#идикомне - Тата Кит

– Идём, кудряшка, – Данияру, наверное, пришлось нести ее на руках. Упорства этой девушке не занимать.

Когда их шаги отдалились, а кухню снова заполнил звонкий смех Карины, я смогла расслабить плечи и отвести взгляд от камина.

– Я не пойду, – произнесла я коротко, наблюдая за тем, как Никита встал с дивана.

– Они не отстанут.

– Отстанут. В какой-то момент им либо надоест меня уговаривать, либо закончится ночь.

– Но ведь ты, и правда, мало ешь, – произнес парень. Звук неторопливых шагов утонул в ковре между диваном и креслами.

– Потому что много в меня не влезет.

– Яся, – тяжелый вздох. Почувствовала его совсем рядом.

Скосила взгляд в его сторону. В поле зрения попали белые кроссовки и светлые джинсы. Подтянув ткань на коленях, парень плавно присел рядом с моим креслом и потянул руку, вероятно, намереваясь убрать волосы от моего лица.

Опередила его. Заправила пряди за ухо и посмотрела прямо в глаза, что в полумраке гостиной казались синими. Огонь, отражающийся в них, создавал чистую магия изо льда и пламени.

Завораживающе, чёрт возьми!

– Что? – выдавила я сухо.

– Тебе действительно нужно поесть, – произнес Никита мягко.

– Я не хочу есть, – ответила я уверено, и в эту же секунду желудок решил меня предать, издав характерный для голода звук.

Легкая улыба коснулась тонких уголков губ парня. Опустив голову, он коротко хохотнул.

– Кажется, тебя только что выдали.

– Просто, – опустила я взгляд, пряча улыбку. – Чай с лимоном – мой любимый.

– Буду знать. Идём? – спросил Никита и протянул мне раскрытую ладонь.

– Глаза, – напомнила я ему шёпотом.

– Ты можешь прятать их всю ночь. Я тебе в этом помогу, но утром, когда я повезу вас в общагу, тебе не смогу помочь даже я. Я могу выключить лампочку под потолком, но не солнце в небе. Да и ты сама не сможешь прятать глаза все четыре курса обучения.

– Но они же всё увидят.

– Даник точно никому не расскажет, если его попросить. Хранить чужие секреты он умеет. Да и Карина, думаю, после того, что ты для нее сделала, будет держать язык за зубами.

– Ты не понимаешь, – качнула я головой. – Они…

– Что?

– Они будут смеяться.

– Над чем?

– Надо мной, – выдохнула я, подняла голову и прямо посмотрела в его глаза. – Все всегда смеются. Сначала смеются, а потом…

Договаривать я не стала. Слово «издеваются» застряло в горле острым стеклом.

– И я тоже? – спросил Никита и едва заметно придвинулся ближе.

– Ты… Тебе просто пока еще любопытно и, наверное, тебе льстит, что об этом знаешь только ты. Но пройдет еще пару дней, и ты придумаешь какую-нибудь шутку, кличку или диагноз…

– Чушь! – оборвал он меня резко. – Ты видела своё отражение? Ты хоть представляешь, насколько твои глаза красивы и необычны?

Кажется, пламя начало разгораться теперь уже не в камине, а в его глазах. Но при этом лёд продолжал сохранять свою стойкость.

– Я знаю лишь только то, сколько проблем они мне дали, – заключила я тихо.

– Послушай, – дипломатично начал Никита и оперся ладонями в кресло по сторонам от моих коленей. – Если кто-нибудь из этих двоих скажет хоть одно слово, которое покажется тебе обидным, я вышвырну их из дома. Идёт?

– Ты не сможешь, – качнула головой. – Данияр – твой друг. Его ты точно не тронешь.

– Если он заставит меня в нем разочароваться, из дома его вынесут санитары, – сказано это было без тени шутки. – Идем? – перед глазами вновь появилась раскрытая ладонь, ожидающая моего решения.

Нерешительно вложила свои пальцы в его теплую ладонь. От мягкого пожатия в груди что-то встрепенулось.

– Я об этом пожалею, – шепнула, скорее, сама себе.

– Я не позволю, – таким же тихим шепотом отозвался Никита, уводя меня за собой.

Глава 25

Ступая по узкому коридору в сторону кухни, чувствовала себя ведомой на эшафот. Ни теплое мягкое пожатие руки Никиты, ни какие-либо светлые домыслы в голове не избавляли меня от предчувствия скорой казни.

За мгновение до входа в кухню, мягко вырвала свои пальцы из ладони Никиты, скрестила руки на груди и приняла гордую осанку, выпрямив спину. Этот удар я приму одна. Как делала всегда. Полагаться на чью-то поддержку? Нет. Снова подобной наивности я себе не позволю.

– О, пришли, – победоносно улыбнулась Карина, расставляя на круглом обеденном столе тарелки с разогретой едой. – У нас, как раз, всё готово.

– Ага, – вторил ей Данияр, расставляя четыре кружки близ такого же числа пустых тарелок. – Микроволновка волновалась по-крупному, чтобы всё это разогреть. Итак, на поздний-поздний ужин у нас: сосиски-гриль, которые так никто и не поел из-за драки; бургеры; куриные ножки, крылышки и прочие куриные запчасти; какой-то овощной салат – Карина нарубила; и на запивон: кола, чай с лимоном и для особых гурманов – негазированная вода из-под крана. Пожрём? – выпалил парень, кажется, не переводя дыхание.

– Походу, отказаться мы не имеем права, – подытожил Никита и выдвинул для меня стул. Сам устроился рядом.

Карина и Данияр сели напротив нас и сразу напали на еду, словно забыв о том, что здесь не одни. Их можно понять: после тех запахов, в которых они всё это время были, находясь в кухне, аппетит у них должен быть зверским.

Придвинула к себе чайник, полный кипятка. Подцепила из небольшого блюдца лимонную дольку и забросила её в кружку, туда же – чайный пакетик, залила кипятком. Рядом появилась кружка, которую придвинул Никита.

– Просто кипятка, пожалуйста, – произнес он вполголоса.

Плеснула. Закинула и ему чайный пакетик, на всякий случай придвинула поближе к нему блюдце с лимонными дольками. Он мне – сахарницу и чайную ложку.

Только отхлебнув горячего сладкого чая, нашла в себе смелость поднять взгляд на парочку, сидящую напротив. Данияр, не особо церемонясь, закидывал в себя бургер, разобрав его предварительно на составляющие. Кажется, помидоры, которые он ловко переложил