Беды с любовью - Лорен Лэйн

Было удивительно легко оставаться в настоящем моменте. Помнить, что она здесь ради своей лучшей подруги. Что этот день был посвящён Джули, а не Эмме. А потом репетиция закончилась, и она выжила. Они выжили.

Но теперь они были на репетиционном ужине.

И Эмма злилась. Потому что впервые за долгое время она заново переживала моменты, которые давно считала мёртвыми внутри себя.

Райли наблюдала за ней, выглядя наполовину обеспокоенной, наполовину весёлой. — Ты уверена, что тебе не нужна эта фляга? На всякий случай? Потому что это может быть один из тех вечеров, когда бокал хорошего вина не подходит, понимаешь?

— Мы в одном из самых дорогих ресторанов Манхэттена, — ответила Эмма. — Я не собираюсь начинать пить из фляжки.

— Если тебе от этого станет легче, фляжка от Тиффани. Подарок Лиама на двадцать первый день рождения. Первый и единственный раз, когда старший братец зашёл в этот магазин, так что это практически священный предмет. Кроме того, чертовски стильно для ёмкости с виски.

— Я в порядке, — сказала Эмма, выдавив улыбку. — Но спасибо.

Райли заставила себя улыбнуться в ответ, её глаза были грустными, и это заставило Эмму почувствовать себя намного хуже. Это должен был быть вечер празднования и счастья, а не унылая прогулка по воспоминаниям с подругой, пытающейся всучить ей виски.

Она мысленно встряхнула себя. — Знаешь что? Пойдём пообщаемся, — сказала Эмма. — Ты выглядишь слишком хорошо, чтобы сидеть в углу в одиночестве. Это платье…

Райли нагло ухмыльнулась и подмигнула. — Сэму оно тоже понравилось. Дважды.

— Больше никаких подробностей, — пробормотала Эмма, подняв руку. — Пожалуйста.

Она позволила Райли втянуть её в разговор с несколькими школьными подругами Джули из Калифорнии и изо всех сил старалась не обращать внимания на то, что Кэссиди был примерно в четырёх футах слева от неё, разговаривая с длинноногой брюнеткой с кудрявыми волосами, и в платье, которое было короче, чем у Райли.

Джули подскочила к ним, выглядя восхитительно в белом коктейльном платье с завязками на шее и с объёмным хвостиком. Она выглядела свежей и сияющей.

И счастливой. Почти невыносимо счастливой.

Эмма вспомнила, на что было похоже такое счастье.

И именно поэтому она злилась. Не потому, что она вспоминала плохие моменты. А потому что она вспоминала хорошие моменты.

Джули вежливо извинилась перед всеми остальными, прежде чем отвести Эмму, Райли и Грейс в сторону. — Так, никакого давления, девочки, и под этим, конечно, я подразумеваю, что чувствую себя полностью обязанной тем, что я сейчас скажу. Родители Митчелла настаивают на том, чтобы мы произносили тосты.

— И что? — спросила Райли.

— А то, что они платят за всё это шикарное мероприятие, поэтому они могут делать то, что хотят, но, да поможет мне Бог, если мама Митчелла встанет и начнёт говорить, эта вечеринка превратится в групповой сон, и весь этот праздник пройдёт впустую…

— Впустую? — перебила Эмма.

Джули указала на неё. — Попробуй пожить с Митчеллом и не нахвататься подобных слов.

— Успокойся, Джулс, — сказала Грейс. — Мы тебя прикроем. Если родители Митчелла начнут портить настроение своими монологами, Райли притворится пьяной и попытается вырвать микрофон.

Райли кивнула. — Я упоминала, что принесла фляжку? С таким же успехом она может быть реквизитом, раз Синклер утверждает, что она ей не нужна.

Джули и Грейс посмотрели на Эмму, и рука Джули потянулась к её руке. — Как ты?

Эмма застонала. — Я в порядке. Я возненавижу себя, если ты потратишь хоть одну секунду, беспокоясь обо мне.

— Я не беспокоюсь, — сказала Джули, — просто… это произошло именно тогда, верно? Всё, что произошло между вами двумя, было на репетиционном ужине?

— Давным-давно, — сказала Эмма, сжимая руку Джули. — Мы с Кэссиди оба двинулись дальше.

Джули начала грызть ноготь, но потом поняла, что не хочет испортить свой новый маникюр. — Так ты не страдаешь от посттравматического расстройства от отношений?

— Да ничего подобного, — сказала Эмма, стараясь, чтобы её голос звучал непринуждённо.

Райли наблюдала за ней, прищурив глаза. — Ага. Что это с вами двумя в последнее время?

— Что ты имеешь в виду? — Эмма сделала глоток своего вина.

Райли фыркнула. — Думаешь, мы не замечаем каждый раз, когда между вами происходит крошечная перемена?

— Вообще-то, мы ещё больше замечаем, потому что изменения крошечные, — добавила Грейс. — На самом деле, было бы менее подозрительно, если бы вы двое чередовали стычки и вели себя дружелюбно. Но вместо этого вы оба чертовски стараетесь не замечать друг друга.

— Ага. И это очень заметно, — кивая сказала Джули.

Эмма оглядела подруг. — Может ли кто-нибудь из вас объяснить всё это? Потому что это прозвучало как какая-то бессмысленная оценка, ради которой я должна была лежать на диване у психолога.

Все трое обменялись взглядами. Затем Грейс заговорила. — Дело обстоит так: долгое время мы думали, что вы с Кэссиди избегаете друг друга из-за какого-то ужасного разрыва, после которого вы возненавидели друг друга.

— А теперь? — спросила Эмма, хотя и не была уверена, что хочет это услышать.

— Теперь мы думаем, что вы двое избегаете друг друга по гораздо более страшной причине, — тихо сказала Грейс. — Потому, что вы способны причинить друг другу боль.

Эмма отвела взгляд. Да, она определённо не хотела этого слышать.

— Знаешь, он наблюдает за тобой, — сказала Райли. — Когда он думает, что ты не видишь.

Эмма ненавидела, что её сердце сделало какие-то выкрутасы.

— У тебя всё ещё есть чувства к нему? — спросила Джули. — Никто не осудит тебя, если его недавнее присутствие, всколыхнуло какие-то давно похороненные чувства.

Эмма открыла рот, чтобы отрицать это. Чтобы отрицать всё. Она не могла заставить себя солгать.

Но она и не могла собраться с силами, чтобы сказать правду, потому что правда заключалась в том, что она не знала, что чувствует. Или что чувствовал он.

Она