Даниэла Стил - Вдали от дома

Он надеялся сразу увидеть ее снаружи, но вместо этого оказался почти в кромешной темноте, особенно непроглядной после ярко освещенной комнаты. Тьма поглотила Миранду.

Адам не мог просто стоять и ждать — казалось, в бездействии страх полностью завладеет им. Он пробежал почти половину мощеного двора, когда услышал шорох сбоку, со стороны дома. Миранда убегала в лес, в гущу деревьев и плотной листвы, где не было ни полян, ни ориентиров. Пройдя еще сотню метров, она затерялась бы среди деревьев.

Адам пересек клумбу, чуть не упал, споткнувшись о бордюр из низкорослого кустарника, окружающего двор. Свет из окон дома постепенно отдалялся, еще несколько метров — и Адаму пришлось полагаться только на слух.

Он должен найти ее, и как можно скорее.

Едва Адам шагнул в лес, навес нескольких слоев веток сомкнулся над ним, оставляя лишь случайные проблески ночного неба, освещенного луной. Адам шагал вперед, пока вдалеке не затих шум вечеринки. Его окружила темнота. Он остановился, прислушался и уловил только звук собственного дыхания.

Миранда тоже остановилась. И он почувствовал ее.

Если бы Адам верил, что у людей существуют ауры, он мог бы сказать, что уловил следы ауры Миранды. Он затаил дыхание, Где-то упала шишка, захлопала крыльями потревоженная птица. В вершинах деревьев пролетел ветер. Стук сердца эхом отдавался в ушах Адама.

Внезапно он услышал звук, которого ждал, — приглушенные, почти неразличимые всхлипы. Закрыв глаза, Адам сосредоточился. Звук доносился слева.

— Миранда! — позвал он. Последовала тишина. — Я же знаю, что ты здесь. — Разве в таких словах она нуждалась? Словах, способных прогнать ее еще дальше? Но откуда он мог знать? — Прошу тебя, отзовись.

Застыв, он вновь прислушался.

Наконец из темноты прозвучал голос Миранды:

— Ты был обязан сказать!

Упрек этого обвинения, смешанный с болью, был невыносим. Адам двинулся на звук голоса. Постепенно перед ним прояснился силуэт Миранды. Она оказалась совсем рядом, сидела у подножия дерева, подтянув колени к груди и прижавшись спиной к стволу.

— Уходи, — произнесла она, как только Адам приблизился. — Я не хочу тебя видеть.

— Я ничего не понимаю. Что я был обязан сказать тебе?

Опустившись на колени, он взял Миранду за руку. Она вздрогнула, как от огня.

— Ты сам знаешь. Ты все время знал и молчал. Ты не имел… — сдавленное рыдание вырвалось у нее, приглушив слова.

Адам никогда еще не слышал более душераздирающего звука и ощутил испуг.

— Не понимаю, о чем ты говоришь? Что, по-твоему, я знал?

— Про Джейсона. — Она притянула колени еще ближе, складываясь пополам. — Он умирает. Ты не сказал мне… предоставил узнать самой… — Она вскинула голову. — Будь ты проклят за это, Адам Киркпатрик! Будь ты проклят!

Привыкнув к темноте, Адам уже мог отчетливо рассмотреть ее лицо, и эта способность была скорее проклятием, чем блаженством. Созерцание ее боли обезоружило Адама.

— Как ты узнала?

— Какая теперь разница?

— Никакой.

— Почему ты ничего не сказал мне? — повторяла она, словно мантру.

У Адама не нашлось ответа, по крайней мере такого, какой удовлетворил бы Миранду. И все же он попытался ответить:

— Я не знал, что для тебя это так важно. — Может, она боялась заразиться от Джейсона? — И считал, что не имею права сообщать об этом сам. — Это право принадлежало только Джейсону. — Ты боишься его? Может, ты…

— Да, я боюсь, я в ужасе, — выпалила она в ответ, — но не по той причине, что ты думаешь. — Она опустила голову. — Уходи, Адам.

Никогда еще он не ощущал такой беспомощности.

— Я все равно не уйду, так что можешь не стараться прогнать меня.

— Тогда уйду я. — Она вскочила и направилась к отдаленному проблеску света, исходящему от дома Джейсона.

Она не прошла и десяти метров, как Адам нагнал ее. Она неудержимо дрожала. К собственному удивлению, Адам чуть не отпустил ее.

Миранда с силой оттолкнула его, уперевшись ладонями в грудь. В ее глазах вновь промелькнуло отчаяние.

— Не трогай меня! — выпалила она. — Не смей больше прикасаться ко мне!

Адам был не в состоянии слушать такие слова или отвечать на них, его влекло более сильное желание. Он схватил ее в объятия.

— Для меня прикасаться к тебе — все равно что дышать, — прошептал он, зарывшись лицом в ее волосы. — Я не могу прекратить ни то, ни другое.

Сначала она застыла в его руках, но по крайней мере отказалась от борьбы. Затем постепенно желание самой Миранды прорвало барьер, и она положила голову на плечо Адама.

— Сколько ему осталось?

— Не знаю, — честно ответил Адам. — Я не хочу знать об этом, и потому не спрашиваю.

— Неужели тебе проще делать вид, что он не умирает?

Миранда просила его объяснить словами то, что Адам ощущал лишь в виде туманных мыслей и чувств.

— Где-то в глубине души я помню, что когда-нибудь жизнь Джейсона подойдет к концу, — это неизбежно, и с этим я смирился. Но мне кажется немыслимым тратить впустую оставшееся у него время, постоянно вспоминая о смерти. Даже если он проживет всего год, это триста шестьдесят пять дней жизни. — Адам смутился. — Кажется, я не сумел ничего объяснить.

— И ты полагаешь, что такое отношение поможет тебе перенести его смерть?

— Я знаю только, что, когда все будет кончено, я стану совсем другим человеком. — Потеря отца непредсказуемо изменила его жизнь. У Адама не было причин считать, что потеря лучшего друга окажет на него меньшее воздействие.

— Ты говоришь сейчас, как ребенок, занявшийся игрой для взрослых. Твоя теория похвальна, Адам, даже трогательна, но она не имеет никакого отношения к реальной жизни. От такой трагедии невозможно отстраниться, как невозможно и сдержать скорбь. Постичь это рассудком не удается никому. — Она отстранилась. — Я хочу домой.

— Если мы попытаемся уехать сейчас же, мы рискуем нарваться на кого-нибудь из гостей, и тогда начнутся расспросы.

— Ты мог бы просто подвезти меня.

— Запомни, Миранда, одну я тебя не оставлю.

— И сделаешь глупость. Что может со мной случиться… — Она осеклась, неожиданно осознав, о чем думает Адам. — Мне не следовало ни в чем признаваться.

— Но теперь уже поздно.

— Да, и я страдаю от последствий собственного поступка. — Ее гнев вспыхнул стремительно и яростно. — Черт побери, Адам, чем мне убедить тебя, что ты ни в коем случае не обязан отвечать за меня? И ты не имеешь права меня удерживать. Если когда-нибудь я вновь решу спрыгнуть со скалы, ты все равно меня не остановишь.

— Ты и в самом деле этого хочешь? Неужели твоя жизнь так ужасна, что к ней тебя ничто не привязывает? — Лишь представив себе ответ Миранды, Адам испытал тошноту. — Поговори с Джейсоном. Безусловно, он был бы рад поменяться с тобой местами.