После развода. Не надо слов, не надо паники - Элен Блио

свидания. Настя ходила в бассейн, ей очень нравилось, плавать научилась быстро, как рыбка. А потом начались проблемы с ушами, аденоиды, и я поняла — пас. Не вылезали из болячек. Вот так спорт остался только в очень сильно любительском варианте. Велосипед, ролики, коньки зимой — в охоточку, бассейн, фитнес.

Ну, наверное, это правильно — каждому своё. Не всем становиться Славиными.

Не всем.

Почему-то мне кажется, что большой спорт не Анютина тема. Девочка кажется слишком мягкой, податливой, нежной.

В спорте нужны зубы и когти.

Как у её мамы.

Я не осуждаю.

Это не плохо.

Это просто чья-то чужая жизнь, которую мне не понять, наверное.

Что ж…

- Поедем в зоопарк, пап, да? Поедем?

- Я обещал... - тихо говорит Буянов и смотрит на меня.

А мне неожиданно так сильно хочется в зоопарк!

Я всегда любила животных И к зоопаркам отношусь нормально, без предубеждения, без этого — звери должны быть свободны.

Люди тоже должны быть свободны, однако ж почти все мы сидим в своих клетках.

Итак, зоопарк.

Шикарные фламинго, лебеди, утки. Слоны огромные.

Белая медведица с медвежатами, у которой всегда ажиотаж.

- Они такие милые, милые, правда, тётя Аня?

Конечно.

- А потом милый вырастет и лапой... - смеётся Буянов, а я толкаю его локтем в бок.

— ты чего?

И мы смеемся все.

Жирафа кормят.

У парнокопытных ожидаемо специфическое амбре, и мы все носы зажимаем.

В террариум не хочется, в серпентарий тоже.

Серпентария мне хватает и в жизни.

Обезьянки есть тоже очень забавные.

Буянов вспоминает поездку в Тай, где у него наглые обезьяны украли сумку со всеми документами, и потом пришлось лететь в Бангкок и всё восстанавливать.

- Это был треш, у меня тут контракт горит, а я не могу улететь без паспорта!

Поэтому — никаких обезьян!

-Больше ты не летал в Таиланд?

- Конечно летал, я люблю Тай. Есть более крутые курорты, конечно, но там какая-то особенная атмосфера. Там можно просто быть собой. У меня даже была мысль купить в Тае виллу, но... это не то…

- Почему?

- Потому что я еду в отель, один, и живу простую жизнь. Без водителей, охраны и прочего. Хожу в дешевые кафешки, беру Том Ям за сто пятьдесят бат и наслаждаюсь.

- Сто пятьдесят? Там есть такие цены?

- Есть, поедем вместе, покажу где.

- Пап, а я с вами, можно? С вами?

Он смотрит на меня. Я на него. Усмехаюсь

- Конечно, можно!

И конечно, это маловероятно. Ну…

- Обязательно поедем, - говорит он, обнимая меня, словно прочитав мои мысли.

А я... Я вижу удивлённый взгляд Ани.

Черт.

Мы же при ней не вели себя вот так... Опять толкаю Буянова.

- Что?

- Папа, а ты тётю Аню любишь?

- Очень люблю.

Он снова меня обнимает, в глаза заглядывает.

- Разве её можно не любить?

Можно, я это хорошо знаю!

- Нельзя! Она умеет ловить зайчиков!

- Это меня твой папа научил. — я должна была сказать.

- Что? Когда?

- Давно. В прошлой жизни.

- В загробной?

Она смотрит на нас с таким восторженным ужасом, и поясняет:

- Я видела мультик, там была загробная жизнь.

- Нет, не в загробной, малыш, загробная — это немножко другое. — улыбается её отец, поглаживая дочь по голове.

- Ну что, мы всё посмотрели?

- Нет! Мы не были у Катюши!

Катюша — наша знаменитая панда, вернее, дочь знаменитой панды. Родилась в Московском зоопарке. Все жители столицы голосовали за то, как будут звать малышку. Выбрали Катюшу.

Я, кстати, тоже за Катюшу голосовала.

У панд тихо. Похоже они спят. Лежат как две огромные мягкие игрушки.

Аня смотрит на них, надеясь, что будет хоть какая-то движуха, но в вольере тишина.

- Ладно, они устали, спят. Я тоже устала.

- Хочешь спать?

- Не-а... есть хочу.

- Поедем поедим?

- Давайте.

Мне хочется приготовить самой. Но я понимаю, что это займёт время, а ребёнок голодный, и потом, вряд ли она будет есть то, что хочу приготовить я.

А у меня при мысли об этом рот слюной заполняется.

Фаршированные перцы.

Хочу! Так хочу, что сводит желудок!

- Всё нормально? — спрашивает Алексей уже в машине.

- УГУ, только…

- Что?

- мы потом куда?

- Домой. Ко мне домой. Если ты не против.

К нему — не против.

НО это слово — домой, почему-то вызывает стресс.

- Ты же не просто так спросила, да? Я могу отвезти тебя на Арбат.

- Нет, зачем... Анютка с нами?

- Да. Прости, что так получилось.

- Всё отлично, мне очень она нравится.

-А я?

- Ты? — усмехаюсь... - Ты тоже хороший. В магазин заедем?

- Ты что-то хочешь купить?

- Приготовить. Потом. Надеюсь, у тебя дома можно готовить? Или тоже... повар?

- Нет я…, конечно, зарабатываю на повара. Но... готовлю сам.

- Сам? - я удивлена, хотя Доронин по молодости тоже готовил.

- Завтрак сам, иногда домработница готовит. Конечно, обедаю я дома редко, да и ужинаю. Но если ты что-то приготовишь…

- Договорились.

В ресторане уютно, к счастью, никого не встречаем, а то я уже заранее была в напряжении. Аня ест суп и разноцветные пельмешки из детского меню. Алексей выбирает стейк, а я рыбу.

Оставляю место на вечер.

Фаршированные перцы - как особый вид искусства.

- А мясорубка у тебя есть? — этот вопрос я задаю уже в магазине.

- И даже мультиварка и аэрогриль.

- А большая кастрюля?

- Рыжик, ты меня пугаешь.

- Не бойся, больно не будет.

- Неужели? — он усмехается, потом наклоняется ближе, - а если уже?

- Что? — мы пользуемся тем, что Аня отвлеклась на сладости.

- Уже больно... Сил нет как.

- Интересно, в каком месте?

- Ну... тебе же можно?

- Не при ребёнке же?

Он еще хитрее усмехается.

- У неё своя комната, и няня, и вообще...Она должна привыкать к тому, что у отца есть женщина.

Наверное, он прав, но я пока не знаю, готова ли…

Или послать все к чёрту? Принципы идиотские, нормы нравственности?

Просто делать то, что хочется мне сейчас?

А сейчас мне хочется делать фаршированные перцы.

Покупаю сам перец — тут лучше выбирать, конечно, не огромный, импортный, самый простой, грунтовый, благо, сейчас он в продаже круглый год. Дальше самое