Вера Кауи - Демоны прошлого

— Как поживаешь, Сара? Давно мы не виделись.

Прекрасные глаза наполнились влагой. Сару пронзила дрожь. Она напряглась, сдерживая слезы. Несмотря на бледность, лицо ее лучилось внутренним светом. Он взял ее руки в свои. Она е готовностью сжала его ладони. Ее глаза жадно шарили по его лицу, будто ища доказательства тому, что ей хотелось в нем прочесть. И найдя то, что хотела, Сара с неслышным вздохом бессильно приникла к Эду, обхватив его руками, всем телом сливаясь с его телом. Она прильнула лицом к его груди. Услышала, как бьется его сердце, почувствовала, что он тоже дрожит. Он прижался щекой к ее волосам и протяжно вздохнул.

— Неужто это ты, Эд? Я не сплю? Мне не придется проснуться?

— Нет, все по-настоящему. Это не сон, — хриплым от волнения голосом ответил он.

— Я так долго ждала тебя. Каждый год я думала: вот теперь он приедет. Но праздник проходил, и я начинала мечтать о будущем: на следующий год — обязательно.

— Я постарался уехать как можно дальше. Но понял, что от себя не уйти. Вот почему я вернулся. Не мог больше бежать.

— Я так рада!

— Я тоже.

— Когда я увидела тебя, мне показалось, что у меня галлюцинация. Столько лет я ждала этого момента! Я говорила себе, что ты не приезжаешь лишь потому, что в отличие от других у тебя связаны с Латрел-Парком тяжелые воспоминания.

— Это не так. Дело не в тяжелых воспоминаниях. Я сохранил об этих местах очень добрую память. Собственно, эта память и гнала меня все эти годы по разным дорогам.

— Прочь от меня?

— На поиски похожей на тебя. Но, когда я убедился, что второй такой нет на целом свете, я вернулся сюда.

— Но я нанесла тебе такую рану.

— Да, но не по своей воле.

— Он нуждался во мне, Эд. Я была ему нужна, чтобы выжить. Ты ведь очень силен, ты мог справиться сам. Ты прошел через Регенсбург, через Берлин, Голландию. И я знала, что разлуку со мной ты тоже переживешь.

Она слегка откинула голову, чтобы получше разглядеть его. Он, не выпуская ее из объятий, тихо сказал:

— За эти двадцать лет не было ни дня, чтобы я не думал о тебе.

— У меня тоже.

Он блуждал по ней глазами, словно слепой, бредущий по дороге, — осторожно цепляясь, будто лаская, взглядом.

— Ты нисколько не изменилась. Просто невероятно.

— Постарела.

— Тебе и это идет.

— Ты однажды сказал, что нельзя доверяться внешности.

— Я тебе много чего говорил. Но с чего ты взяла, что я сужу о тебе по внешности?

— Зачем ты все же вернулся?

— Чтобы увидеть тебя.

— Через столько лет…

— Вот именно.

— Значит, ты простил меня?

— Давным-давно. Когда я понял, ради чего ты это сделала, вопрос о прощении больше не стоял. Ты правильно поступила, Сара, хотя и наперекор своему желанию. Да ты и не могла поступить иначе. Я не сразу это понял, но в конце концов до меня дошло. Видит бог, мне пришлось немало над всем этим поразмыслить.

— Мне тоже.

Они с облегчением улыбнулись друг другу. Тяжесть свалилась с их плеч.

— Ах, — выдохнула она, — какое счастье видеть тебя снова. Если бы ты только знал!

— Я знаю.

— Ну конечно.

Она огляделась вокруг, потянула его за собой к павильону, села на верхнюю ступеньку крыльца, усадила его рядом с собой и повернулась к нему лицом, чтобы хорошенько видеть. Солнце светило ей в спину, окружая ее фигуру радужным ореолом.

— Время очень благосклонно к тебе, Сара, — восторженно произнес он. — Оно не наложило на тебя своего отпечатка. А как в остальном? Как тебе жилось?

Она передернула плечом — и двадцати лет словно не бывало. Голос ее звучал легко и беззаботно.

— Всего было понемножку, и хорошего, и дурного. Жизнь есть жизнь. А как ты?

— А я, как ты выразилась, выживал.

Голос Эда прозвучал сухо, но глаза светились радостью.

— Этому научила меня ты. Я и не предполагал, что ты на такое способна. То есть нет, я просто не думал, что кто-то сможет меня заставить жить по своим законам. Мне пришлось многое в себе перебороть. Дорасти до тебя.

Она любовно оглядела его.

— Это… это очень здорово удалось.

— Только не сразу. Твой отказ меня просто перевернул. Мне долго пришлось собирать себя из руин. Я будто заново учился жить. Человеку, которому всегда все давалось без труда, очень тяжело привыкать к новому образу жизни. У меня никогда не было проблем с женщинами. Я утратил всякий страх перед ними с четырнадцати лет. И тут вдруг все перевернулось. Я даже дошел до того, что женился на женщине, которая показалась мне похожей на тебя. Конечно, я ошибся, она недолго выдерживала сравнение с тобой. Кроме того, она хотела, чтобы я любил ее не за сходство с другой, а саму по себе. Я был на это не способен, и она оставила меня ради того, кто это мог. Я годами искал тебе заместительницу, Сара. И только когда я наконец смог осознать, что эта цель недостижима, что нет в мире другой такой женщины, как ты, и что пора привыкнуть к этому факту и принять его, — только тогда я почувствовал, что смогу вернуться сюда. Если уж я не в силах изгнать тебя из своего сердца… — Он не закончил фразу. Помолчал, потом продолжил спокойно: — Можно хотя бы встретиться со старыми товарищами, вспомнить прошлое, увидеть родные лица… Кто-то мне сегодня сказал, что время всех нас изменило. Я никак не ожидал, что ты нисколько не изменишься.

Все время, пока он говорил, она не отрывала от него глаз, слушая со страстным вниманием каждое слово, лихорадочно сжимая его руки в своих.

Он улыбнулся ей.

— Когда у тебя ничего не остается, кроме памяти, воспоминания приносят ужасную боль, — сказал он. — Когда я был в Корее, наша база располагалась на берегу реки. Лежа в палатке, я слушал, как дождь стучит по воде, и думал о нас, и об этом месте, и о том, как все было тогда. Я вставал и писал тебе длинные письма, рассказывая о том, что я чувствую, а утром дождь прекращался, сияло солнце, я рвал письмо в клочья и бросал обрывки в реку. — Он печально улыбнулся. — Временами мне казалось, что я вырвал тебя из своей памяти, освободился от твоих чар. А потом вдруг встречал женщину, которая тебя чем-то напоминала, и все начиналось сначала, я снова чувствовал себя в капкане. Я не мог понять, почему мне нужна одна только ты, почему на тебе так все сошлось, почему я не могу избавиться от тебя. Может быть, потому, что с тобой все было глубже, что ни с кем я не получал такого наслаждения, ни с кем не было такого ощущения полноты.

Он заглянул в ее глубокие глаза, полные непролитых слез.

— Сегодня я пришел сюда не для того, чтобы грубо вторгнуться в твою жизнь, Сара. Я сделал это просто для того, чтобы убедиться, что я умею справляться с самим собой. Я подумал: не важно, какой ты стала, изменилась ты или нет, сделалась лучше или хуже; наступила пора встретиться с тобой лицом к лицу и убедиться, что каждый из нас — сам по себе. — Он помедлил и продолжил: — Я здорово заблуждался. Господи, почему я не приехал раньше? Почему?