Белва Плейн - Пылающий Эдем

За столом воцарилась тишина. Должно быть, все поняли нелепость происходящего. Чтобы хоть как-то разрядить атмосферу, Патрик обратился к хозяйке.

– Держу пари, ваш повар с Мартиники.

– Как вы догадались? Что, суп слишком острый?

– Нет, нет, он великолепен. Моя мать – оттуда родом, а она прекрасно готовит. Попросите своего повара приготовить какие-нибудь национальные блюда. Индейка с соусом карри – о, это нечто!

– Расскажите, расскажите мне! Дайте какие-нибудь рецепты! – Марджори подалась вперед, изображая крайнюю заинтересованность.

– Ну, например, приготовленные на пару съедобные ракушки. Или моллюски с лаймом, – он лихорадочно вспоминал какие-нибудь экзотические кушанья, пытаясь заинтересовать собеседницу. Вообще-то, он был довольно равнодушен к еде. – Или оладьи из трески с зеленым перцем – типичное национальное блюдо.

– Да, да. Я обязательно попробую, – вежливо ответила Марджори.

Снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь звоном серебра и фарфора. Отец Бейкер ел с жадностью, присущей пожилому человеку, обращая внимание только на собственную тарелку. Дезире суетилась с малышкой. Остальные зачарованно смотрели на Морн Блю – её хорошо было видно из дальних окон комнаты. На этот раз Николас решился нарушить тишину.

– Я слышал, твоя мать хочет вернуться на родину, Мартинику. Это правда? – спросил он Патрика.

– Да, она говорит об этом. Я не хочу, чтобы она уезжала, но годы идут, она уже старая, и испытывает ностальгические чувства к земле своих предков, или, по крайней мере, тому, что с нею сталось теперь.

– Знаете ли вы, что такое земля предков, «родовая земля»? Это понятие, – продолжал Николас, – ничего общего не имеющее с юридическими законами. Этот обычай существует не только в Африке. Вы можете покинуть землю даже на долгие годы. Но если она принадлежит кому-либо из ваших предков, у вас есть право вернуться и жить там и есть плоды деревьев, произрастающих на ней.

– И быть похороненным там, – добавила Кэт, отводя взгляд от сумеречного сияния Морн Блю.

– Как? Вы знаете и это? – удивленно воскликнул Николас.

– Да, я кое-что знаю и умею в этой жизни, – с улыбкой парировала Кэт.

– В Вест Индии, – продолжал Николас, – обычно эта земля даруется рабу при освобождении.

– Мне надо поработать над моим историческим повествованием, – сказал Фрэнсис.

– Которое ты никогда не закончишь, – добавила Марджори.

– У вашего мужа, – учтиво заметил Николас, – слишком много неотложных дел и забот. Времени на все не хватает.

– Надеюсь, что не слишком, – ответила Марджори.

– Мою жену всегда беспокоит то, что я слишком много работаю, – виновато заметил Фрэнсис, словно извиняясь за любое причиненное беспокойство или неудобство кому бы то ни было в его чудесном доме.

Кэт буквально «выстрелила» свой вопрос:

– Если уж речь зашла о заботах, то как насчет того, чтобы встретиться снова? Вы, мужчины, выпроваживаете нас на лужайку. А я, может быть, только ради этой беседы и пришла сюда.

– Да мы немножко поболтали. Никаких конкретных решений, – ответил ей Николас.

– Очень жаль, – сказала Кэт. – Мы с Патриком именно и познакомили вас ради этих решений. Конечно, я как всегда опережаю события.

Марджори выпила воду и со звоном поставила пустой стакан на стол.

– Мы не сумеем ничего добиться без помощи правительства, – продолжала Кэт мягким голосом. – И вы прекрасно это знаете. Невозможно решить серьезные проблемы, опираясь лишь на энтузиазм добровольцев. Вот в этом-то я никак не могу убедить моего мужа. Дело вовсе не в том, что он мог бы сотрудничать с вами. Но он ни за что не пришел бы сюда только из-за того, что здесь негры. Да вы сами знаете.

Марджори опять подняла стакан и резко поставила его на стол, так что вода расплескалась на полированное дерево. Впечатление было такое, будто ей не хватает воздуха.

– Пусть тебя это не смущает, Марджори. Это мои друзья. Они в курсе всего происходящего. Я доверяю им, и откровенна с ними.

– Да уж этого у тебя не отнимешь, – согласился отец Бейкер. – И такой ты была всегда, – он оглядел всех присутствующих. В голосе его звучала гордость. – Я знаю Кэт с детства. Я люблю ее со всеми ее недостатками и разделяю ее точку зрения, хотя и не всегда.

– Только не в вопросе контроля за рождаемостью. Точнее, планирования семьи. Лучше звучит и более правильно, – возразила Кэт.

– Да, удивительная вещь, – заметил Николас, – проблема населения стала первостепенной проблемой Центральной Америки. Но так было не всегда. И многие, я уверен, не знают, что во времена рабовладельческого периода смертность превышала рождаемость. Думаю, что в этом негативную роль сыграл вывоз рабов из Африки, – в его красиво моделирующем голосе вдруг зазвучали командные нотки. Все присутствующие посмотрели на Николаса. – Наверное, в какой-то мере сказывались также недоедание и изнурительный труд. Но основная причина смертности – высокий уровень заболеваемости. Современная медицина избавила нас от фрамбезии[1] и холеры, желтой лихорадки, тифа. И как результат – перенаселенность нашего острова. Да и всей планеты.

– Вы включите в свою предвыборную программу и этот пункт? – без обиняков спросила Кэт.

Николас улыбнулся и ответил с подкупающей искренностью:

– Только по приговору суда. В конце концов, для того чтобы иметь возможность что-либо выполнять, надо сначала победить на выборах. Разве я не прав, миссис Лютер?

– Да, да, конечно, – кивнула Марджори. Превосходный, отличный стратег, – подумал Патрик. Николас продолжал:

– Я всегда говорю, что наше общество, безусловно, выигрывает, имея таких граждан, как вы, уважаемые дамы. Умные, образованные, деятельные женщины, так хорошо знающие и умеющие ценить жизнь. Я не ошибаюсь, ваш муж упоминал, что вы – выпускница Пембрука, миссис Лютер? Моя невеста училась в колледже Смита. Дорис Лестер из Огайо. Вы окажете нам большую честь, если навестите нас и познакомитесь с Дорис после нашей свадьбы.

Марджори поинтересовалась:

– Когда же состоится ваша свадьба, мистер Мибейн?

– Это будет рождественская свадьба, – ответил Николас и добавил, – Патрик знал, что он всегда стремился избегать каких-либо недоразумений, поэтому был предельно искренен, – ее отец – священник Африканской методической церкви.

Николас несколько разрядил атмосферу.

– Вы долго были за границей. Как, на ваш взгляд, изменилось ли здесь что-нибудь, – спросила Марджори, обращаясь только к Николасу, хотя Патрик тоже вернулся домой из-за границы. Да Патрик особо и не переживал, Николас умеет очаровывать людей. – Не совсем. Мы слишком долго, веками находились в каком-то застое, забытьи, но… – Николас, словно предостерегая кого-то, поднял руку, – но смею заметить, мы на пути перемен. Авиалинии связывают крупные города Карибского региона, осуществляются регулярные полеты с транзитом через наш остров. Бог даст, и у нас будет свой аэропорт, который соединит нас с Европой. Это несомненно повлияет на нашу жизнь и на систему управления.