Карен Робардс - Дитя любви

– Это – Лоис Брэнсон, Рене Шэрер, Бетти Никольс, Харви Никольс и Дотти Хэган.

Все кивнули друг другу и пробормотали подходящие к случаю вежливые слова. Будь у Мэгги возможность, она бы воспротивилась этой церемонии, но возможность эту ей просто не предоставили: взяв Мэгги и Ника за руки, тетушка Глория силой повела их в маленькую гостиную.

Гости расступились, а потом проследовали за ними.

– Плохой! – Хлопанье крыльев за спиной заставило всех пригнуться. Выпустив когти, Горацио стремительно спланировал на Ника. Тот быстро закрылся рукой.

– Пожалуйста, снимите с меня эту глупую птицу! – взмолился Ник. Мэгги безудержно хохотала. Остальные тоже смеялись, видя, как Горацио отважно спускается вниз по руке и подбирается к лицу. Ник съежился и втянул голову в плечи. Тетушка Глория поспешила на помощь попугаю.

– Иди ко мне, – ласково позвала она, подставляя два пальца. С минуту Горацио смотрел на Ника огненным глазом.

– Плохой! – трескучим голосом выкрикнул попугай и переступил на руку тетушке Глории. Сочувственно поцокав языком – это относилось, конечно, к Горацио, – она направилась с ним в кухню.

Мэгги продолжала давиться от смеха, в то время как Ник бросал на нее уничтожающие взгляды.

Через минуту тетушка Глория вернулась, и компания расположилась в гостиной.

Небольшая комната выглядела очень уютно: просторный коричневый диван с мягкими кожаными подушками, овальной формы ковер, вдоль стен столики для кофе в стиле начала века, лампы с оранжевыми абажурами, телевизор. Большой круглый обеденный стол, обычно стоявший в углу, сегодня был выдвинут на середину и покрыт зеленым сукном, вокруг – в беспорядке отодвинутые стулья. Установленная в центре стола короткая толстая свеча в стеклянном подсвечнике в виде шара, отбрасывала на сукно тусклый свет, остальная комната была погружена во мрак.

– Мы пытались вызвать дух тети Дотти, – объяснила Глория, заметив удивленный взгляд Ника.

– Она куда-то спрятала свои драгоценности, и я никак не могу их найти, – пожаловалась одна из женщин, вероятно, Дотти. – Уже три месяца Глория старается войти с ней в контакт, но тетя Алиса не хочет разговаривать с нами.

– Зато с нами говорил твой отец, – радостно объявила тетушка Глория. – Ему пришлось улизнуть от твоей матери, которая, ты уж меня извини, похоже, очень ревнивая жена. Но уже два раза ему это удавалось. И в последний раз он оставил для тебя послание.

Ника это начинало забавлять, Мэгги же, которая за эти двенадцать лет по-прежнему продолжала находиться в курсе общения тетушки Глории с духами, приняла сообщение как должное.

– Правда? – спокойно отозвалась она, в то время как ее и Ника неуклонно продолжали сдвигать друг к другу на диване.

– Да, конечно… да вот оно. Я же помню, что оно где-то здесь.

«Где-то здесь» оказалось печкой, топившейся обычно дровами, однако, к счастью, в настоящий момент на улице было тепло. С торжествующим видом тетушка Глория взяла белый конверт, прикрепленный магнитом к железной дверце, и протянула его Мэгги. На конверте было ее имя. Внутри Мэгги обнаружила сложенный втрое желтый листок бумаги с клейким краем, так что «послание» было запечатано. Она развернула его.

– Твой отец пишет тебе письма? – наклонившись к ней, прошептал Ник. В голосе его слышались одновременно недоверие и заинтересованность.

– Запись с голоса, – так же шепотом ответила Мэгги. – Знаешь, когда медиум, сидя за столом, впадает в транс, то дух входит в его тело и говорит через него. Папа постоянно так общается со мной.

Ник закатил глаза. Мэгги тем временем прочитала записку. Она гласила: «Магдалена! Опасность близко. Остерегайся беды…» Записка была написана так называемым беспрерывным письмом, как обычно писала тетушка Глория со слов духа. Последнее слово, «беды», практически невозможно было разобрать.

Хоть она и привыкла к причудам тетушки Глории, но эта подействовала даже на неб. Читая записку во второй раз, она почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Сложив бумагу, Мэгги сунула ее в карман.

– Он, конечно, не говорит точно, что именно имеет в виду, – досадливо посетовала тетушка Глория. – Какой беды тебе надо остерегаться? Я попросила его объяснить, но тут его позвала твоя мать, и он ушел. Сказал только, что если она застанет его здесь со мной, то у него будут большие неприятности.

– Она не должна быть такой ревнивой, – вмешалась одна из женщин – Бетти? – так, словно компания уже не раз обсуждала эту тему.

– Женщины всегда ревнуют, – пробормотал Харви. Судя по тому, какими взглядами они обменялись при этом, Мэгги заключила, что они муж и жена.

– Если у них есть причина, – огрызнулась Бетти.

– Не исключено, что тебе грозит какой-нибудь несчастный случай, – нахмурившись, продолжала тетушка Глория, не обращая внимания на перепалку, – Хорхе оставил это послание месяц назад, так что, если что-то и должно случиться, может, оно уже и случилось. Знаешь, они ведь не могут далеко заглядывать в будущее. Во всяком случае, не беспредельно, как считают многие, так, на несколько недель вперед. У тебя был какой-нибудь несчастный случай?

– Она поранила запястье, – вмешался Ник. Мэгги удивленно посмотрела на него. А она-то думала, что он и не заметил.

– Правда, дорогая? – И тетушка Глория вперила в Мэгги пронизывающий взгляд.

– Я упала с лестницы, – непроизвольно дотрагиваясь до больной руки, ответила Мэгги.

– А я думал, ты споткнулась о собаку, – раздался неожиданно резкий голос Ника.

Застигнутая врасплох, Мэгги замялась, но тут же взяла себя в руки.

– Действительно, я споткнулась о собаку, потому и упала с лестницы. – Она совсем забыла, что рассказывала Салливанам в клубе, и Ник это слышал. Черт бы побрал его память! И что он цепляется к словам? Никто никогда всерьез не относился к ее выдумкам, которыми она объясняла свои синяки и вывихи, так что» порой она могла позволить себе кое-что и перепутать. Значит, Ника это волновало по-настоящему?

– Какой ужас! – поцокала языком тетушка Глория. – Ты растянула связки? Надеюсь, ты попарила руку в настое ромашки? Тогда не так сильно распухает.

– Конечно, – соврала Мэгги, испугавшись, что если она скажет правду, то Глория немедленно заставит ее парить руку. – Все в порядке, ничего особенного.

– С какой это лестницы ты упала? – небрежно спросил Ник. Глаза его при этом настороженно блеснули.

– С той, что ведет от подъездной дорожки к входной двери. – Не исключено, что ему известно о запрете Лайла держать собак в доме. – На днях заезжала приятельница и привезла приглашение, которое не успела отправить по почте. Я побежала по ступенькам, чтобы оставить его на столике внизу, у двери, и не заметила, что собаки тоже бегут за мной, а когда повернулась, то не увидела их, споткнулась об одну и упала.