Гламурная няня для селяночки - Юлия Ильская

за девкой приглядывай, – это Клавдия уже маме. – Она у тебя красивая да ладная. Вдруг украдет её бирюк-то.

– Ну, вы сейчас наговорите… – отмахивается мама, но я слышу в её голосе неуверенность. Неужели и она верит россказням про страшного мужика да про тайный гарем в лесу?

Прибываем мы уже вечером. Хорошо, что на станции нас встречает какой-то наш дальний родственник, дядя Игнат, на ушатанной Ниве. Это тётя Маша подсуетилась, отправила за нами машину.

Под весёлую болтовню дядьки Игната мы с ветерком доезжаем до пункта назначения.

– Ох, родненькие, ох, наконец-то! – причитает тётя, сжимая меня в медвежьих объятиях. – Ох, думала, не свидимся уж. Старая я стала, помру скоро. Алиска, какая же ты красавица стала!

Я разглядываю исподтишка тётю Машу. Высокая и статная, она является просто воплощением русской женщины, у которой и кони, и избы по струнке ходят. На взгляд, ей до помирания, как до луны раком. Но спорить с богатыршей я не решаюсь.

Да и муж её, мой дядя, ей под стать. Огромный мужик с кулаками-кувалдами. Правда, добродушный донельзя. Это сразу видно по весёлым синим глазам и белозубой улыбке, что просвечивает сквозь внушительную бороду, как ясно солнышко сквозь тучки.

Нас принимают как дорогих гостей, усаживают за богато накрытый стол. Деревенская еда оказалась очень вкусной. Пирожки с разнообразными начинками, молодой картофель с маслицем и укропчиком, хрустящие малосольные огурчики и… о ужас моей талии! Я с аппетитом трескаю домашнее соленое сало, нежнейшее, с прослойками.

Куда там дорогущим ресторанам с их устрицами да фриттатой с лососями! Кстати, ещё один плюс развода. Не придется жрать этих мерзких сопливых устриц, на которых всё время настаивал Альберт, считая их верхом изысканности.

Давно я не позволяла себе так расслабиться. Обычно я стараюсь придерживаться правильного питания и вместо пирожка жую листик салата. Но раз мужа теперь у меня нет, то могу себе позволить.

– Алиса, ну как ты поживаешь? – спрашивает меня тётя Маша. – Замужем?

– Маша! – мама делает ей страшные глаза. – Я тебе потом всё расскажу.

– Ничего, мам, я сама, – говорю я. – Я ушла от мужа. Даже можно сказать, убежала. Возможно, он будет меня искать. Он очень влиятельный в нашем городе и богатый. Так что, если вы опасаетесь проблем…

– Что ты, что ты! – замахала на меня руками тётя. – Оставайтесь! Кто ж ещё вас защитит.

– Это он там влиятельный да грозный. А пусть попробует сунуться, – дядя Паша показывает внушительный кулак, – мы ему быстро рога-то пообломаем!

– Спасибо, – я едва не прослезилась от благодарности, – я буду помогать, вы не думайте…

– Откормить бы тебя сначала, – с жалостью смотрит на меня тётка. – Тощая как жердь, кто ж тебя замуж-то возьмет…

– Да какой замуж, тёть Маш! – смеюсь. – Я ж ещё не разведена даже.

– А вот завтра в райцентр поедем, там и узнаем, как тебе развестись, – говорит тётка. – А жениха уже подыскивать надо. Нехорошо девке одной мыкаться. Вон Андрюха Ивашкин, например, такой парень: ладный да красивый, а уж работящий…

– Маш, ну дай ей хоть выдохнуть! – перебивает сестру мама.

– Всё-всё, поняла, – кивает тётя, – не лезу. Ну, давайте отдыхать. Утро вечера мудренее.

Дом у тёти Маши большой и добротный. Мне даже выделили отдельную комнату. Небольшую, но очень уютную. Наскоро помывшись в летнем душе прохладной водой, я падаю на кровать и засыпаю, как только моя голова касается подушки.

Глава 5

Снится мне Альберт, словно это не я его, а он меня привязал к кровати и теперь надвигается на меня с тарелкой устриц.

– Солнце моё, открой ротик, – зловещё говорит он, я изо всех сил сжимаю зубы и отворачиваюсь как пленный партизан.

– Не хочешь устриц? – усмехается Альберт. – Тогда я тебя выпорю.

Он достаёт плетку и поигрывает перед моим лицом.

– У, плохая девочка, – приговаривает он, – у-у-у…

Он ревет всё громче, глаза его лезут на лоб, губы вытягиваются в трубочку. Он всё ближе надвигается на меня.

– У-у-у! – громкий надсадный вой раздается над самым ухом.

– А-а-а, – я в ужасе слетаю кубарем с кровати и загораживаюсь подушкой.

В шоке я смотрю, как в открытое окно лезет ужасная рогатая чёрная морда и ревет как иерихонская труба.

– Уйди, монстр! – ору я как ненормальная и швыряю в неё подушкой.

– М-у-у! – обижено мычит чудище и исчезает из моего поля зрения.

Я с трудом перевожу дух и осторожно выглядываю в окно. Фух. Вот я глупая! Это же обычная корова.

– Что случилось? – в комнату вбегает тётя Маша. – Что ты голосишь с утра, Алиса?

– Ничего, тёть Маш. Я корову испугалась, – говорю я, – вон она за окном ходит.

– Чернуха?! – тётя Маша всплескивает руками. – Вот зараза! Сейчас цветы мне потопчет!

Она убегает ловить непослушную Чернуху, а я одеваюсь и выхожу из комнаты. Уснуть мне теперь всё равно не удастся.

Я выхожу на крыльцо. Солнце уже светит вовсю. Воздух удивительно прозрачен и наполнен запахами парного молока, сирени и теплого хлеба. Деревянные ступеньки приятно холодят ступни, я сажусь на ступеньку и осматриваюсь. Тётя Маша бойко снует по двору с ведрами, слышится мычание коров, квохтанье куриц. ещё и семи нет, а здесь вовсю кипит жизнь.

Ко мне подходит большой рыжий кот и вежливо здоровается:

– Мяу!

– Доброе утро, – отвечаю я и чешу его за ушком.

– Мяу? – он вопросительно заглядывает мне в глаза.

– У меня ничего нет, – с сожалением говорю я и показываю пустые руки.

– М-р-р, – недовольно фыркает кот и, отвернувшись, уходит.

Тётка, выгнав коров за ворота, возвращается и присаживается рядом:

– Уф, управилась, – выдыхает она.

Мне становится неловко. Приехала тут цаца такая. Коров боится, спит допоздна. Хотя ещё и семи нет, но хозяева, наверное, встают в пять, чтобы всё успеть.

– Тёть Маш, что помочь? – говорю я тётке.

Она окидывает меня скептическим взглядом:

– Да чем же ты поможешь, тростиночка? – говорит она с сомнением.

– А вы не смотрите, что я тощая, – говорю я с вызовом. – Я сильная. Я в фитнес-клубе занимаюсь.

– Ага, – кивает тётка, пряча улыбку, отчего мне становится немного обидно. – Ну, тогда гусятам травы свежей нарви. Малы они ещё выпускать. А травка им нужна. Только помоложе, позеленее рви. Во-о-он там, у озерка, самая вкусная.

Тётка показывает куда-то за забор. Из вредности я не спрашиваю, где там озеро, решив, что разберусь на местности.

– Хорошо, – говорю я, поднимаюсь и беру в руки мешок.

– А позавтракать? – удивляется тётя Маша.

– Я ещё вчерашнее не переварила, – смеюсь я и иду через калитку по направлении к речке.

В какой-то момент тропинка заканчивается. Так, и