Испорть меня (СИ) - Ромуш Джулия

Скольжу взглядом по экрану, вижу множество знакомых букв, но они отказываются складываться в слова. Я не понимаю сути написанного. В ушах звенит, пальцы немеют настолько, что я просто перестаю их ощущать.

Кажется пространство вокруг сужается настолько, что мне становится тесно. Стены давят, кислорода катастрофически не хватает.

"Сегодня утром погиб бизнесмен, Вяземский Олег Александрович. Мужчина не справился с управлением автомобиля. В его крови был обнаружен алкоголь. Вместе с ним в машине находилась его жена…. "

Это все, что мне удается прочитать, дальше буквы просто расплываются перед глазами.

Ди больше не говорит по телефону. В комнате вообще царит гробовая тишина. Я поднимаю взгляд, смотрю на подругу, которая сидит белая как стена. Ее телефон выпал из руки и валяется на полу. Глаза стеклянные. Она смотрит как будто мимо меня. До меня доходит не сразу. Подруга в полнейшем шоке.

Я первая прихожу в себя. Подрываюсь с места и несусь к ней.

— Диана…

— Представляешь, Денис сказал…

Ди начинает громко смеяться. Истерически.

— Сказал, что родители, родители…

Из ее глаз начинают катиться слезы.

— Что родители разбились. Представляешь? Дурацкий розыгрыш! Он же специально это говорит, чтобы… Чтобы…

Ди начинает рыдать, всхлипывать.

Я прижимаю ее к себе, настолько сильно, насколько только могу.

— Это же неправда? Да? Неправда?! — Подруга требует от меня ответ, а я не знаю что говорить. У самой по щекам катятся слезы. Ее родителей больше нет. И я уверена, что это не несчастный случай.

Я никогда не могла подумать, что буду находиться в подобном заведении. Здесь сыро и холодно, а еще очень страшно. Я сильнее жмусь к мужу и всхлипываю.

— Тссс, — Рука Айдарова гладит меня по волосам, я дрожу всем телом и жмусь еще сильнее к нему, в надежде, что смогу согреться. Какой же он горячий.

— Это все так ужасно, почему? Почему с ними это произошло? — Я до сих пор не могу прийти в себя. Родителей Диана я знала с самого детства. Ее мама всегда была такой доброй и милой. Когда не стало моей мамы, тетя Ира часто сажала меня к себе на колени и заплетала волосы. Так, как делала мама. И пела песенку. Нашу с мамой любимую. Она помогала пережить мне эту трагедию. А сейчас не стало и ее. Как и моей мамы.

— Ты вся дрожишь, — Айдаров снимает с себя пиджак и накидывает на мои плечи.

Мы находимся в морге. Сейчас поздняя ночь. У Дианы случилась сильнейшая истерика, пришлось вызывать врача и колоть ей успокоительное. Когда подруга пришла в себя, начала умолять отвезти ее домой. Айдаров не разрешил. Сказал, что ей там нечего делать. Но Ди настаивала и требовала. Только когда она была на грани второй истерики, Рустам сдался. Но когда мы ехали к ее дому, позвонил брат и сказал, что нужно приехать на опознание. Его нет в стране и его самолет задержали. Он в лучшем случае прилетит только завтра. А это означало, что оставалась только Ди.

Я видела в глазах подруги надежду. Наверное так всегда, когда случается что-то ужасное, ты до последнего надеешься, что это неправда, что в какой-то момент все изменится и больше не будет так плохо и страшно. А в нашей ситуации еще и так мучительно больно.

— Ты знал? — Я задаю вопрос, который не дает мне покоя все это время. Мысли, которые съедают изнутри просто невыносимы. И ведь даже если он знал… Его не в чем винить. Я это прекрасно понимаю. Отец Ди сделал свой выбор. Сам выбрал этот путь.

— Догадывался, — Айдаров избегал этой темы весь вечер. Не хотел говорить, но когда я задаю вопрос напрямую не юлит и говорит честно.

— Этого нельзя было избежать?

— Я сделал все от себя зависящее, — Рустам отвечает холодно и жестко, но при этом притягивает меня к себе лишь сильнее, — дети не должны отвечать за грехи родителей.

— Грехи родителей? — Поднимаю голову и смотрю на мужа, неужели и тетя Ира…? И по его взгляду понимаю, что да. Они перешли дорогу не тем людям, не воспользовались спасательным кругом, когда его им кинули. Скорее всего отец Ди привык к определённому образу жизни и отказаться от него оказалось не так просто. Иначе зачем он снова влез в эти темные дела?

— Я сделал максимум который, мог, Лиза. Дальше Диана и ее брат будут сами разгребать то, что осталось.

Таким образом он говорит мне о том, чтобы я больше не просила. Что дальше он не станет рисковать. Я киваю и опускаю голову вниз.

Согреться так и не выходит. Когда огромная железная дверь открывается с ужасным скрежетом, я вздрагиваю. Диана выходит к нам в коридор бледная как стена. Еле переставляет ноги. В ее глазах больше нет никакой надежды.

Подруга настаивает на том, что хочет побыть одна и отказавшись от того, чтобы мы отвезли ее домой вызывает такси. Я ее понимаю. Знаю, что такое потерять близкого человека.

Посадив Ди в такси, мы с мужем идем к машине. Хоть мы и вышли на улицу, но я все равно дрожу от холода. Чувствую себя мягко скажем, не очень. Ужасно болит голова и сводит живот, последнее скорее всего из-за того, что я практически ничего не ела за целый день.

— Лиза, — голос Айдарова звучит как будто эхо. Хмурюсь, не понимаю в чем дело. Перед глазами все начинает плыть. Моргаю, пытаюсь сосредоточиться на одной точке, но ничего не выходит. Резкий приступ тошноты накрывает с головой. Я сгибаюсь пополам, живот сводит болезненным спазмом. Меня выворачивает наизнанку. Спазмы становятся все болезненнее, и когда мне кажется что этот ужас наконец закончился, перед глазами все темнеет.

— Твою мать! Быстро набери Красовского! Скажи чтобы приехал!

— Шеф, так время…

— Меня это не гребет! Скажи или он приедет через полчаса в мой дом или я сам лично оторву ему голову!

— Рустам…

Это последнее на что у меня хватает сил. Я погружаюсь во тьму.

Во рту ужасно сухо, голова раскалывается, а веки кажутся настолько тяжелыми, что их невозможно открыть. Но я все таки делаю над собой усилие. Слегка приоткрываю глаза.

Несколько секунд мне требуется для того, что привыкнуть к свету. Понимаю, что нахожусь в нашей с Айдаровом спальне. В комнате включен лишь светильник с тусклым светом. Мой муж сидит на кресле, рядом с кроватью и спит. Судя по позе, он просто отрубился.

Слегка потягиваюсь и тут же шиплю. Рука ужасно жжет, перевожу взгляд и вижу, что из вены торчит игла. Что за…

— Тебе поставили капельницу, — слышу хриплый голос мужа и тут же перевожу ан него взгляд. Айдаров выглядит ужасно уставшим. Я даже думать боюсь сколько времен он не спал.

— Зачем капельницу? — Мой голос звучит слишком тихо, во рту сухо, за глоток воды я готова сейчас убить.

— Ты потеряла сознание, Лиза, тебя осмотрел врач и назначил капельницу.

После слов Рустама я вспоминаю как мы были на улице, как шли к машине и как резко мне стало плохо. Хмурюсь.

— Врач сказал что со мной? — Так плохо мне еще не было никогда.

— Взял анализы, скоро должен позвонить и сказать в чем проблема, — Айдаров наклоняется ко мне, его пальцы прикасаются к моей щеке, нежно поглаживают, в его взгляде я вижу столько беспокойства, что у самой сердце больно сжимается, — не пугай меня так больше, малыш.

Закрываю глаза и как котенок тянусь к его руке, хочу, чтобы еще погладил. Хочу ласки.

— Я постараюсь больше не пугать, — произношу в ответ, — я думаю, что это из-за того, что я не ела целый день и еще плюс такой стресс.

Айдаров гладит меня по волосам, а я слегка улыбаюсь. Кто мог подумать что этот мужчина может быть таким нежным?

— Я хочу пить, — разлепляю губы и выдаю сипло.

Рустам кивает и убрав от меня руку, встает с кресла и направляется к столу. Наливает воду в стакан и возвращается ко мне. Помогает сесть на кровати так, чтобы не вырвать капельницу из вены. Сжимаю пальцами прохладный стакан и начинаю жадно пить. Ощущение такое, будто я не пила целые сутки.

— Диана доехала домой и находится в своей квартире, — говорит Рустам, когда я отдаю ему стакан, — я приставил к ней охрану.