Я — твои неприятности + Бонус - Алина Савельева

уже собирался уходить, но старикан остановил меня, потянув за локоть.

— Давай, бери какой хочешь! — старательно вспоминая все слова на русском, дед с мольбой смотрел в мои глаза.

Вот же торгаш! Чуть без башки не остался, а завязывать не собирается. Хотя, может, ему просто жрать нечего, вот и сидит тут от безысходности. Присев на корточки, я пытался понять, какого буя я еще здесь, а не жарюсь на песочном пляже?

— Настоящий! Белиссимо, — втаптывал мне в уши седовласый, тыча в цепочку толщиной с якорную цепь. — Чок гюзель! Чок чок гюзель!

— Говно это все, дед. Понты дешевые, — ворчал я, шаря в кармане остатки денег. — Почем это колечко отдашь?

Не знаю, то ли мне по голове неплохо отгрузили, то ли мысль о сыне, о семье с Леной крепко засела в мозгах. Конечно, колечко со стекляшкой совсем не то, чего заслуживает моя королева неприятностей, но ведь дело не в цене. Будут ей и меха, и бриллианты, если захочет.

Достав из кармана две мятые купюры и несколько монет, протянул их старику.

— Хватит?

— Женщина? Любишь? — хитро прищурился дед и закопошился, роясь в своих одеждах.

Я почти состарился до его лет, когда он наконец-то вытащил из внутреннего кармана тряпичный сверток.

— Тебе, френд. Не плати. Дай женщина, и он твоя будет, — извлекая из тряпки охрененно тонкой ювелирной обработки камень в обруче розового и желтого золота, напутствовал меня этот Хоттабыч. — Твой доброта, мой доброта.

— Спасибо, старый. Завтра будь на месте, «мой доброта» вернется, — не стал я отказываться от такой эксклюзивной ювелирки, явно познавшей руку талантливого мастера.

«С разбитой рожей будешь предложение делать?» — съехидничал внутренний голос. А чо нет-то? Я же сказал — другим не буду. Пусть видит, что покупает!

По дороге в отель мой взгляд упал на знакомый зеленый крест и вывеску «Eczane». Хм… я всмотрелся и опознал уже куда более понятное «Pharmacy».

Будет тебе, Лена, подарок от Слона. А знаешь, сколько слониха ходит беременная?

Потирая руки, я зашел в аптеку, поулыбался. Миловидная фармацевт за стойкой понимающе кивнула и выложила на стойку пару склянок и стерильный бинт.

— Hello, do you speak English? — озабоченно спросил я, зная, что здесь велик языковой барьер за пределами отеля и рынков. Лекарства тут только по рецептам, вот и не окучивают клиентуру. Фармацевт сникла и предложила альтернативу:

— Дойч?

— Найн, нихьт, нет, — замотал я головой. — В общем, look at me, honey, — и я изобразил жестом женскую фигурку, а следом — беременный живот. — Йа or найн, ферштейн?

Я чуть не взмок. Не Слон, а клоун. Но, как ни странно, сработало. Бинт и склянки исчезли, зато на стойке появились две коробочки, на вид — с градусниками. Я затряс головой, мол, не то, давай по новой, фармацевт же что-то убедительно мне говорила, мешая немецкие и турецкие слова. Тьфу нахуй, что за стереотипы о русских? Или пьяный, или побитый, хорошо хоть сто грамм с порога не предложили.

В момент, когда я уже решил купить градусники и сунул руку в карман, где была какая-то мелочь, а потом уже продолжать делать выручку с нужным мне тестом на беременность, в аптеке появилась дама постарше. Фармацевт обернулась к ней, что-то тараторила, дама кивала и смотрела то на меня, то на нее.

Потом она взялась за дело.

— Sir, — сказала она веско, — pregnancy test, after sex. Ovulation test, before sex. Digital, original. You need them.

Краткость — сестра таланта продавца, пусть и косноязычная. Я вытащил из кармана деньги, положил на прилавок, и хозяйка аптеки выросла в моих глазах пунктов на пять, потому что вместо сдачи она дала мне еще один тест на овуляцию и два — на беременность. Я остался без ни шиша, но похуй, пляшем.

И если Ленка откажется, так и быть. Не то чтобы я считал, что беременность — лучший способ привязать к себе женщину, нет. Беременность — лучшее доказательство серьезности намерений и отношений.

— Денег нет, — сказал я пацану, который накинулся на меня у входа в аптеку с какой-то листовкой. — Отвали.

— Ноу мани, ноу хани! — зло выплюнул пацан мне в спину.

— За мани фальшивый хани, амеба, — буркнул я и уструячил в отель.

Там окончательно употел, требуя у персонала организовать столик на берегу с белой скатертью, лобстерами и шампанским. Мне эта мишура, конечно, как педали рыбе, но девочка моя заслуживает самого лучшего.

— Давай, сушеный, шевели ластами! Чтобы все на уровне было и ни одна падла не накосячила! Букет побольше, музыку послаще, понял? Ой не, попсу эту убери, — взвыл я, услышав пищащего на русском пацана. — Бритиш, амэрикан давай! Италиан! Говно какое…

Стаф только успевал калькулировать мои запросы, бегая по прибрежной части ресторана.

— Деньги брызги, делай давай, — закончив с деталями, добавил я и скрылся в аллее, ведущей к нашему с Ленкой бунгало.

Солнце уже катилось к горизонту, и нужно было успеть до заката притащить Лену в ресторан.

Но Лена была бы не Лена, если бы не учудила снова. Открыв дверь в номер, я в застыл в ахере. Весь пол был заставлен маленькими горящими свечами, тропинкой ведущими в сторону панорамного джакузи. Который, к слову, всю неделю простоял без дела, лишь в первый день Ленка там зависала, любуясь утопающими в зелени холмами.

Меня же в конце пути ожидали холмы иные. Утопающие в пене. Моя очаровательная девочка-пай намеренно оставила дверь приоткрытой, чтобы до Слона точно дошло, что этот романтик для него.

Толкнув дверь, шире распахивая ее, я поймал взволнованный взгляд Леночки и, не прерывая с ней зрительного контакта, начал стаскивать с себя одежду. Моя скромница тут же чуть ниже съехала, пытаясь прикрыть свою наготу. Щечки залились румянцем, в глазах смущение вперемешку с игривостью.

— Походя ограбила какой-то хамам? — топчась на пороге, уточнил я, заценив изысканно обставленный всяким хламом для релакса джакузи.

— Иди ко мне, — протянув свою точеную ручку, позвала меня Ленка, многообещающе хлопая ресницами.

Одного этого достаточно, чтобы в моих ушах зашумела кровь, одурманивая, заводя до каменного стояка. Но призрак недавней ссоры мешал нырнуть в этот бурлящий омут с головой.

— Ах ты развратная девчонка! — деланно изображая негодование, принял я ее игру. — Думала начать без меня?

—