Неправильная помощница - Любовь Попова

моего дома, поднимаемся в квартиру, и вдруг я вижу, как у нее сидит Эля.

— Привет. Он…

— Все объяснил? Ну что ты сидишь, вставай, проходи…

— Я, наверное, помешала вам мириться?

— Да, — тут же отзывается Арс, а я бросаю у него недовольный взгляд.

— Нет, конечно. Пойдем чай попьем?

— Пойдем, — соглашается она и проходит в квартиру. Арс топает в спальню, а мы на кухню. — Я вам точно не помешала?

— Да не смеши. Чего ты, потрахаться не успеем?

— Да уж. Рада за тебя, от всей души, — садится она за стол, а я ставлю чайник, сажусь напротив.

— Что случилось, Эль? Давно тебя такой не видела.

— Помнишь, утром до выступления мы встретились в лифте.

— Ты выглядела несколько пришибленной.

— Да. В общем у меня был секс с мужчиной.

— Ну для тебя вроде это нормально? Или он женщиной оказался?

— Да не, — смеется Эля. — Мужчина. Самый настоящий. В общем, он потрахал меня и ушел. Просто ушел. Со мной так никогда не поступали. Обычно всегда отношения были. Пусть и недолгие, а тут. Как тряпку.

— Ужасно… Прошло уже две недели, пора бы забыть?

— Да я так и сделала. Но неделю назад снова увидела Диму. И стоило ему пальцами щелкнуть, как я снова скачу на его могучем члене. А потом он также бросает меня ночью. Блин. Реально тряпка. Вчера он приехал ко мне на работу. Ждал у здания. Я знала, что если спущусь, то снова окажусь в его постели. Без перспектив, понимаешь. Я же справки наводила. У него таких, как я, сотни. А я одной хочу быть, единственной. Я больше не переживу, если мужик мне изменит. Я поэтому и позвонила тебе, как увидела Арса. Не хочу, чтобы ты стала такой, как я…

— Поставь ему условие, — приходит мне в голову мысль.

— С чего бы?

— Ну слушай. Он же вернулся? Ты сама говоришь, сотни. А вернулся к тебе. Выяснил, где работаешь, и ждал. Может, все не так плохо, как ты думаешь?

Эля на глазах расцветает.

— Блин, а ведь точно! Он же приехал, он ждал. Ты права. Поставлю условие. Если хочет трахать меня, то пусть обо всех своих бабах забудет! Спасибо! Не наливай чай, я побежала!

— Арсений, вам очень повезло с девушкой, не просрите.

— Постараюсь, — появляется он на пороге в спортивных штанах и футболке, уже и в душ успел сходить. Я ревную даже к воде, которая лилась на него из душа. Он такой красивый.

Дверь в прихожей хлопает, а Арс идет закрыть ее на ключ. Возвращается, а я так и сижу на одном месте.

— Я такая же…

— В каком смысле, — тянет он меня на себя.

— Сегодня я ненавидела тебя, но уверена, что вряд ли бы смогла отказать. Ты плохо на меня влияешь.

— Покажешь, насколько плохо? — хрипло шепчет он, ведя кончиками пальцев по моей шее, а я дергаю его за брюки, спуская спортивки вниз и открывая для себя всю прелесть стояка прямо после душа. На нем даже капельки воды застыли, а запах такой, что можно слюной захлебнуться.

— Очень плохо, — опускаюсь на колени, обхватывая головку губами и смотря на Арсения. Он сжимает челюсти, вплетает пальцы в мои волосы, направляя и руководя каждым движением моей головы. Скольжу по бархатистой поверхности члена, чувствую языком каждую выпуклую венку. Ощущения, что снова под водой. Что тону. И только Арс удерживает меня от смерти.

Он поднимает меня на ноги, скидывает все со стола и опускает на него грудью.

— Хорошо, что я чашки не поставила, — ворчу, хотя у самой все тело от сладостной дрожи сжимается. Особенно, когда его рука гладит ягодицу. Хочу, чтобы ударил. Буквально изнываю от желания.

— Арс, пожалуйста…

— Когда будешь доверять, я уже говорил, — скользит он пальцами по промежности, разводит влажные складочки. — Но наказать тебя стоит…

— Да, пожалуйста, накажи, — сегодня я рыдала, думая, что никогда этого между нами больше не будет. Всепоглощающего ощущения, что никого в мире нет, только мы и эти чувства, в которых мы сгораем. Вскрикиваю, когда его ладонь припечатывает мои половые губы. Раз, другой, третий. Я задыхаюсь и пылаю, еложу грудью по столу и жажду продолжения.

Он закидывает одну мою ногу на стол, а потом и вторую, разводя так широко, как только можно.

Шлепает снова, а потом вставляет член сразу и на полную длину, вызывая во мне отчаянный, влажный стон. Я хватаюсь руками за край стола, чувствуя, как скольжение становится более резким, а под живот затекает влага, от чего теперь хлюпает с каждым толчком, создавая настоящий оркестр пошлых звуков.

Глава 34

Утром Арс опять стонет. Спина у него болит, так что приходится размять ее как следует.

— Не руками.

— А чем? Арс, нам скоро на работу.

— Ради массажа твоей грудью я позволю своему помощнику немного опоздать.

— Мм… — падаю на его спину грудью, начиная ею елозить. Потом, правда, вспоминаю про масло, что было в ванной. Бегу за ним. Размазываю по его широкой спине, ласкаю сначала пальцами, разминая особенно забитые участки, потом грудью, лаская слишком, мне кажется, откровенно.

На телефон поступает звонок, и Арс, не глядя, тянется за ним и отвечает. Слышу, что говорят о Рите. Добралась. Уже дома.

Арс отключается, разворачивается ко мне лицом, сам обхватывает мою скользкую грудь. Оттягивает соски.

— Охуенная грудь, малыш…

— Я заметила, что она тебе нравится, — смеюсь я, усаживаясь сверху и скользя по члену, — мне твоя тоже нравится.

— Моя грудь? — смеется он, а я наклоняюсь и прикусываю участок кожи. Кайфую от его пальцев в своих волосах. — А что еще тебе нравится?

— Твой питон, — тянусь к нему рукой, прижимаю к плоскому животу, чувствуя, как он пульсирует.

— Питон, Господи. По-моему, как минимум, анаконда.

— Не льсти себе. Анаконду я бы в рот взять не смогла.

— Давай сверху, Мне нужен массаж члена, — тянет он меня выше, и я прикасаюсь обнаженной влажной промежностью к его члену. Током бьет по нервам, а я ахаю, кусая губы.

— Двигайся.

— Мм…Как на пилоне.

— О да… Я бы многое тогда отдал, чтобы оказаться на месте той палки, вокруг которой ты крутилась.

— Тебе даже жертвовать ничем не пришлось, я уже кручусь вокруг нее, — двигаюсь все резче, чувствуя, как клитор искрит, давая телу бодрость и заряд энергии. Арс рыкает, дергает меня наверх и одним четким движением погружает меня на дно океана, где я захлебываюсь от экстаза, кончая вместе с ним. Чувствую, как сперма хлещет изнутри, как заполняет меня до краев….

— Ты принимаешь