Джуди Спенсер - Рабыни рампы

- Нет, не нужно. Я поеду обратно в город, - сказала она каким-то отстраненным, одиноким голосом. - Все равно благодарю.

Карен крепко ее обняла.

- Ты была прекрасной подружкой невесты. Благодарю тебя за все. Мэтт! Поцелуй мою подружку. - Карен слегка подтолкнула своего молодого супруга к Лейк. - Ну, давай! - потребовала она.

Мэтт, наклонившись, целомудренно ткнулся губами в ее щеку. Карен с любопытством наблюдала за ними. После еще нескольких, довольно продолжительных пожеланий они уехали.

Они проехали несколько миль в полной тишине, прерываемой лишь звуками радио. Карен резким движением выключила приемник.

Выглянув в окно, она прикусила большой палец.

Лейк бродила возле стоянки, нисколько не заботясь о том, что может не попасть на автобус, чтобы добраться до дома. Гравий хрустел под ее ногами, издавая убаюкивающие мягкие звуки. Через площадку до нее донеслись точно такие звуки. Лейк вглядывалась в темноту, угадывая на расстоянии знакомую фигуру. От ужаса у нее забегали по спине мурашки.

- Дэниэль? - прошептала она.

Никто не ответил ей.

- Дэниэль?

Тот, кого, как ей показалось, она увидела, исчез.

Закрыв глаза, она начала грезить о Калифорнии.

"Все же в рекламе есть истина", - с удовлетворением подумала Карен. В гостинице "Холидей инн" было все сделано превосходно. Подпрыгивая на гостиничной кровати, она позвала Мэтта.

- Да? - отозвался он. Мэтт сидел за столом и подсчитывал денежные дары, преподнесенные гостями, присутствовавшими на церемонии. Их было около двухсот.

- Да, щедрые оказались гости. Хватит на целый год, чтобы уплатить за квартиру, - радостно сообщил он, - если, конечно, не станем транжирить.

- Мэ-э-эт, - игриво протянула она. - Иди на кровать.

- Через минутку.

- Нет, сейчас.

- Подожди секундочку.

- Нет, сейчас же.

- Хорошо.

Через сорок пять минут он на самом деле лег рядом с ней в кровать. Стряхивая налетевший на нее внезапно сон, она томно повернулась к нему.

- Привет.

Он поцеловал ее в лоб.

- Продолжай спать.

- Нет, я не настолько устала. - Ее рука, лежавшая у него на животе, съехала вниз. Член его был мягкий, но он тут же встрепенулся, вытянулся по стойке смирно, как только она к нему прикоснулась.

- Карен, я на самом деле очень устал, ты, вероятно, тоже, - он, перевернувшись, лег к ней спиной. Она продолжала настаивать.

Он лег на нее и несколько раз торопливо поцеловал. Она обняла ногами его тело, и этот жест, судя по всему, подхлестнул его. Он ввел в нее свой член и начал толчками продвигать его глубже и глубже. Внутри у нее все сжалось и было сухо, и она чувствовала, как он упирается пальцами ног в спинку кровати, чтобы проникнуть в нее как можно глубже.

Крови никакой не было, но было очень больно, и она ужасно обрадовалась, когда все кончилось, - она чуть не закричала от облегчения.

Он поуютнее устроился рядом с ней, подсунув одну руку под голову, а вторую перебросил через ее тело. Эту роль он сыграл нормально.

- Потом будет лучше, - тихо объяснил он, - в первый раз всегда хуже всего, так все говорят.

Но ей было на самом деле все равно. Мэтт был к ней добр, он был хорошим человеком и наверняка будет о ней заботиться. Секс не так важен. Ей было все равно. К тому же она верила, что в будущем все будет значительно лучше. И если ей очень повезет, то этим… она будет заниматься нечасто.

Ей все равно, убеждала она себя, а слезы были готовы сорваться с ресниц. Нет, ей было решительно все равно.

Возвратившись домой после медового месяца, Мэтт с Карен увидели давно ожидавшее их письмо.

Дорогая Карен!

Я пыталась дождаться твоего возвращения, чтобы лично рассказать тебе обо всем, но ведь ты меня знаешь. После того как я приняла решение уехать, я долго все еще торчала здесь, укладывая чемоданы.

Карен, хотя это и несправедливо с моей стороны просить тебя об этом, я все же не могу этого не сделать. Пожалуйста, пожалуйста, что бы со мной ни случилось, что бы я ни делала, не покидай меня. У тебя есть дар - ты умеешь прощать. Большинство людей этого не умеют. Мой отец, например, никогда бы не смог.

Ты мне нужна, потому что я сама не понимаю себя, и поэтому не оставляй меня здесь одну. Если ты так поступишь, мне конец.

Желаю Мэтту и тебе всего того счастья, которого вы заслуживаете. Я очень люблю тебя. Не знаю, почему я тебе об этом никогда не говорила. Я думала, что ты знаешь.

Лейк.

На конверте не было указано обратного адреса.

ВТОРАЯ ЧАСТЬ

12

Апрель 1974 года

Гарри Таунсенд был очень расстроен. У него чуть не треснула прямая кишка от обхаживания великого Джорджа Николса. Вот уже в течение двух лет он посылал ему афиши, листовки, даже однажды большой шоколадный аэроплан, когда уже совсем было отчаялся. Наконец он нанял роскошный лимузин и доставил агента на гвоздь своей программы - вечер театра абсурда. Причины, в силу которых театр абсурда получил свое название, были весьма очевидными в тот вечер. Гарри вышел из дому и напился. К трем утра он почувствовал себя лучше и был исполнен решимости отправиться домой к Джорджу, постучать в дверь, а когда тот откроет, врезать ему как следует по носу. К счастью, он не знал, где живет Джордж.

На следующий день на его имя было получено послание. Джордж Николс приглашал его для интервью. Лежа на кровати в очень старой квартире в Северном Голливуде, Гарри прокручивал в голове предстоящую сцену.

Прежде всего он не станет ждать своей очереди. Ну, от силы минут двадцать. Ну, полчаса. В крайнем случае. Они обменяются рукопожатиями, но рука у Гарри окажется сильнее, хотя этим и не стоило слишком хвастать. А затем… Гарри ухмыльнулся, разукрашивая в голове яркими деталями сценарий и полагаясь на силу собственного воображения. Джордж начнет петь ему дифирамбы. Он, встав на колени, начнет благодарить "Нолли и Эль Таунсенд" за разработанную ими концепцию и их последующий вклад в получение самой большой кассовой выручки со времени… со времени…

- Вы очень хороший актер, Гарри, - серьезно сказал ему Джордж. - Но, к сожалению, я только что подписал контракт с молодым человеком, который является таким же типажом.

Гарри отчаянно проклинал себя самого и свое богатое воображение. Сорок минут потеть в приемной, чтобы только услыхать эти слова?

- Мы можем быть одинаковыми типажами, - сказал ему Гарри, вспомнив об улыбке, - но в мире нет двух одинаковых людей. Если взглянуть на более широкий спектр моей работы, то наверняка…