Сопротивляться бессмысленно - Юлия Резник

я касаюсь руля. Это не просто поездка. Это какое-то испытание. Боже мой. С ума сойти просто!

— Это Багиров? — хватает меня за руку Саранская.

— Ага.

— Ты уверена, что можешь в таком состоянии вести?

— Да! — рявкаю я, срываясь на подруге.

— Ну, я так и поняла. Ага, — закатывает глаза Аня. — Тогда поеха-а-а-али?

Я волнуюсь так, как не волновалась, сев за руль в первый раз. Нервничаю, перестраиваясь и притормаживая на светофоре. То и дело кошусь в зеркала, контролирую скорость, потому что, не дай бог, не справлюсь, и он решит, что я никакой водитель… Дорога превращается в ад. Видно, не желая меня отвлекать, Аня в кои веки помалкивает. Но эта тишина, напротив, только сильнее нервирует.

Господи, ну почему я так волнуюсь?

— Зачем, думаешь, он приехал? — выпаливаю, не выдержав напряжения.

— А сам Багиров что говорит? — задает встречный вопрос Саранская.

— Что присматривает щенка. Думаешь, это правда?

— Ну-у-у, это легко проверить.

— Да. Точно… Не будет же он брать на себя такую ответственность просто так, правда?!

— Угу.

— Но ведь он мог взять щенка где угодно! — противоречу сама себе. — Зачем ему непременно надо было ехать с нами?!

— Саби, если ты хочешь услышать, что его к тебе тянет…

— Да ну! — возмущаюсь я.

— Хочешь-хочешь, — смеется зараза. — Так это только слепой не заметит.

— Правда? — сиплю с надеждой.

— Конечно. Другое дело, что тяга не всегда означает ее принятие.

— То есть его может ко мне тянуть, но не факт, что это закончится чем-то хорошим? — уточняю я.

— Ты и сама все понимаешь, — Аня сжимает мои пальцы на коробке передач. Ее слова такие жестокие! Но за это я Саранскую и люблю. Кто еще мне скажет правду?

Закусив губу, бросаю взгляд в зеркало заднего вида. Багиров едет сзади. Впрочем, чтобы это понять, мне даже видеть его не нужно. Лёшкино присутствие я ощущаю кожей. От этого становится не по себе. Я давно не чувствовала себя такой взбудораженной.

Когда мы приезжаем на место, Багиров первым выходит из машины. Подходит ко мне, несколько ошарашенно оглядываясь по сторонам. Я же с жадностью за ним наблюдаю. И дышу глубоко, дав себе зарок ни о чем таком не думать, и себя не накручивать — пусть всё идёт, как идёт.

— Готов?

— Ага…

Территория приюта встречает нас пронзительным лаем и запахом мокрой шерсти. Кто-то из щенков тут же срывается с места, резко бросаясь к сетке вольера, кто-то замирает, уставившись в наши лица, словно решая, на кого из нас нужно произвести впечатление, а ради кого и стараться не стоит.

Хозяйка приюта с радостью принимает нехитрые дары, что нам удалось собрать, по ходу раздавая разнарядки добровольцам. Следуя ее указаниям, ребята растекаются по территории. Кто-то таскает мешки с кормом, кто-то идёт гулять с собаками, кто-то снимает сторис, чтобы все знали, какие они молодцы. Нина суетится как заведённая: то кричит, чтобы не пускали двух щенков вместе, то благодарит за привезённый корм. Я иду следом за ней, убеждая, что только рада помочь, но все мои мысли о том, что рядом со мной уверенно шагает Багиров. Он движется между вольерами так, будто ему в кайф происходящее. Его высокий силуэт в темной парке выделяется на фоне разноцветных курток, резиновых сапог и ярких дождевиков.

Ч-черт. Я кошусь на собственное отражение в стекле. Толстовка. Старые джинсы. Дешевая куртка с рынка, которую мне купили родители, когда я поступила на первый курс, и, как насмешка, резиновые сапоги от Диор. Господи. Почему я не надела что-то приличное? Почему не накрасилась? Почему не подумала, что встреча с ним может случиться вот так? Я выгляжу как беженка. Тогда как Багиров даже в этой непритязательной куртке и джинсах великолепен! На него пялятся все девчонки. Даже те, кто давно в отношениях!

Возле одного из вольеров Лёша останавливается, засмотревшись на мохнатую рыжую комету, скачущую вдоль ограждения. И столько в его глазах тепла, столько нежности, что у меня тяжелеет в груди от ответных чувств.

— Прекрасно выглядишь, кстати, — будто прочитав мои недавние мысли, шепчет Аня, проходя мимо с ведром отходов. — Натуральность нынче в моде.

Я фыркаю. Но немного теплее становится. Всё-таки она знает, как выдернуть меня из уныния. Пока я пытаюсь отвлечься, Лёша подходит ближе, в руках — тот самый щенок. Маленький, взъерошенный, с обвисшими ушами и абсолютно счастливой мордой. Малыша зовут Пряник, о чем мне и сообщает Багиров:

— Что скажешь?

— Ну-у-у, он хорошенький. Но ты сам решай, это же твой питомец.

Чувствую себя немного предательницей по отношению к песику. Он смотрит на меня с такой надеждой, что даже такой нейтральный ответ кажется преступлением.

— Вообще-то я рассчитывал, что ты мне будешь с ним помогать.

— Я?!

Багиров наклоняется, чтобы поставить Пряника на лапы, и бросает тому игрушку. А я стою. И чувствую, как сжимается сердце — но уже не от боли. Смотрю, с какой радостью щенок носится за Лёшкой, как преданно на него смотрит, и тихо замечаю:

— Похоже, он тоже тебя выбрал.

— Правда так думаешь?

На секунду мне кажется, что Багиров засомневался, нужна ли ему такая ответственность. Но тут Пряник шлепается на толстенький зад у его ног, и Лёшка опять растягивает губы в кривоватой улыбке.

— Походу, надо его забирать, да? — спрашивает у меня с некоторой оторопью. Я прыскаю в кулак.

— Не так быстро. Это решает Нина. Вдруг ты покажешься ей неблагонадежным?

Лёшка закатывает глаза. Он думает, я шучу. Но думает он так ровно до того момента, как хозяйка приюта не узнает о его планах касательно бигля. К концу их разговора спесь Багирова сходит на нет. Я подхихикиваю, глядя на его вытянувшуюся физиономию.

— Думаю, ребенка я теперь усыновлю без проблем.

— А что, есть и такие планы?! — тычу его под ребра. Лёшка хмыкает. Будто так и надо, обхватывает меня за плечи и прижимает к своему боку. И все хорошо вроде бы. Но ровно до тех пор, как в его глазах не появляется настороженность вперемешку с неловкостью.

— Ничего, что я так… кхм… тебя схватил?

— Ты не вызываешь во мне неприятия, если ты об этом, — отвожу взгляд. И понимаю ведь, что эта тема неизбежно будет к нам возвращаться, просто сегодня я совсем к этому не готова.

— А в целом? Кхм… Кхм…

— На первый взгляд все хорошо, Леш, а глубже я не копала, — дую на озябшие руки, не выдержав его пытливого взгляда. Щеки розовеют от щекотливости темы, да… Удивительно, что я не разучилась краснеть после того, что со мной сделал Тегляев.