Ты под моей защитой - Юлия Витальевна Кажанова

как она. Боятся, глаза отводят, даже не дышат в моём присутствии. А она дерзит от души, чем только сильнее меня цепляет.

Хотя, должен отдать должное, внешность у малышки тоже отменная. Помню, как увидел её впервые пять лет назад. Совсем ребёнком была. Маленькая, без фигуры, да и вечно её белые волосы торчали во все стороны. Но годы идут, малышка взрослеет, формы округляются… И вот на неё уже моя охрана пускает слюни.

Но я им чётко дал понять, что эта девушка неприкосновенна. Нет, она не моя, но она важна для моей матери, ради которой я готов пойти на всё. Даже вот переселил её из города сюда.

Думал, временно, подправить здоровье. Но после переезда нашлась подруга, и она словно помолодела. Давненько такой её не видел. Мне казалось, она вообще перестанет улыбаться после смерти отца, но нет. Как ни приеду, она выглядит счастливой. Готовить начала, больше ходить. Да и здоровье улучшилось! После этого я был готов расцеловать соседку и, естественно, не смог отказать в ремонте.

Да и вообще всё удачно совпало. Я и взял отпуск, чтобы отвлечься от бумажек и поработать руками. Так что… То что надо.

Но возвращаемся к девушке, которая с ехидной улыбкой передаёт мне кофе, когда я захожу к ним на кухню.

— Плюнула туда? — спрашиваю, принимая дымящийся напиток.

— Конечно! — Зараза. Но, чёрт, такая красивая стала.

Сколько ей уже? Двадцать? Двадцать два? Главное, что больше восемнадцати.

— Пирожки хоть не отравила? — Сажусь за стол, который стал почти родным за последние дни.

— Тебе и кофе хватит. Я, между прочим, тоже ем. — И садится за стол. И я опять вижу эту усталость.

— Что такое? Получила четвёрку? Мир рухнул? — Знаю, что малышка — круглая отличница и гордость бабушки, а ещё — домашняя девочка, которых сейчас так мало.

Учится, работает, бабушке помогает. Постоянно вижу её в огороде. Полет то одну грядку, то другую. И это без приказов и уговоров. Просто приезжает и помогает, сама! Подкупает эта её забота. А ведь она молодая девушка.

Хотя грустно видеть такую картину. Ей бы веселится с друзьями, да по клубам бегать, а она сорняки собирает.

— Есть такое. Что, не такая идеальная, как думал? — выдаёт с грустью, и я чуть не давлюсь кофе. Даже так!

— Да ладно. Не верю, что ты что-то не выучила.

— Увы, оценка за практику. — И опять этот тяжёлый вздох.

— А что с ней не так? Ты же вроде на хирурга хотела пойти. Неужели трупа испугалась? — шучу, но тут малышка поджимает губы и отводит взгляд. Да ладно?!

— Реально?

— Да! И это не смешно.

— Лена, стоп. Ты же знала, что придётся с этим работать.

— Знала. И крови я не боюсь. Видела все эти страшные видео и была готова. Но когда нас подвели к телу… В общем, я отключилась.

Сижу и пытаюсь сдержать улыбку. Дела…

— Хирург, который боится тела! Круто!

— Не смешно. Если всё так и дальше пойдёт, мне придётся менять направление.

— Да ладно. Уверен, первый раз у многих так.

— Но я не все! — Ух, какая она правильная и строгая!

— Ну да, ты одуванчик один такой. — Люблю её поддевать. Вон как глазки блестеть начинают.

— А ты забыл, как бритвой пользоваться, или в Деда Мороза хочешь превратиться? Вон уже какую бороду отрастил, — ворчит, а я, довольно улыбаясь, провожу по и правда отросшей щетине. А что, отпуск у меня уже неделю, и я ни разу не брился.

— Я думаю, что выгляжу теперь мужественно.

— Ты выглядишь как старик! Хотя ты и так немолодой. Сердечко ещё не шалит? — Язва!

— Не бойся, Одуванчик, не помру. И пирожки съем. — И демонстративно начинаю глотать один пирожок за другим. У малышки аж глаза округляются от удивления.

— Эй, мне оставь!

— А ты не на диете?

— Какая диета? Я и так худая как щепка.

— Это правда. Ветер дунет и унесёт тебя.

— Ха-ха-ха! Кстати, просветите, как оказались у нас? Не поверю, что просто решили помочь с ремонтом.

— Если честно я и правда просто сказал Татьяне Игоревне, что ей не помешало бы увеличить площадь. А то вечно они с матерью на улице сидят под дождём. А так будет уютнее.

— И она стразу уцепилась, — смеётся девушка.

— Так точно. Был в шоке, когда уже к вечеру приехала доставка. А через полчаса меня обрадовали, что можно начинать ремонт. — Отменная дамочка, которая прёт как танк. Мне бы побольше таких работников, и моему агентству цены бы не было.

— Ясно. И простите. Она как решит, так фиг выбьешь из головы, — произносит уже мягче, и я не просто смотрю, а любуюсь её улыбкой. Чёрт, меня и правда тянет к этому светлому ангелу. Но она слишком чистая, а я… Не готова она к такой грязи.

— Заметил. Но мне в радость.

— Почему? Вам нравится со всем этим возиться?

— Если честно — да! У меня отпуск, и поработать руками, а не ковыряется в бумагах — то что надо. Я вообще не любитель сидеть перед теликом, а тут провожу время с пользой.

И это правда. Можно было бы и на море махнуть или в горы, но это всё приелось. Особенно мне не хотелось провести время с расфуфыренной моделью, которая бы капала на мозги. Молчу про подчинённых, которым всё время от меня что-то нужно. Достали, хочу спокойствия.

Поэтому идея рвануть к матери на дачу, где связь ловит через раз, показалась мне шикарной. Ну а когда мне буквально впихнули пилу в руки, я её принял и пошёл работать, даже радуясь такому обстоятельству.

— В общем, я поела и пошла помогать! — встаёт и ставит чашку в раковину, а я смотрю на её стройные ножки и даю себе мысленный подзатыльник.

Её трогать нельзя! Но как хочется!

Видимо, и правда нужно было тёлочку привезти, а то уже и на малолеток заглядываюсь.

Заканчиваю с обедом и возвращаюсь к работе, следя и за девушкой, которая то там прополет, то тут польёт, то начинает цветы сажать. И всё же она слишком правильная. Жалко её. Наш мир просто сожрёт такую. И чтобы этого не случилась, малышке нужна опора. Надеюсь, она её найдёт.

В восемь вечера прощаюсь с Татьяной Игоревной, которая выносит мне ужин в виде запечённой курочки с картофелем и овощного салата. Вот ради этой домашней еды и стоит тут впахивать.

Благодарю и иду к себе, где решаю позвонить своему помощнику, на которого всё спихнул.

Открываю бутылочку хорошего вина (благо таких я взял с