Валентина Седлова - Хэллоуин по-русски, или Купе на троих

По большей части жертв Твари находили на островах ближе к скалам, при этом какой-либо системы в том, где и как они были убиты, я не заметил. Кресты, обозначающие печальные находки, хаотично усеяли карту с севера и с юга, кто-то был обнаружен практически на побережье, кто-то — в лесной чаще. Шансы нарваться на Тварь были одинаково велики как вблизи поселка, так и километров за двадцать от него.

Что до личностей покойных, то первые две пропавшие группы охотников были недавно вернувшимися в поселок шабашниками, искавшими на стороне лучшей доли. Судя по всему, погоня за длинным рублем ни к чему их не привела, и они предпочли возвратиться в родные пенаты. По словам старосты, им всем было где-то от двадцати пяти до тридцати пяти лет. Жаль, еще бы жить да жить ребятам…

Следующей жертвой, относительно которой у Лешки были самые большие сомнения, стала бабка, за каким-то бесом попершаяся весной на реку, где и сгинула бесследно. За бабкой последовала еще пара охотников, пропавших в разное время и в разных местах. На труп одного из них примерно через месяц после исчезновения наткнулись далеко влево от поселка, в лесу. Тело второго так и не было обнаружено, человек числился без вести пропавшим. После этого исчез ребенок — мальчик одиннадцати лет, дальний родственник старосты. Про него староста затруднился сказать что-либо определенное: никто не видел, куда тот пошел. Тело его тоже до сих пор не нашли.

Затем в поселок приехал навестить родных один мужчина, вот уже лет десять как переехавший отсюда на постоянное жительство в райцентр. Через пару дней он отправился рыбачить на острова и бесследно пропал. А еще через месяц в поселке появились мы, и следующей жертвой Твари пал Семен Рыбалин. За ним в мир иной отправились девушка Анна и пьянчужка Поликарпыч…

Выйдя от старосты, я честно признался Лешке, что мы фактически впустую потратили время. Как я ни старался, не мог найти хоть какие-то зацепки, позволяющие связать воедино все убийства, совершенные Тварью. Скорее уж представлялось, что она, не решаясь впрямую напасть на поселок, подкарауливала свои жертвы на его окраине или в лесу, никогда не нападая на большие группы людей.

— А тебе не кажется это странным? — тут же уцепился Лешка за мои последние слова. — Когда-то, чтобы утихомирить Тварь, потребовалась не одна сотня человек. А сейчас ей даже наша группа не по зубам. Она ведь могла напасть на нас тогда, когда мы устроили засаду в кустах, но не сделала этого. И я задаюсь вопросом: почему? Она ведь не могла не почуять нас! Но вместо того чтобы подкрасться и втихаря передушить нас поодиночке одного за другим, устроила образцово-показательный сольный концерт!

— Осторожничает?

— А с чего бы это вдруг?

— Ну, допустим, раньше не было огнестрельного оружия.

— А наша Тварь настолько продвинутая зверюга, что мигом сообразила, чем может для нее обернуться тесное знакомство с охотничьими ружьями?

— Видимо, именно так. Могу сказать наверняка: интеллект у этой гадины имеется, причем изощренный. За исключением Поликарпыча и нас, ее никто не видел, она крайне осторожна и предпочитает не попадаться на глаза — видимо, как раз из-за того, чтобы ее не сняли метким выстрелом. Помнишь, как она вчера после выстрелов тут же в тень бросилась? Ведь сразу просекла, что там она будет в безопасности. А что до ее замашек — очевидно одно: если она все-таки нападает, то нагло, не боясь ответных действий со стороны жертвы. Следовательно, либо нападает со спины, либо в тот момент, когда жертва просто не способна дать отпор.

— Рыбалин…

— Рыбалин успел ее заметить и даже выхватил оружие. А вот воспользоваться им уже не смог. Отсюда добавляем к прочим качествам Твари еще и отличную реакцию. В противном случае если бы Семен ее не убил, то шкуру бы он ей как минимум подпортил, и солидно подпортил.

— Но тогда я не понимаю, как это Поликарпыч перед смертью закричать успел? Меня еще тогда, позавчера, этот момент насторожил, но я так и не понял, что именно царапнуло. А сейчас вот четко вижу валяющегося в воде Поликарпыча с напрочь снесенным затылком и понимаю, что не мог он — просто физически не мог завопить!

— Но кто же тогда кричал? Крик-то ведь был человеческий! Может быть, Поликарпыч увидел Тварь, заорал, бросился от нее бежать, тут-то она ему по затылку и заехала?

— Может быть, — проворчал под нос Лешка. — Да только тогда еще один вопрос: куда бежал Поликарпыч? Я бы на его месте уж никак не в воду бы ломился, а пытался уйти по побережью.

— Скорее всего именно так он и поступил. А в воде оказался из-за сильного удара. Его просто подбросило и швырнуло от берега.

— Не знаю, вроде бы все логично выходит, да только все равно чувствую какую-то лажу, а в чем дело — не понимаю, хоть ты тресни, — признался Лешка. — Опять же есть у меня один такой вопрос, совершенно физиологического свойства. А чем питается наша зверушка? Да, она уродует тела своих жертв, но, судя по всему, она их не ест!

— Ягель жрет, как северные олени, — мрачно предположил я. — А вообще, Лех, без понятия. Кто знает, может, ее тошнит от человечины и вообще она — вегетарианка?!

— Тогда почему она нападает на жителей поселка, если на ее драгоценный ягель никто не претендует?

— Считает, что люди занимают ее территорию. Мстит за разоренный курган…

— Нет, Стас, месть — это предположение, возникшее из легенды. А я пытаюсь выяснить мотивацию Твари, исходя из того, что она все-таки зверюга. Странная, диковинная — но зверюга, живущая преимущественно рефлексами и инстинктами. Видишь ли, мне кажется, что мы имеем дело с неким реликтовым животным, возможно даже динозавром или одним из его ублюдочных потомков. Тут куда ни плюнь — вечная мерзлота, значит, эта зверюга могла без особого ущерба для здоровья храниться здесь не одну тысячу лет…

— Лех, подожди, но как же быть с легендой? Допустим, ты прав и некая ископаемая нечисть по каким-то неведомым нам причинам ожила и приперлась в поселок. Но ведь все твердо уверены, что Тварь убили, а тело закопали на острове. И каким же образом она снова вдруг жива и невредима?

— Есть как минимум две версии. Первая — мы имеем дело с необычайно живучей Тварью. Во время битвы ее здорово покалечили, но не убили до конца. Сочли мертвой и отволокли на остров. Пока она лежала в своем кургане, медленно, но верно регенерировала, пока вновь не пришла в норму. Выбралась наружу и тут же дала всем прикурить.

— А вторая версия?

— Кто тебе сказал, что Тварь непременно одна? Тогда, давным-давно, поселок сражался против некой нечисти, которую в итоге доблестно замочил. Опять же, это мы знаем исключительно из легенды, и как во всякой сказке, в ней может быть полно преувеличений. В любом случае проверить, как все было на самом деле, мы уже не можем. И на что была похожа та Тварь, тоже не знаем. Я долго рассматривал рисунок на кургане, но так и не понял, что хотел сказать художник. А сейчас мы имеем дело с совершенно другой зверюгой, которая знать не знала о своей предшественнице, просто появилась и стала терроризировать поселок.