собственной благонадежности, тогда как его действия говорят о прямо противоположном?

— Что вам нужно в таком случае?

— Меня попросили помочь. Один очень хороший друг. Николай Дмитриевич Суворов. Знаешь такого? Конечно, знаешь. Мы с ним служили вместе. Только он в бизнес подался, а я в Афган поехал, ранение получил. Поэтому такой голос, — указал он на свое горло и продолжил: — Как Коля в больницу загремел, сразу к себе вызвал, чтобы я позаботился об его семье. Заставила ты меня побегать, девочка, — посмотрел он с укором, а я потихоньку расслаблялась, понимая, что не так оценила ситуацию, хотя голова пухла от вопросов. Но имя Николая Дмитриевича мгновенно успокоило.

— Побегать? Почему сразу было не позвонить и не сказать, что Николай Дмитриевич поручил вам помочь нам с мамой? — нахмурившись, спросила я в лоб.

— Да потому что я растерялся. Никакое военное прошлое не подготовило меня к тому, что я со временем узнал. — Лицо Александра посерьезнело, всё тепло исчезло из голоса. — Я с недоумением наблюдал издалека, что тут творится. Ты связалась с младшим сыном Коли. Он паренек-то неплохой, только мягкотелый. Кольке бы его в армию отправить, там был из него сделали человека, а так… — Махнув рукой, будто признавая поражение, Александр потупил взгляд. — Я не смог помешать ему в том, что он с тобой сделал. Не успел, недооценил противника, просто не думал, что Максим на такое способен! И еще Колька со своим сердцем… Не мог я ему признаться, что сын стал конченым мерзавцем, что Наташка в хлам каждый день упивается. Что они вместе тебя и твою маму хотят извести. А когда ты замуж вышла, я и вовсе отступил, подумал, что ты парня нормального нашла, защитника. Подумал, зачем мне вмешиваться в жизнь совершеннолетней девушки? Дураком был… Меня опережали каждый раз, на каждом шагу. И не с кем посоветоваться, потому что Колька ничего не знал. Не хотел я его травмировать…

Он потер челюсть рукой и покачал головой из стороны в сторону, выражая недовольство собой, а я сидела и чувствовала, что мозг лопается от новой информации. За мной следили, могли помочь — но не помогли. Вернее, помогли, но когда уже стало поздно. Когда были совершены все мои ошибки, когда надо мной поиздевались все кому не лень. Разве это защита? Разве это помощь? И кто виноват? Сам Александр, опаздывающий с подмогой и неправильно оценивающий ситуацию со стороны? Или отчим, скинувший на друга собственные проблемы? Обида на обоих закипала во мне огненной лавой.

Кажется, за всё это время только один-единственный человек делал что-то истинно хорошее, бескорыстное и действительно нужное в момент беды — Альберт. Он помог мне выбраться из клуба, привез вещи и не осуждал. Все остальные… Что ж… То ли я такая невезучая, то ли не попадаются мне нормальные мужчины на жизненном пути.

— Ладно, — сморгнула я слезы, вперив пустой взгляд в обшивку сидения напротив. — Друга вы сберегли от переживаний, а меня решили дополнительно помучить? Зачем нужен был весь этот спектакль с раздеванием на снегу? Знаете, какие мысли у меня тогда возникли? Если бы у кого-то из ваших подручных был пистолет, я бы его выхватила и выстрелила себе в голову! Чтобы только прекратить свои нескончаемые мучения! Понимаете?

— За это прости, девочка, — просипел Александр, протянув руку, чтобы успокаивающе потрепать меня по плечу, но тут же убрал ее, вероятно, испугавшись безумия в моих глазах. Я смотрела на него теперь в упор, безмолвно требуя объяснений.

И он их мне дал:

— Мучения в этот раз и впредь будут ждать только одного человека. Максима. Нам нужно было представление для него. Запись с камер. А еще твой купальник, оставленный ему на память, — злобно скрипнул он зубами и сжал руки в кулаки. — Он должен поверить, что тебя похитили. Теперь он всегда будет думать, что тебя забрал себе покупатель лота на позорном аукционе, который он с дружками устроил в своем адском клубе. Маленький гаденыш никогда не узнает, что тебя увез его отец, потому что Коля не желает больше знать сына. Никогда.

— Вы имеете в виду, что всё это план Николая Дмитриевича?

— Да. Он решил таким образом наказать сыночка. И это еще не всё. Отобрать игрушку — слишком малая плата. Сейчас мы поедем с тобой к клубу. И ты увидишь, что случится. Ты же хочешь расплаты? Хочешь отомстить этому гаденышу, исковеркавшему тебе жизнь?

Я сидел и смотрел, как Тая стремительно уходит от меня. Первым побуждением было догнать, начать снова убеждать, просить хоть какого-то мизерного шанса… Но она была настолько права во многом, настолько жестко меня отвергла правильными доводами, что я будто прилип к месту. Она уходила не просто куда-то в другое помещение — покидала мою жизнь. Я цеплялся за оставшееся у нас по договору время, но разум подсказывал, что ничего не выйдет. Впервые за последние дни я понял одну истину.

Эта маленькая, хрупкая недотрога выиграла в нашем негласном поединке. Она уйдет, а я останусь пожинать плоды собственных действий. Возможно, до конца жизни жалея об ошибках и горячности, которую не смог побороть. А ведь всё могло быть по-другому… Или нет? Так или иначе, Тая является дочерью женщины, разрушившей брак отца. Эту преграду сложно преодолеть.

Но Тая нужна мне! Плевать на все преграды и предубеждения! Не могу смириться с тем, что она исчезнет из моей жизни! Да, сейчас ее невозможно ни в чем убедить. Вряд ли она видит перед собой нормального человека, видит только монстра, которого я собственноручно создал и показал ей. Этот образ ее отталкивает, мешает даже допустить мысль, что у нас может быть будущее…

Мне некого винить, кроме себя. Но если отпущу ее на время, дам шанс почувствовать твердую почву под ногами, Тая успокоится и сможет воспринимать меня иначе. Сдаваться я не собираюсь!

Решив для себя эту дилемму и кое-как примирившись с собой, отправился на ее поиски, обнаружив в массажном кабинете. Узнал по зеленому купальнику, сдвинутому на округлую красивую попку. Я не должен был подсматривать. Тая бы возненавидела еще больше, обнаружив, что снова воспользовался шансом обласкать взглядом ее тело, но я будто бы прощался, пытаясь насмотреться впрок.

Хотя понимал, что это невозможно. С ней пробуждалась какая-то дикая ненасытность, неведомый ранее голод.

И не только физический, хотя он по большей части главенствовал, а жажда как можно сильнее сблизиться с этой девушкой, войти в ее жизнь настолько полно, чтобы мы стали неделимы. Хотелось узнать ее досконально, забрать себе ее беды и страхи, заботиться, искупать в роскоши, исполнить любые желания. Хотелось, чтобы она стала моей. Но в данный момент это нереально. И я просто довольствуюсь жадными взглядами, а после ухожу, пока она меня не заметила…