Ночь, которую я не помню - Марина Бастрикова

раздвигает ноги и демонстрирует свое оранжевое содержимое.

– И что вы? – загорелся любопытством Рома.

– Сан Саныч сказал: «Хорошо, что не яблоко».

– Почему? Твердое?

– Потому что девочку звали Ева, а с опытом Сан Саныча у него своя трактовка Библии.

Марго хрюкнула, а Рома с улыбкой сказал:

– Полагаю, негативное отношение твоей матери к профессии патологоанатома во многом сформировалось после встречи с твоим учителем? – Я улыбнулась, подтверждая его мысль. Встреча Сан Саныча с мамой – точно моя ошибка. Зато какая веселая! – А вообще я немного не понял, как мы с обсуждения шугаринга перешли к апельсинам между ног?

– Сразу видно, что не пьешь, – усмехнулась и хлопнула по плечу Ромку. Стриптизер уронил ролл, который в этот момент поднял, чтобы съесть.

– Так, Люд, давай что-то менее интересное, чем апельсины, обсудим, а то бедняга так и не поест.

Я кивнула.

– С учетом того, как вы даже тему апельсинов выворачиваете, мне так и не удастся попробовать этот ролл.

– Хочу маленькие митенки, – перешла к теме об одежде. И Роме неинтересно будет, и мне актуально с учетом будущих свиданий. Но стриптизер подавился и закашлялся. Похлопала по спине и вопросительно посмотрела в его ошарашенное лицо.

– Я за минетки. Пусть и маленькие, – прохрипел, пытаясь играть бровями, этот синоним холеры: голодный и покашливающий.

– Извращенец, – покачала головой. Вот у бабников все одно в голове.

– Эй, ты сама предложила. – Рома состроил умоляющую рожицу.

– Ешь, – назидательно сказала. У стриптизера ни шанса, я на капризном Мишке научилась такое приказывать профессионально. – Но я посмотрела на стоимость в этом… торговом центре, куда заходила за платьем на девичник. Почему дырявые перчатки так дорого стоят?

Марго открыла рот что-то сказать, но снова встрял Рома:

– А ты задумывалась, сколько у тебя денег уходит на алкоголь?

– Ага, а могло бы и больше, если бы не ели, – сказала, показательно вздохнув.

– Так, понял, сейчас, – Рома открыл на телефоне сбербанк онлайн, – сколько стоят минетки? Тьфу ты, дырявые перчатки. И вернемся к теме об апельсине, мне срочно нужно знать, чем все закончилось.

– Его не съели, – сказала раздраженно, вырвав из рук стриптизера телефон. Ненавижу эти жесты щедрости еще с выходок бывшего. Понимаю, что придется бороться с такой позицией по отношению к другим мужчинам. Иначе как понять, что будущий муж сможет меня и ребенка содержать и готов на это тратиться? Но точно тренироваться нужно не на пьяном бабнике. Взгляд упал на цифры, и я подвисла.

– Ого, какие деньги. Зачем? Ты ж не пьешь! – возмутилась. Это он столько за танцы получает? Может, в стриптизерши пойти? – А про апельсин и так расскажу. – Убрала телефон подальше от того, кого сама же и споила. – Наклоняемся с Санычем, чтобы рассмотреть. А учитель как ткнет прямо в апельсин пальцем, так эта Ева ножкой и дернула. Я аж к противоположной стене улетела. – Ромка захихикал. – Что ты ржешь? Я могла погибнуть! Какая бы была потеря для науки! – постаралась максимально пафосно возмутиться. Пусть проникнутся историей.

– Скорее, для «Красное и белое», – фыркнул Рома.

– Все. Теперь не расскажу. Умирай от любопытства, – отомстила я, сосредоточив все свое внимание на вине.

Рома не поддержал игру, а уставился в окно. Молчание затянулась, и в ванную удалилась уже Марго.

Тишина начала тяготить. И это странно, ведь я обычно любила ее. Вздохнула. Рома глянул на меня почерневшими глазами и снова отвернулся к окну.

Неужели я чертовым апельсином его обидела? Но мы столько раз перебрасывались шутками и всегда воспринимали их легко.

– О чем ты думаешь? – спросила не выдержав.

– Солнце заходит. Сейчас бы шашлычки. У тебя сиськи классные, – стриптизер решил, видимо, озвучить все сразу.

Я тоже посмотрела в окно: солнце красными потоками лилось по домам и небу, окрашивая городской пейзаж в теплые тона. Сразу забывалось о том, как на улице холодно. Наоборот, вспоминались раннее тепло и шашлыки.

– Да-а-а, ты прав.

– Может, того?

А что, можно было бы, как раз алкоголем согреты, не замерзнем. Да и Рома все никак, бедняга, не поест.

– А давай, – согласился мой опьяневший организм на авантюру. – Эй, ты чего? Отпусти мою грудь!

– Но я думал… – Карие глаза хитро заблестели.

– Я про то, что сейчас классно шашлыки! – возмутилась, убирая чужие загребущие руки. Тепло разлилось по телу, создавая тугой узелок в животе.

– Ты разрываешь мне сердце, – патетично воскликнул стриптизер.

– Сердце с другой стороны.

– Тогда, эм-м-м… – Рома попытался скрыть свой взгляд вниз.

– Если ты имел в виду не задницу, то подумай о чем-то очень неприятном или прими холодный душ.

– Так в ванной Марго. – Рома развел руками. А я сама явно нуждалась в холодном душе не меньше. Кажется, пошлые шуточки нам обоим нужно заканчивать. Как-то совсем не забавно уже на них реагируем.

– Писать сидя. Писать сидя, – забормотал Рома.

– Что?

– Ты знаешь, как это неприятно? – напомнил Рома о втором предложенном варианте решения.

– А ты?

– Нет.

– Тогда уйди в своих мыслях выше талии! В обдумывании чего-то неприятного – тоже.

Зашла подруга.

– Марго, скажи какое-то очень неприятное слово, а?

– Апельсины, – ответила блондинка.

Мы с Ромой одновременно застонали и изобразили битье головой о стол.

Марго приехал забирать Ишак. Осмотревшись, он понял, что Мишки нет. Естественно, это его удивило. Ведь по легенде Маргарита не моя лучшая подруга, а приезжает просто повидаться и выстроить отношения «с сыном любимого». А тут встречает нас троих. Пьяных.

– Ой, миленький, я шла-шла, такие туфли видела, а они двадцать тысяч стоят. Расстроилась. Когда к Мишке пришла и узнала, что его нет… а мне предложили за компанию… а я ж говорю, туфли. Помянула их, – врала Марго, хлопая невинными глазами. А количество выпитого, как будто даже наоборот, делало ее речь еще правдивее. Ох и стоят же эти двое друг друга! Наверно, любому человеку найдется своя половинка. Марго любила Яшкин напор и то, как легко его раскрутить на траты. По крайней мере, ей легко. Мне же никогда не удавалось.

Вот и сейчас. Бывший достал наличку из кошелька и вручил Марго, «утешая» бедняжку. Сказал, что она может покупать такие туфли, какие только пожелает. Сам же в этот момент победно смотрел на меня. «Гляди, кого потеряла, дура», – говорили его глаза. А я смотрела на этот бредовый спектакль и посмеивалась из-за того, что Яшка все еще предпочитает исключительно наличку. Как бы ни изменился он с Марго, а покрасоваться, доставая крупные купюры, любил до сих пор.

Марго взяла деньги, изобразила, что ее сейчас вырвет из-за выпитого, и скрылась в ванной. Ишак же не язвил, а