Отголоски тишины - Энн Малком

В любом случае переодеваться было уже слишком поздно. Я глубоко вздохнула, пытаясь не потерять сознание и заглушить сотню и одну мысль, кружащуюся в моем мозгу. Мне удалось не потерять сознание, но мысли не успокаивались.

Медленно выйдя из двери, я направилась в гостиную под тихий гомон голосов. Я очень надеялась, что они мирно общаются, и мама не угрожает убить Киллиана или сделать что-нибудь столь же нелепое.

Как только я добралась до гостиной, мои мысли замерли. В тот же момент, когда наши взгляды с Киллианом встретились. Не сводя с меня глаз, он поднялся с дивана.

В этот миг мой разум успокоился. Интенсивность его взгляда делала все остальное незначительным. Это заставило меня почувствовать себя ростом в десять футов. Будто я была красивой. Будто я была его.

— Веснушка, — пробормотал он, скользнув взглядом по моему телу. — Ты прекрасна.

Наши глаза снова встретились. От его слов и нежного, хриплого голоса шею и щеки обожгло пламя, и это прямо перед моей мамой. Я обрадовалась, что не воспользовалась румянами.

Я молча наблюдала, как он пересек комнату и взял меня за руку.

— Доставлю ее домой к десяти, Мия, — обратился Киллиан к маме, отводя от меня взгляд.

У меня была доля секунды, чтобы рассмотреть его. Он выглядел, как обычно, потрясающе. В выцветших синих джинсах и футболке Grateful Dead, которую я сразу же возжелала. Я также оценила, как она облегает его мускулистый торс. Несмотря на тепло калифорнийской погоды, он был в своей фирменной кожаной куртке.

Киллиан осторожно потянул меня к двери. Я помахала маме через плечо. Она грустно ухмыльнулась, и затем мы оказались снаружи.

Я ни о чем не думала, пока Киллиан вел меня через лужайку к своей машине.

Мой взгляд скользнул по улице, где Зейн работал над своим мотоциклом. Его суровый взгляд не отрывался от Киллиана, или, скорее всего, от нашим переплетенных рук. Я помахала Зейну и улыбнулась. Киллиан, наблюдавший за мной, проследил взглядом за моим жестом. Он кивнул Зейну, после чего подвел нас к пассажирской дверце своей машины и открыть ее для меня.

— Как по-рыцарски, — с улыбкой заметила я.

От ответной улыбки Киллиана по мне пробежали электрические импульсы. Он приподнял воображаемую шляпу.

Я хихикнула и села в машину, а он захлопнул за мной дверцу. Пока Киллиан обходил машину, я взглянула на Зейна, который наблюдал… нет, пристально смотрел на Киллиана. У меня не было времени подумать об этом, потому что Киллиан сел за руль, и мы поехали. Именно тогда я поняла, что раньше никогда не находилась наедине с Киллианом в замкнутом пространстве. Мы несколько раз обедали вместе в многолюдной столовой. Сидели одни, но под открытым небом и на просторе. Теперь же мы действительно остались одни, только мы двое, и это ясно ощущалось. Порхающие в животе бабочки заставляли меня нервно теребить руки, не зная, что делать или что сказать.

Киллиан потянулся, чтобы взять меня за руку и положить ее себе на бедро. Я взглянула на него, он внимательно посмотрел на меня, прежде чем снова перевести взгляд на дорогу.

Наступила тишина, но никакого дискомфорта не чувствовалось. Напротив. Мы словно купались в компании друг друга, не нуждаясь в словах.

— Куда мы едем? — наконец спросила я, когда Киллиан свернул на незнакомую дорогу, ведущую за город.

Киллиан взглянул на меня. Его рука на мгновение оставила мою, чтобы переключить передачу, и мне стало неловко от того, что моя одинокая рука лежала на его мускулистом бедре. Как раз в тот момент, когда я собиралась ее убрать, его рука снова сомкнулась с моей, сжимая ее.

— Подожди, Веснушка, и увидишь, — пробормотал он.

Я поморщилась.

— Я не очень люблю сюрпризы.

Вообще-то, я ненавидела сюрпризы. Каждый год я разворачивала и переупаковывала свои рождественские подарки. Маме еще предстояло это узнать.

Киллиан ухмыльнулся.

— Это не сюрприз. Подожди и увидишь.

Я посмотрела на него.

— Картофель — это и есть картошка.

Он усмехнулся и покачал головой, подняв наши переплетенные руки и прижавшись губами к моей руке. При этом жесте я лишилась способности двигаться. Совершенно забыла о своей ненависти к сюрпризам. Он мог бы отвезти меня прыгать с парашютом, я бы и бровью не повела.

— Не терпится узнать? — пробормотал он.

— Нет, — ответила я охрипшим голосом. — Просто я не самая большая поклонница сюрпризов.

Киллиан посмотрел вперед.

— Учту на будущее.

Я проследила за его взглядом к освещенному зданию перед нами. Несмотря на воскресенье, парковка была забита машинами. Причудливая надпись на крыше стеклянного ресторана с видом на океан гласила: «Валентинки». Я слышала об этом месте — лучший ресторан в Амбере. Не то чтобы это о многом говорило. В Амбере не так уж много ресторанов, но многие приезжали сюда. Пока Киллиан парковался, я с некоторым разочарованием смотрела на переполненные столики. Идея посетить такой хороший ресторан была трогательна, но мне не хотелось находиться среди толпы. Как я уже говорила, за исключением нескольких полуночных встреч, мы с Киллианом никогда не оставались наедине. Мне хотелось тех моментов блаженной неопределенности, когда все исчезало. Я хотела, чтобы они продержались дольше, чем краткий миг. Я хотела этого, но мне было страшно оставаться с ним наедине, но в хорошем смысле, вроде тех чувств, что я испытывала на сцене в пятницу.

Отсюда и разочарование. Я села немного прямее. Я не стала бы дуться или выражать свое разочарование. Это было бы грубо и невежливо. Мама не так меня воспитывала.

Небольшой рывок за руку привлек мое внимание к Киллиану. Встретившись с ним взглядом, у меня возникло ощущение, что он наблюдал за мной все время, пока я осматривалась по сторонам.

— Веснушка, не против подождать здесь пару минут? — тихо спросил он, удивив меня. — Я забрал бы заказ до того, как приехал к тебе, чтобы не тратить время нашего свидания, но нам было по пути.

На мгновение я уставилась на него.

— Хочешь сказать, мы туда не пойдем? — спросила я, кивнув в сторону ресторана.

Лицо Киллиана не изменилось, но в его глазах, казалось, чуть-чуть блеснула сталь.

— Нет. Ты разочарована? — спросил он с резкостью в голосе, которой раньше не было.

— Нет, я счастлива, — не раздумывая, заверила я. Блин. — То есть, это мило, очень мило, — пошла я на попятную, опасаясь показаться грубой. — Но…

Я