Малыш от генерального - Мария Сергеевна Коваленко

делах компании лучше меня, вообще всего один человек, – добил как контрольным в голову, и против такого аргумента я была уже бессильна.

Охранять так охранять. Бадоев так Бадоев. После ДТП, в котором даже журналисты не смогли найти криминальный след, и сам Марат заверил, что никакого покушения не было, усиление охраны, конечно, выглядело странным.

Но, слишком счастливая, я не придала этому значения. Когда закончилась неделя лазарета на дому, вернулась к обычному графику работы. Оборудовала рабочий кабинет в гостевой спальне. Научила Бадоева пользоваться хитрой кофемашиной Абашева. И почти превратилась в прежнюю себя, собранную и деловую.

Не хватало только одной детали. Раньше я бы даже об этом и не подумала. В прежней жизни кроме работы и домашних хлопот ничего не было. А сейчас кроме рабочей суеты хотелось наших с Маратом безумных поцелуев. Кроме поцелуев – сумасшедшей близости, от которой я, кажется, успела стать зависимой.

* * *

О третьем УЗИ помощница моего гинеколога напомнила лично. Она позвонила и выслала сообщение с точной датой и временем. Но я и сама ни за что не забыла бы о приеме.

Попасть к Елизавете Игоревне хотелось как можно скорей. Никогда еще я не спешила так к гинекологу и никогда еще не готовила доктору так много вопросов.

Занятый делами по самое горло, Марат, конечно же, вырваться не смог. Я намекнула ему заранее о враче. Сказала, что, наконец, узнаю пол малыша. Он записал время в свой электронный календарь. Но за час до УЗИ прислал сообщение, что сопровождать не сможет.

«Прости. Форс-мажор. Домой приеду поздно. Скажи Бадоеву, что отвечает за тебя головой».

На него даже обидеться было сложно. Что-то болезненно царапнуло на душе, но сразу затихло. Не было у меня никаких фантастических надежд. Не мучила себя иллюзиями о плачущей от радости маме и утирающем скупую мужскую слезу будущем отце.

«Москва не сразу строилась!» – успокаивалась известной цитатой и улыбалась Бадоеву, который кроме охранной функции взял на себя еще и водительскую.

Впрочем, за начбеза Марата все же стоило поблагодарить отдельно. Я и раньше догадывалась, что у главы охраны отличное чувство юмора и богатый жизненный опыт. Но за эту поездку убедилась лично.

Я не просила о поддержке, но Бадоев сам развлекал своими байками про докторов. Делился историями из прошлого. А когда я, счастливая и заплаканная, вышла от врача, не испугался женских слез.

– Ты так ревешь, как будто у тебя четверо? – Он застегнул на мне ремень безопасности и убрал на заднее сиденье сумочку.

– Нет, – размазывая по щекам остатки туши, я заулыбалась. Перед глазами вспыхнули свежие картинки с похожим на инопланетянина ребенком, и вспомнились поздравления врача. – Девочка. Одна. И она такая...

– Если красивая, то точно вся в мать!

– Очень надеюсь.

– Вот увидишь. Будет разбивать сердца направо и налево. Я даже, кажется, знаю, чье сердце станет первым.

Бадоев хитро подмигнул и завел двигатель.

Реши он найти лучшую фразу, чтобы меня подбодрить, не отыскал бы. Первое сердце... Самое важное... Три месяца назад я с такой радостью представляла свое будущее. Себя, ребенка, наши уютные будни и бессонные ночи. Мне было достаточно такого счастья. А сейчас... Глаза снова запекло от слез. Нос заложило, как при серьезном насморке. И хотелось домой.

Не в свою квартиру. Не к маме и папе. А к мужчине, чужому и настолько родному, что побежала бы через весь город, если бы позвал.     

* * *

Как и предупреждал, Марат вернулся домой поздно. Задеревеневший от лежания на диване Бадоев, как-то странно посмотрел на своего босса. Взглядом будто что-то спросил и, скупо попрощавшись, вышел из квартиры.

- Как день, маленькая?

Просить меня подойти не пришлось. Только Марат раскинул руки, я сама бросилась к нему на грудь.

- УЗИ показало девочку! У меня будет дочка! – Я не сообщала ему заранее о результатах похода к врачу. Не отрывала от дел, но молчать больше не осталось сил.

Марат зарылся носом в мою макушку и вдохнул полной грудью.

- Поздравляю. Одной красоткой будет больше!

- Ты совсем как Бадоев. - Улыбка, похоже, сегодня прописалась на моих губах.

- Эй! И чем я похож на этого солдафона?

Шлепок по попе получился громкий. Я даже вскрикнула от неожиданности. Но больное место тут же погладили и осторожно сжали.

- Он сказал, что она будет разбивать мужские сердца.

Про того, чьё сердце станет первым, я смолчала. Проверять свою удачу не хотелось совсем. Она и так была слишком добра ко мне в последнее время.

- Ну, в этом я с ним согласен. Вы, женщины, безжалостные существа. Вам бы только разбивать и мучить.

- Несчастный сильный пол! Как вы с нами живете?

- Сам не знаю. Спроси, что полегче. - Марат губами нашел мои губы и нежно, почти невесомо поцеловал. – Не обижаешься, что не смог приехать?

Такой смешной. Он еще спрашивал? Словно я и правда могла на него обидеться.

- Думаю, как наказать тебя за это.

Не спрашивая, я сняла с Марата пиджак. Расстегнула рубашку и прижалась к голой груди.

Больше недели так не делала. Даже в кровати спали в проклятых пижамах, как монахи. Без поцелуев, от которых можно сорваться. Без тесных объятий.

Соскучилась.

- Эй-эй! Кто-то решил испытать мои нервы?

Одна твердая мужская ладонь, легла поверх моей, останавливая. А вторая, словно предательница, забралась под юбку.

- У меня для тебя две новости, - зашептала я на ухо, - хорошая и очень хорошая. С какой начать?

- Судя по тому, что трусов на тебе нет, «хорошая» - это ужин.

Карие глаза напротив полыхнули таким огнем, что у меня дыхание перехватило. Умный гад. А еще безумно красивый.

- Тепло.

- А «очень хорошая» - десерт?

От первого же движения пальцев