Сэди Мэтьюс - Страсть после наступления темноты

- Слушаю, - произносит он недружелюбно.

- Добрый вечер. К сожалению, я не являюсь членом клуба, - отвечает Джеймс уверенно, - в отличие от моего друга Сесила Льюиса. Он сказал, что организует для нас посещение вашего клуба сегодня вечером.

- Сесил? - швейцар откидывает назад голову, его тон все еще холоден, но немного менее враждебный. - Конечно, мы все знаем Сесила. Минуточку. - Он встает и исчезает в темном дверном проеме слева, который, полагаю, ведет под своды мостовой. Джеймс и я переглядываемся. В моем взгляде читается беспокойство, а в его – веселье. Явно забавляясь, он поднимает руку и показывает мне скрещенные «на удачу» пальцы. Вскоре швейцар возвращается. - Порядок, Сесил все устроил. Я выдам временные членские карточки, и вам придется заплатить за сегодняшнее представление.

- Это не проблема, - Джеймс достает бумажник.

- Мы не принимаем деньги на входе, – произносит швейцар так, будто это безнадежно вульгарно. - Вам будет выставлен счет. Мне нужно записать ваши данные в книгу. Так как Сесил поручился за вас, надеюсь, вы понимаете, что если Вы не оплатите счет, то сумма будет списана с него.

- Конечно. В моем клубе точно такие же правила, - отвечает Джеймс, не желая пререкаться. Он склоняется, берет старинное серебряное перо и окунает его в чернильницу. А затем пишет свое имя и данные. В тишине слышен только скрип пера по бумаге. - Вот. Готово.

Швейцар поворачивается ко мне:

- Теперь Вы.

Я послушно беру перо и записываю свое имя и адрес квартиры Селии, после чего возвращаю ручку.

Швейцар передает нам две карточки из плотной бумаги цвета слоновой кости. На них черным выгравировано «Временный член Асилума», а снизу «Просьба соблюдать благоразумие». Я беру свою и крепко сжимаю. Мой пропуск в этот тайный мир.

- Вы можете проходить, - швейцар кивает на дверной проем справа. Я знаю, куда он ведет. Непосредственно в клуб.

- Спасибо, - Джеймс направляется вперед. Я следую за ним сквозь проем в темное помещение клуба. Зал выглядит так же, как и в прошлый мой приход, но сейчас у меня есть больше времени осмотреться. Я стараюсь не пялиться, но взгляд непроизвольно обращается в сторону задней стены с клетками. Они по-прежнему там, но на этот раз пустые. Выглядят, словно огромные круглые клетки для птиц. Цепи внутри безвольно свисают.

- Раньше в них были люди, - тихо шепчу я Джеймсу, кивая в ту сторону. - Девушки в сковывающих приспособлениях.

- Странно, что сегодня они пустуют - отвечает он, скользя между столами к свободному. - Давай присядем здесь.

В помещении очень темно. Единственное освещение исходит от крошечных красных стеклянных фонариков на столах и нескольких сильно затененных настенных светильников. Атмосфера очень одиозная. Вокруг нас за соседними столиками сидят люди, а официанты в черных рубашках поло и черных брюках, маневрируя между ними с подносами, разносят напитки. Никто, кажется, не ест. У меня создается впечатление, что здесь утоляют аппетиты другого рода.

К нам подходит официант и предлагает меню с напитками. Джеймс быстро просматривает его и заказывает:

- Бутылку Шато Пишон Лонгвиль Комтесс де Лаланд ’96 года, пожалуйста.

- Да, сэр. А… - Официант смотрит на нас бесстрастно, – какого рода комната Вам потребуется позднее, сэр?

- Ах… - Джеймс, кажется, впервые смущается. - Э-э, что ж, вообще-то, я не уверен. Мы пока не решили.

Официант выглядит удивленным.

- В самом деле?

- Да…мы временные члены клуба, и я не знаю, что вы можете предложить.

- А, понимаю, я принесу Вам меню, сэр, и Вы сможете ознакомиться с нашим ассортиментом.

- Вот мы все и узнаем, - бормочет мне Джеймс, когда официант отходит. Я осматриваю сидящих вокруг людей. На первый взгляд они кажутся нормальными. Хорошо одеты и расслабляются в этой необычной обстановке, попивая дорогое вино и коктейли. Но, по мере того как я приглядываюсь, начинаю подмечать неожиданные элементы. За одним столиком сидят и попивают напитки две женщины, но вскоре я понимаю, что одна из женщин на самом деле мужчина, одетый в женские одежды и с полноценным макияжем. Он держит глаза опущенными все время и двигается только, чтобы наполнить бокал своей собеседницы или ответить на ее реплику.

- Смотри, - говорю я Джеймсу, он незаметно бросает на них взгляд. - Он что, трансвестит?

Джеймс шепчет:

- Я так не думаю. Но не спрашивай меня, чем они занимаются.

За другим столиком в одиночестве сидит женщина, но боковым зрением я замечаю движение под столом. Там мужчина, склонившийся к ее ногам. И я понимаю, что он усердно лижет ее кожаные ботинки, очень осторожно и ритмично, как кошка, когда вылизывает свои лапы.

Официант возвращается с нашими напитками и меню комнат. Поставив бутылку на стол, он произносит:

- Сегодня вечер кабаре, сэр. Очень популярное шоу с несколькими номерами от членов нашего клуба. После этого обычно возникает большой спрос на номера, поэтому лучше бронировать заранее.

Он уходит, оставив нам открытую бутылку вина и меню. Я начинаю знакомиться с меню, напрягая зрение в полумраке.

- Детское/ясельное крыло, - читаю вслух достаточно громко, чтобы услышал Джеймс. - Доступны две камеры, каждая оборудована всем необходимым для нужд малыша. Классная комната: подходит для воспитания и наказания учеников. Тронный зал: роскошная комната подходит для королевы. Гора Олимп: небесный будуар, предназначенный для богини и ее прислужника, но подходит также для богов и их рабынь. Мокрый Номер: подходит для всех видов игр. Подземелье: три отдельные подземные камеры, великолепно оснащенные инструментами и оборудованием, где Мастера и Хозяйки могут предоставить своим рабам богатейший набор наказаний. - Я откладываю меню, чувствуя слабость. - Боже мой. Что это за место?

- Доминик не рассказывал тебе? - Джеймс приподнимает одну бровь.

- Он сказал, что это безопасное место, где люди могут воплотить свои фантазии. Я просто не осознавала, какими могут быть эти фантазии.

Джеймс качает головой.

- У них нет предела, дорогая. Вообще никаких ограничений.

- Но… детская?

- Держу пари, там окажутся самые большие и матерые малыши, которых ты когда-либо видела, - смеется Джеймс. - Но подумай об этом с другой стороны. Некоторые альфа-самцы жаждут небольшой передышки, когда им не нужно покорять мир, брать на себя огромную ответственность, связанную с их работой или деньгами, когда они могут вернуться в беззаботное и безопасное состояние детства.

- Полагаю, что могу это понять, - говорю я запинаясь. - Но одеваться как малыш… и они находят это сексуальным?

- Ты бы удивилась, узнав, от чего только люди могут получать сексуальное удовольствие. Полагаю, некоторые могут даже от процедуры возврата налогов за покупку. У меня есть подруга, которая каждый раз возбуждается, отгадывая кроссворды судоку. Она хранит стопки журналов с судоку у постели и впадает в панику, если у нее заканчивается шариковая ручка, - он смеется. - Я утрирую, но ты же понимаешь, что я имею в виду.