Елена Лагутина - Хранящие тепло

— Алло!

И снова:

— Алло, я вас слушаю…

Повесив трубку, Кристина почувствовала, как кровь отхлынула от лица.

Некоторое время она стояла, пытаясь прийти в себя. Потом спасительная мысль промелькнула в сознании — она просто ошиблась номером, или перепутала цифры. Скорее всего, так оно и есть. Снова, на этот раз медленно, с видимым усилием подавляя собственное нетерпение, она набрала номер. На этот раз долго ждать не пришлось — все тот же женский голос раздался на том конце после первого же длинного гудка.

Когда Кристина вернулась в комнату, на ее лице уже не было признаков замешательства. Саша понятия не имела о том, каким усилием воли подруга заставила свой голос звучать спокойно и почти безмятежно:

— Саш, а ты мне правильный номер дала?

— О, Господи, — простонала Саша, и Кристина с ужасом поняла, что та опять близка к истерике, — ты издеваешься надо мной? Ты долго собираешься меня мучить? Что, шесть цифр запомнить трудно?

— Успокойся… Успокойся, Саша, у тебя, кажется, снова начинается…

— Ничего у меня не начинается! Ты всю душу из меня вытянула, неужели не понимаешь? Ты хоть можешь себе представить, что я чувствовала, пока ты звонила? А ты возвращается, спрашиваешь про номер! Я… Я сейчас сама ему позвоню, — совершенно неузнаваемым голосом произнесла Саша и рывком вскочила с постели. — Сама. Позвоню. Сейчас. Я позвоню ему сама…

— Саша, — беспомощно пролепетала Кристина, понимая, что она не сможет ей запретить этого сделать и уже заранее представляя себе все ужасные последствия того, что может сейчас случиться, — лежи, ты же себя плохо чувствуешь…

Но Саша, не слушая, прошла мимо, задев ее плечом.

Кристина стояла, не двигаясь. Ей казалось, она падает в пропасть. Казалось, нет никаких шансов на спасение…

За несколько секунд до того момента, как Саша сняла трубку, Кристина увидела маникюрные ножницы, лежащие на тумбочке в прихожей. Телефонный провод белой змейкой тянулся вдоль плинтуса… Схватив в руки ножницы, она опустилась на колени и поддела провод.

Спустя короткое мгновение она услышала Сашин стон, доносящийся из кухни.

— Что случилось? — Кристина появилась на кухне, делая немыслимые усилия для того, чтобы вести себя и выглядеть более-менее естественно. Словно и не было ничего — ни женского голоса в трубке, ни дрожащих и побелевших пальцев, судорожно вцепившихся в маникюрные ножницы.

— Телефон. Просто не работает телефон, как же ты сразу не поняла — почти без выражения сказала Саша и со вздохом опустившись на табуретку, добавила: — Значит, не судьба.

Кристина молчала. Она чувствовала, что должна что-то сделать. Не знала, что именно, но чувствовала, что теперь от нее зависит слишком многое.

— Послушай, — Саша вдруг подняла глаза, и Кристина поразилась лихорадочному блеску, который зажегся в них. — У тебя же есть сотовый телефон. Как же я забыла.

— Да, есть, только… Батарея разрядилась, — выдохнула Кристина, чувствуя облегчение от того, что на этот раз ей не приходится врать: батарея, на самом деле, разрядилась еще вчера вечером, а зарядного устройства у Саши дома, естественно, не было.

Саша сидела, низко опустив голову. Кристина поняла, что сейчас она находится очень далеко — настолько далеко от этой кухни, от табуретки, на которой сидит, от злополучного телефона, который так не вовремя сломался. Новая волна жалости захватила ее — только теперь эта жалость была настолько острой, как никогда. Видеть Сашу с изуродованным лицом, понуро сидящую на табуретке посреди кухни, низко опустившую худенькие плечи — как будто одну посреди огромного мира, беспомощную, растерянную… Это было просто невыносимо.

«Да что же это я? — опомнилась вдруг Кристина, — что же я стою и смотрю на нее? Нужно же что-то сделать. Нужно положить конец этой затянувшейся пытке, нужно немедленно привести Дениса сюда, привести и больше никогда не отпускать, если только…» Воспоминание о женском голосе в телефонной трубке заставило остановиться безудержный поток мыслей. Кристина так и не решила, что же будет в том случае, «если только…»

— Я сейчас! — она бросилась в ванную, схватила расческу и, на ходу раздирая запутанные длинные волосы, принялась одновременно натягивать куртку. — Слышишь, Сашка? Ну что ты сидишь, как в воду опущенная? Подумаешь, телефон не работает. Я сейчас поеду к нему и приведу его. Ты меня слышишь?

Саша подняла глаза. Кристина не могла понять, что они выражали в тот момент — желание, надежду, страх, или все вместе смешалось в одном взгляде.

— Прошу тебя, Саша. Пожалуйста, успокойся. Я сейчас его приведу. Я быстро. Он ведь недалеко живет, ты же сама говорила?

— Недалеко. На углу Садовой и Чернышевского. Дом пятнадцать, квартира двадцать три.

— Ну да, — Кристина перевела дыхания, только теперь поняв, что она собиралась бежать к Денису, даже не зная, где он живет. — Совсем близко. Я мигом. Я такси поймаю…

— Кристина, — уже на пороге окликнула ее Саша, — может быть, не надо?

Всего лишь на мгновения Кристина застыла. Ее рука, уже почти коснувшаяся дверной ручке, повисла в воздухе, и Сашины слова эхом зазвучали в сознании: а может быть, не надо? Может быть…

— Надо, — отмахнулась Кристина не столько от Сашиных слов, сколько от собственных неразгаданных мыслей и, улыбнувшись на прощание совсем уже вымученной улыбкой, захлопнула за собой дверь.

Став взрослой, Жанна почему-то совсем перестала видеть сны. Она не видела их никогда, или почти никогда, а если видела, то, проснувшись, тут же забывала. Причем каждый раз снилась какая-нибудь ерунда. Она иногда даже завидовала подругам, которые чуть ли ни каждый день теребили потрепанные «сонники», чтобы узнать, что за таинственные знаки посылает им подсознание. Иногда ей очень хотелось оказаться в каком-нибудь придуманном мире, где не будет ни вечно пьяного отца, ни бабкиных стонов посреди ночи, ни истеричного крика матери, ни кислого дыхания и слюнявых губ Аркаши… Хоть ненадолго, хоть на час. Но сны Жанне почему-то не снились. И вот теперь, когда совершенно неожиданно это случилось — что это был за сон! — кому-то понадобилось разбудить ее в самый неподходящий, самый интересный момент. Телефон надрывался на кухне уже пятым или шестым звонком.

Поднявшись со своего импровизированного ложа, Жанна попыталась прийти в себя и переключиться с мира сновидений на мир реальности. Увидев спящего на диване Дениса, она очень быстро вспомнила, где находится, каким образом сюда попала и какую преследует цель. А вспомнив, не стала долго раздумывать над тем, снимать или не снимать трубку. Поскольку она решила, что рано или поздно все равно станет здесь хозяйкой, нет ничего предосудительного в том, что она уже сейчас начнет отвечать на телефонные звонки. Кто бы это ни был… ему не следовало беспокоить Дениса в такую рань. Денису после вчерашнего нужно хорошенько выспаться. После дальней дороги, после чего-то ужасного, что случилось с ним — Жанна даже представить себе не могла, что именно с ним случилось, но прекрасно понимала, что сейчас ее любимый нуждается только в отдыхе и заботе. Ее заботе!